Ознакомительная версия.
Образ куклы в литературе для детей создавался с непрерывной оглядкой на предметные реалии. Прототипы стояли на полках игрушечных лавок и в витринах модных магазинов, их привозили из заграничных вояжей. Это были куклы мануфактурного, а позднее фабричного производства, разнообразные по материалам и типажам, одетые и неодетые (с предметами для шитья). Вместе с куклами на прилавках магазинов выставлялась кукольная продукция: мебель, посуда, одежда, аксессуары. Вот пример описания кукольного раздела из каталога столичного магазина игрушек последней трети XIX века:
1. Куклы: неодетые, деревянные, резиновые, фарфоровые, ватные – одетые в костюмы разных профессий и национальностей.
2. Обстановка кукол: гостиная, спальня, кухня, ванная, прачечная, купальня, дом, ферма, магазин, станция.
3. Обиход куклы: посуда чайная, столовая, кухонная, принадлежности туалета, кабинета, ванной и т. д.[3]
Образцы кукол (Каталог изданий и изделий магазина «Детское воспитание»; нач. XX в.)
Купить все это богатство можно было в магазинах игрушек обеих столиц. Магазинная торговля куклами стала налаживаться в России во второй половине XIX века. В Петербурге «парижскими» куклами торговали в Гостином дворе. Самый крупный гостинодворский магазин принадлежал С.И. Дойникову, предлагая большой выбор кукол разного производства. Кустарными игрушками торговали в лавках Апраксина двора. В последней трети XIX века в Петербурге появилось много магазинчиков, владельцы которых (часто дамы) содержали мастериц, занимавшихся обшиванием заграничных кукол и изготовлением для них приданого. Известно, что куклы с приданым продавались в петербургских лавках В.Р. Жуковской, Е.Ф. Николаевой, Н.А. Вороновой и др. Предлагаемые изделия отличались изяществом и были отмечены дипломами на Выставках игрушек[4]. Дешевых кукол выставляли перед входом в игрушечную лавку, привлекая внимание гуляющих детей. Дорогие куклы демонстрировались в красочно оформленных витринах. По праздникам витрины крупных магазинов представляли собой сцены из кукольной жизни с большим количеством персонажей и аксессуаров. Магазинные куклы продавались в нарядных коробках с отделениями для кукольного приданого или в украшенных бантами и кружевом подарочных корзинах. Указание магазина и адреса, где приобретена кукла, служило верной характеристикой типа игрушки и ее стоимости. Фраза «кукла с Невского проспекта» говорила современникам о многом.
Выбор игрушечной продукции был намного скромнее в провинции: барышни наравне с дворовыми девочками играли самодельными или кустарными игрушками, купленными на ярмарках. Особой популярностью пользовались куклы-талии, одетые на манер модниц в платье и шляпки[5]. Фигурка такой куклы выточена из дерева, а лицо выполнено из мастики. Куколки под названием скелетки, представлявшие собой деревянные фигурки, закрепленные на дощечке, продавались без одежды – девочки сами придумывали им разнообразные наряды. Большое количество кустарных кукол продавалось на базарах во время Вербной недели, куда приходили за игрушками дети разных сословий.
В дворянских усадьбах предметы для кукольной игры изготавливали домашние мастера, и некоторые из этих изделий можно назвать настоящими произведениями искусства (кукольная мебель, кухни, наряды и т. д.). Но в литературе упоминаний об этих замечательных предметах нет. Издатели предпочитали описывать кукольную продукцию столичных магазинов – продававшиеся там модные куклы соответствовали литературным типажам и сами служили образцами для них.
С модных кукол срисовывались фасоны нарядов, модными моделями определялись стандарты кукольной красоты, формы игрушечного тела и стиль прически. Натурализм в описаниях игрушки авторы детской литературы объясняли стремлением быть «правдивыми». Часто такое объяснение служило оправданием литературной неумелости, но причина появления «натуралистических описаний» не только в этом. Авторам и издателям приходилось учитывать интерес детей к куклам, их пристальное внимание к мелочам и деталям в образе игрушки. Книга использовалась как приложение к игрушке и детской игре. Этому же способствовали производители игрушек: они выпускали брошюры с рассказами про кукол своей торговой марки[6]. Печатались также книжечки для «чтения» куклам, журналы для кукол, кукольные альманахи и т. д.[7]
На страницах изданий наряду с описанием кукол сообщалась информация о нарядах, модных сочетаниях цветов, стильных фасонах, прическах и изысканных аксессуарах, ведь модной деталью выходного наряда девочки была и сама кукла. В эпоху малой распространенности модных журналов книжный текст служил источником утилитарной, но значимой для читательниц информации. Не является случайным совпадением, что сочинители кукольных историй были одновременно издателями модных журналов (как, например, немецкий писатель и издатель Ф.Ю. Бертух). Достоверностью отличались также изображения нарядов на иллюстрациях в детских книгах. Интерес к подробностям туалета противоречил поучающему характеру изображения: премиленькое платье и модная шляпка надеты на героиню дурного нрава. Однако стремление наглядно представить модные тенденции пересиливало необходимость назидать.
