После взрыва прошло немногим более получаса. Те немногие оставшиеся в живых очевидцы катастрофы, которые точно знали ее причины, считали, что судно полностью взорвалось, с ним все кончено, и единственное, что оставалось делать — это спасать раненых и тушить пожар.
Однако дело обстояло иначе. За завесой дыма в доке Виктория светились раскаленные до вишневого цвета обломки «Форт Стайкина».
Когда взрывоопасный груз, уложенный в верхней части трюма № 2, загорелся и взорвался в 16 ч 06 мин, большая часть носовой части судна оказалась срезанной взрывом по заднюю переборку второго трюма. Как бы проскользнув по воде вперед на 10 м, она затонула. Все, что находилось в этой части судна выше уровня твиндека, разлетелось в разные стороны на большое расстояние. Баковое орудие упало на железнодорожный вагон, тот, под который взрывом забросило капитана корпуса вооружений Т. Джилла. Когда он выбрался наружу и посмотрел на орудие, то не поверил своим глазам: казалось, орудие аккуратно установили на вагон для перевозки.
Далеко от места швартовки нашли и становой якорь «Форт Стайкина». Он пролетел над Принсес-доком и повис на такелаже стоявшего там судна.
Все беды Бомбея могли бы на этом и закончиться, если бы и оставшаяся часть корпуса «Форт Стайкина» затонула. Но кормовая часть судна, не потеряв плавучести, неповрежденной оставалась на воде. Из горевших соседних трюмов ревущее пламя перекинулось в трюм № 4, люк которого так и не задраили, когда тушили пожар в трюме № 2. Поэтому кормовая часть судна взлетела на воздух через 34 минуты после первого взрыва. В трюме № 4 находилось 784 т взрывчатых веществ, в том числе много зажигательных бомб. Иными словами, в этом трюме взрывчатки было вдвое больше, чем в трюме № 2. Второй взрыв был еще более разрушительным. Первый был направлен в основном горизонтально и сровнял с землей лишь стены и постройки в доках вокруг судна. Правда, шальные осколки раскаленного металла разлетелись почти на милю вокруг. Второй взрыв, происшедший в более глубокой части трюма судна, взметнулся почти на километр ввысь. Когда он достиг верхней точки своей траектории, масса металла, дерева, горящих кип хлопка, пылающих бочек и зажигательных бомб, поднявшаяся вверх, упала на землю и разлетелась более чем на 2 км вокруг. Они накрыли сотни забитых товарами складов за доками и скучившиеся домишки бедноты на окраине основных жилых кварталов города.
Какой-то артиллерийский капитан в это время задним ходом разворачивал свою машину. Обернувшись, чтобы посмотреть через заднее стекло на дорогу, он увидел вспышку второго взрыва, нагнулся на сиденье и накрыл голову руками. Но ударная волна бросила его автомобиль вперед, плотно прижав его к железнодорожной платформе. Что-то тяжелое упало на крышу машины, прогнув ее настолько, что она едва не достигла верха переднего сиденья. Капитан же отделался разбитым носом.
Деннис Брэдли все еще шел по Фрере-роуд к клубу моряков, когда раздался второй взрыв, который показался Брэдли слабее первого, возможно, потому, что он находился дальше от судна. Казалось, прошли минуты, прежде чем вокруг него начали падать всевозможные осколки, среди которых были снаряды от «Эрликонов». Некоторые из них разрывались, ударяясь о твердую поверхность дороги.
Рис. 7. Второй взрыв (рис. Е. Войшвилло)
Брэдли почувствовал себя в опасности и стал искать укрытия. Прямо перед собой на середине дороги он увидел раку — памятник для поклонения. Брэдли нырнул под эту каменную плиту на колоннах. За ним последовали и другие пешеходы.
Из этого укрытия, где вскоре стало тесно, Брэдли повсюду видел горящие здания. Уже второй раз за день он почувствовал непреодолимое желание как можно скорее убежать отсюда. Вдруг в кювете он увидел велосипед, а рядом с ним — его владельца, увы, мертвого. Брэдли выбежал из укрытия, схватил велосипед, сел на него и покатил прочь отсюда.
Грохот рвущихся снарядов все усиливался. Бегущий из дока Виктория бывший помощник инспектора полиции Вильям Грин был уже у развилки железнодорожных линий, когда на «Форт Стайкине» произошел второй взрыв. Грина подняло на воздух, затем он упал плашмя на рельсы. Тюрбан сдуло. Грин был весь в синяках и ссадинах, но цел. Кружилась голова, но боли он не чувствовал. Он осмотрелся, но не увидел никого из тех людей, которые только что бежали рядом с ним. Грин знал, что всего в нескольких метрах от Александра-дока был полицейский участок. Он направился туда в надежде позвонить и вызвать помощь.
