Очнулся он в британском военном госпитале в Колабе, недалеко от своего дома. Врач перевязал ожоги и наложил швы на голову и запястье. В тот же вечер жена пришла навестить его, а к полуночи Оберст уже был у себя дома. Из окна он видел, как горевшие парусные суда уносило течением в море, а потом, когда наступал прилив, все еще горевшие суда возвращались к острову. Они напоминали флотилии огненных кораблей викингов.
Зашел сержант Мак-Фи. Вдвоем они выпили бутылку неразбавленного виски. Миссис Оберст с удивлением заметила, что обоих мужчин трясло.
И еще годы спустя Оберст нередко просыпался от собственных криков, преследуемый ночными кошмарами, в которых огонь все-таки добирался до него. Он всегда помнил, как пожарные-индийцы выполняли свой долг, поэтому, когда в его присутствии кто-нибудь унижал индийца, страшно злился и становился на его защиту.
Деннис Брэдли, семнадцатилетний матрос с «Форт Стайкина», подъехал к главному входу клуба моряков на найденном велосипеде, куда, был уверен, устремится большая часть экипажа. Благодаря своей находке он прибыл в клуб первым.
Две помощницы хозяйки стояли на верхней ступеньке около двери. Они с брезгливостью посмотрели на этого грязного юнца без рубашки. Одна спросила:
— Тебе чего? Брэдли ответил:
— Я хотел бы выпить чаю.
Женщина обратилась к своей приятельнице.
— По-моему, лучше позвать падре.
Измученный парень сел на ступеньки. Пришел священник, которому Брэдли рассказал о том, что случилось, и спросил, не приходил ли кто-нибудь из его команды. Священник ответил, что нет, быстро принес Брэдли чашку чая, а затем проводил его в ванную.
Вскоре стали подходить другие члены экипажа «Форт Стайкина». Священник вел их в комнату, в которой он хранил одежду, приготовленную, видимо, для подобного случая. Один кочегар не смог найти себе подходящей рубашки, тогда священник, примерно такого же телосложения, как и кочегар, снял свою рубашку и отдал ее ему, а сам кого-то послал домой за другой.
Жена священника перевязывала тех, у кого были небольшие травмы. Забинтовав обожженную руку Брэдли, она хотела подвесить ее на повязке. Брэдли решил, что это уж чересчур, но не решился перечить этой очаровательной женщине…
Дэнни Кэрнс, третий радист «Форт Стайкина», ехал на втором этаже автобуса из бассейна в Брич-Кенди в сторону доков, когда прогрохотал второй взрыв. Все стекла в автобусе вылетели, Кэрнса швырнуло на пол. Водитель остановил машину, чтобы все пассажиры вышли, а сам развернулся и погнал обратно в город.
Пришлось пойти к докам пешком, где, как подозревал Кэрнс, и произошел взрыв. Он знал о характере груза на своем судне и чувствовал, что без «Форт Стайкина» дело не обошлось.
Повернув на Фрере-роуд, радист обнаружил сотни людей, бежавших ему навстречу. Какой-то солдат остановился:
— Уматывай отсюда! Весь город сейчас взорвется, — возбужденно проговорил он.
Но Кэрнс пошел дальше, пока не наткнулся на полицейский кордон. Он попытался выяснить у полицейского, что случилось, но тот лишь знал, что взорвался какой-то корабль, и посоветовал обратиться в ближайшую контору порта.
Около конторы Кэрнс застал группу клерков, обсуждавших взрыв. Кэрнс спросил, не знают ли они, какое судно взорвалось, и объяснил, что сам с судна, которое стоит в этой части дока.
— С какого ты судна, парень? — спросили его.
— С «Форт Стайкина», — ответил Кэрнс.
— Парень, ты сегодня — один из счастливейших людей в Бомбее, — сказал человек, и направил Кэрнса в клуб моряков, находящийся за ближай шим поворотом.
Идя туда, Кэрнс подумал, что в живых остались, видимо, лишь трое: он и еще двое, ушедших в увольнение на берег во время перерыва на ленч. Но, войдя в клуб, первыми, кого он увидел, были Эдвард Уэлч, третий помощник капитана, и трое матросов с «Форт Стайкина». Грязные, оборванные, измученные, сидели они на полу у лестницы, ведущей в зал.
— Слава богу, кто-то еще жив, — произнес Кэрнс, и сел на пол рядом с Уэлчем, который сообщил, что в другой комнате есть еще моряки с их судна. Через десять минут пришли Джеймс Патерсон, второй радист, и несколько моряков.