Мир модно одетых кукол продолжал манить и тогда, когда информация о модах стала более доступной. О неспадающем интересе к модным куклам свидетельствовали рост их производства и организация выставок. С конца XIX века такие выставки становятся регулярными. Так, на выставке 1912 года, проводившейся в Лейпциге, выставлялись среди прочего кукольные дамы-спортсменки, а также дамы-модели. Каждая деталь их наряда, по свидетельству корреспондента, вызывала у публики огромный интерес и становилась предметом обсуждения. Куклы были «в шикарных черных бархатных костюмах с меховой опушкой, с остроконечными шапочками на модных прическах и в высоких коричневых ботинках с крохотными коньками в руке. Здесь же мы можем любоваться роскошными туалетами, сработанными по последней парижской моде, которые могут даже служить моделями. Стоит упомянуть о лиловом бархатном платье декольте, вышитом бисером, с серой легкой накидкой и о светло-зеленом шелковом платье, заложенном красивыми складками и украшенном штофными розочками, – характерная мода этого сезона»[8]. Не менее привлекательными казались интимные предметы нарядов игрушечных дам[9]. В описаниях кукольных мод (в том числе в профессиональных журналах для модельеров и игрушечников) использовались литературные клише, заимствованные из массовых изданий. На протяжении двух столетий кукла, мода и детская книга существовали в тесной взаимосвязи.
История куклы отразилась в смене кукольных образов, созданных в литературе. Героинями изданий XVIII века были куклы, произведенные в знаменитых мастерских Нюрнберга. Головки и ручки-ножки кукол этого времени делались из воска или папье-маше, тела шились из лайки и набивались отрубями. На смену им в середине XIX века пришла кукольная классика, производившаяся на французских и немецких мануфактурах: головка из фарфора и тонкая прорисовка аристократического лица свидетельствовали о сословной культуре тех, кому эти куклы предназначались. Конец XIX – начало XX века характеризуется роскошью пышных кукольных форм и броской внешностью фабричных кукол, что стало признаком наступающего демократизма. Затем последовала эпоха революционного авангарда 1920-х годов, с ее резкими чертами деревянной куклы, простонародной или самодельной. Ее сменил период резиновых заводских болванок, выносливых в условиях военного и послевоенного времени. Далее в обиход вошла пластмассовая и целлулоидная неоклассика кукол советской эпохи 1960–1980-х годов. На смену советской эпохе приходит политическая и экономическая перестройка с лицом Барби. Смена кукольных образов запечатлевается в литературе и в памяти современников как эпохальное событие (с положительными или отрицательными коннотациями).
Как бы ни менялись идейные взгляды и художественные позиции, кукла оставалась воплощением представлений о женской красоте и девичьей привлекательности, служила идеальным образцом модного и телесного, а имплицитно и сексуального. К кукле относятся слова: «детские игрушки, при всей своей хрупкости, отличаются долговечностью, являются как бы живым воплощением присущей нам всем мечты о вечной весне»[10]. В свою очередь кукла участвовала в создании семантики женских и девичьих образов в жизни, культуре и моде: одни из них бледны, словно «восковые», другие прельщают свежестью «фарфора», третьи кажутся грубовато «деревянными», а четвертые напоминают о дешевизне «пластмассы».
Между куклой-изделием и куклой-персонажем существует немалый зазор. Популярная игрушка не всегда оказывалась персонажем литературы или становилась им в другую эпоху либо оставалась не замеченной вовсе. Была среди персонажей и кукла-фаворитка, господствовавшая во все литературные эпохи. Ею стала дорогостоящая кукла из воска или фарфора, представлявшая модно одетую даму. Такие куклы, созданные для детской игры, одновременно служили для демонстрации наряда, стиля жизни и социального статуса ее обладателей. С дорогими куклами девочки являлись на детские праздники и светские рауты, выходили на прогулки в парки и на бульвары. С куклами в руках дети позировали художникам, а позднее фотографам[11]. Дорогая игрушка демонстрировала социальные возможности семьи, была материальным эквивалентом любви взрослых к ребенку. Демонстрационные функции кукла-дама выполняла и в детской игре, где она служила образцом женской красоты, респектабельности и модного изящества. Считалось, что такая игрушка, подобно скульптуре или картине, способствует развитию художественного вкуса у детей[12]. Восковые и фарфоровые дамы царили в детских комнатах и в детских книгах, где они изображались любимицами детей и предметами их страстных мечтаний.
Ознакомительная версия.