Норман Кумбс, шеф пожарной бригады, находился в машине, которую вел помощник комиссара полиции, когда раздался второй взрыв. Они проехали уже километра полтора и были на Пэлтон-роуд, когда их тряхнуло. Водитель потерял управление. Они остановились, выскочили из машины и в изумлении увидели на небе еще один, но уже более высокий, чем прежде, гриб дыма…
Лесли Холл, шеф пожарных компании «Барма шелл ойл», провел утро в организации дружеской встречи вечером следующего дня. Услышав первый взрыв, он вскочил в машину и поехал по направлению к докам. Когда Лесли подъехал к воротам, раздался второй взрыв. Он был свидетелем того, как через ворота мчались люди, как кусок обшивки парохода величиной с кухонный стол с лязгом рухнул прямо перед капотом автомобиля…
Сержант английской морской пехоты Картер, возглавляя аварийную партию с крейсера «Сассекс», все еще пытался завести найденную им машину, как вдруг ему показалось, что под ним земля поднимается. Инстинкт самосохранения говорил ему, что надо побыстрее выбраться из автомобиля. Но его попутчики, стоявшие у машины, так прижались к дверцам, что открыть их он не смог. Тут Картер пожалел, что у него на голове не стальная каска, а берет. Он закрыл голову руками и прижался лицом к рулю. Прошло секунд восемь, прежде чем Картер услышал удары от посыпавшихся осколков, которые, казалось, никогда не кончатся.
Ни Картер, ни его спутники, однако, не пострадали. Вокруг них полыхали новые пожары, падали стропила и балки стоявших вокруг складов.
Картер еще раз попробовал завести автомобиль, но не смог этого сделать без ключа зажигания. Пришлось идти пешком…
Матрос и орудийный наводчик первого класса Рой Хейвард с теплохода «Белрэй» все еще пытался втащить в «Моррис-8» человека, которому первым взрывом оторвало ноги. Когда раздался грохот второго взрыва, Рой затолкал раненого под машину и сам нырнул туда же. Там они лежали до тех пор, пока не перестали падать осколки. Рой вылез из-под автомобиля, и вновь стал укладывать в него потерпевшего. Теперь вся его одежда, даже трусы и фуфайка под комбинезоном, на ногах носки и кожаные сандалии, были пропитаны кровью тех людей, которых он выносил на руках с судна. Ему удалось найти водителя, и машина с несчастным помчалась в госпиталь, а Хейвард стал искать товарищей с корабля…
Старший кок с «Сассекса» Вильям Стритинг и его друзья, с которыми он пошел в увольнение, мчались по Фрере-роуд по направлению к докам. Едва они пробежали арку, как прогремел второй взрыв. Пришлось вернуться в это укрытие, чтобы переждать опасность. Выйдя оттуда, они увидели подъехавший армейский автомобиль. Ветровое стекло было разбито, а у офицера, сидевшего за рулем, была кровь на лице и шее. Машина остановилась. Офицер велел Стритингу и его друзьям встать на дорогу и не пропускать машины, следовавшие в доки. Четверо моряков принялись за дело. Они отгоняли любопытных и пропускали в доки только кареты «скорой помощи», грузовики со спасательными партиями и автомобиль с американскими репортерами…
Мисс Флоренс Кетчелл все еще обрабатывала легкие раны в перевязочной, когда раздался второй взрыв. Было без двадцати пять. Она почувствовала, как какая-то неведомая сила осторожно подняла ее в воздух и пронесла в открытую дверь приемного покоя, где так же аккуратно поставила на ноги. Ее накрахмаленная докторская шапочка исчезла, а в том месте, где шапочка была прикреплена к волосам, голова немного кровоточила: шпилька вырвала с корнями несколько прядей. Мисс Кетчелл повела себя именно так, как должна была себя вести помощница сестры-хозяйки. Она немедленно приказала младшей медсестре принести свежую шапочку и заколку, чтобы прикрепить ее к волосам…
Оставив тяжелораненого полковника Бейна на попечении медсестер, Оберст вышел на улицу и остановился во внешнем садике госпиталя. Тут он услышал второй взрыв. Что-то тяжелое, металлическое просвистело в воздухе и воткнулось в асфальт дорожки садика. Написав на листке свое имя и номер домашнего телефона, Оберст обратился к санитару в штатском:
— Будьте добры, позвоните моей жене. Скажите, что я жив-здоров, пусть не беспокоится. — Едва договорив это, Оберст потерял сознание.
Очнулся он в британском военном госпитале в Колабе, недалеко от своего дома. Врач перевязал ожоги и наложил швы на голову и запястье. В тот же вечер жена пришла навестить его, а к полуночи Оберст уже был у себя дома. Из окна он видел, как горевшие парусные суда уносило течением в море, а потом, когда наступал прилив, все еще горевшие суда возвращались к острову. Они напоминали флотилии огненных кораблей викингов.