К восьми часам вечера налицо была вся команда, кроме капитана Найсмита, старпома Хендерсона и второго кока Александра Джоппа…
Вскоре после первого взрыва Бурджорджи Мотивала, семидесятилетний парс, гражданский инженер в отставке, работавший в бомбейской красильной компании, разрешил членам своей семьи поглядеть на столб дыма с балкона квартиры, находящейся на четвертом этаже дома на Гиргаум-роуд. Но затем, опасаясь за них, он велел всем уйти в дальнюю часть дома.
Когда прогремел второй взрыв, он попросил всех спуститься на первый этаж, и сам помог своему управляющему, пожилому человеку, сойти с четвертого этажа вниз. Уходя, Мотивала заметил, что каменная кладка балкона была повреждена, и решил, что это — от взрыва.
Спустя некоторое время около своего дома он увидел четырех рабочих с огромным обломком железа:
— Откуда это? — спросил Мотивала у них.
— Взрывом выбросило на улицу, — ответили рабочие.
Мотивала подумал, что летевший осколок повредил его балкон, и решил взглянуть.
Он медленно поднялся на четвертый этаж и, точно, увидел в углу балкона кусок металла. Около него валялись обломки кирпичной кладки и дерева. Он взглянул наверх и понял, что кусок этот сначала пробил железную гофрированную крышу, затем балкон на шестом этаже, повредил пол гостиной, а уж потом отскочил на его балкон.
Мотивала взял этот обломок металла. На нем были выбиты номер Z-13256 и клеймо английского банка. Это был золотой слиток, из тех, что везли в заваренном стальном ящике на «Форт Стайкине». Мотивала отнес это сокровище в полицию, где сказали, что ему положена награда. Как оказалось, весил он 12,6 кг, цена его составила 90 тыс. рупий, или 6750 фт. ст.
— Я отдам по меньшей мере половину денег тем, кто пострадал в катастрофе, — сказал он.
К тому времени, когда мистер Мотивала получил награду в 999 рупий, он изменил свое решение и отдал все деньги в фонд помощи.
Глава 10. БОРЬБА С ПОЖАРАМИ
Хаос в организации борьбы с пожаром на борту «Форт Стайкина» привел к катастрофе. Подобный же хаос царил впоследствии и при решении задач, которые возникали повсюду. Не существовало даже какого-либо заранее разработанного плана на случай трагедии, подобной той, которая обрушилась на Бомбей 14 апреля 1944 г. Из-за отсутствия такого плана взявшие на себя руководство и понимавшие его необходимость не могли твердо овладеть ситуацией и скоординировать действия тысяч добровольцев. В итоге многие задачи были решены, но решены грубо, нерационально. Поодиночке или группами люди брались за инструменты, оказавшиеся под рукой, и неутомимо, подчас героически, работали там, где оказались.
Позднее, комментируя это, журнал «Бомбей фри пресс джорнел» писал: «Символом того, как город встретил катастрофу, представляется одинокая фигура человека, который держит в руках пожарный ствол, но который толком не знает, как им пользоваться».
Зачастую эта «одинокая фигура» выполняла очень нужную работу. Однако зачастую же, не в силах оценить относительную важность тысяч происшествий, происходивших одновременно, человек даром растрачивал свою энергию, орудуя пожарным стволом, который был крайне необходим в другом месте.
А шестьдесят восемь опытных пожарных остались фактически без насосов после того, как в пожарных частях побывали армейские офицеры и «реквизировали» запасные насосы, передав их солдатам, которые едва знали, как с ними управляться.
Многие из пожарных-добровольцев были озадачены тем, что в насосах после кратковременного пользования давление воды вдруг падало. Почти все они брали воду из доков, опуская всасывающий патрубок прямо с причала. Но очень быстро напор воды ослабевал, и вода текла струйкой. Люди посчитали, что это происходит из-за того, что им приходится сосать воду со слишком большой глубины. На самом деле насосы без труда могли качать воду с глубины до 6 м, а в аварийных случаях и более. В действительности даже при низшей точке отлива расстояние между поверхностью воды и уровнем причала составляло меньше 4 м.
Опытный пожарный у насоса мог бы без труда определить причину неожиданного падения давления. Вода в доке была сплошь покрыта плававшим хлопком. Его пряди проходили через фильтры всасывающего патрубка, и в конце концов он засорялся. Результат был трагическим. Пожар бушевал в нескольких метрах от неиссякаемого водохранилища. Между огнем и водой стояли люди, которые хотели работать, у них было оборудование, предназначенное для того, чтобы залить огонь водой, не хватало только знаний и опыта. Зато знания и опыт были у шестидесяти восьми пожарных, которые ломали голову над тем, где начать поиски отнятых у них насосов.
