Обычно считается, что миры эти отделены от нас такими безднами расстояний, что для преодоления их понадобились бы жизни многих поколений космонавтов. Казалось, трудно представить, что в таких условиях разумные существа разных миров когда-нибудь встретятся, но...
— Так ли уж невероятна на поверку подобная встреча на протяжении, скажем, истории человечества? — спросили мы нашего собеседника. Нам казалось, что он что-то знает...
— Большинство астрономов считает исключенной жизнь на ближних планетах, — ответил аспирант. — Но существует и другая точка зрения. Обитаемость Марса еще в конце прошлого века допускал и горячо отстаивал выдающийся американский астроном Лоуэлл. Ныне эту точку зрения, несмотря на всю ее фантастичность, защищают его преемники.
Ведь Марс находится в «поясе жизни» солнечной системы. На нем, пожалуй, даже бесспорнее, чем на загадочной Венере, можно допустить жизнь; как установлено, там нет неприемлемых для развития жизни температур, там открыта вода, есть атмосфера, содержащая углекислоту, происхождение которой трудно объяснить иначе, как жизнедеятельностью растений, поскольку действующих вулканов там, по-видимому, нет. Правда, атмосфера на Марсе разреженная. Обладая меньшей массой и тяжестью, чем Земля, Марс не мог удержать около себя былой плотной атмосферы; ее частички отрывались и улетали в межпланетное пространство. Но прежде атмосфера на нем была такая же, как и на Земле. И в океанах, пока они не испарились и пары воды не улетучились, должна была зародиться жизнь, вышедшая потом на сушу и развившаяся, быть может, даже раньше, чем на более юной по геологическим эрам Земле. Жизнь не могла, не должна была бесследно исчезнуть с поверхности Марса. Недаром такое пристальное внимание ученых привлекают знаменитые темные пятна на Марсе, меняющие свою окраску.
И аспирант, к большой моей радости, вспомнил о выдающемся советском астрономе, создателе новой науки — астроботаники, недавно скончавшемся члене-корреспонденте Академии наук СССР Гаврииле Адриановиче Тихове, который доказывал возможность существования на Марсе растений, видя в темных пятнах «марсианских морей» сплошные заросли растительности, зеленеющие весной, становящиеся коричневыми летом и сначала буреющие, а потом сливающиеся с общим красным фоном марсианских пустынь зимой.
Конечно, мы вспомнили и о «марсианских каналах», которые Тихов считал полосами растительности, и о том, что позеленение распространяется по этим полосам после начала таяния полярных льдов со скоростью... течения воды в исполинских трубах. Вспомнили мы и о гипотезе профессора И. С. Шкловского о двух загадочных спутниках Марса — Фобосе и Деймосе. Они вращаются вокруг Марса на удивительно малом расстоянии: Фобос всего лишь на расстоянии 6 000 километров, а Деймос — 23 500 километров. Орбиты у них почти круговые и лежат строго в плоскости экватора, что не наблюдается ни у каких других планет. При этом вращаются они по отношению к Марсу в разные стороны! Но самое главное заключается в том, что Фобос заметно замедляет свое движение. Профессор Шкловский математически показал, что единственно возможное объяснение этого явления — торможение Фобоса разреженной атмосферой Марса, а оно требует представления о Фобосе, как о полом теле. Природа полых тел не знает. Профессор И. С. Шкловский предположил, что спутники Марса искусственного происхождения и когда-то сооружены древней цивилизацией марсиан...
Как известно, гипотеза Шкловского не опровергнута, все подобные попытки на поверку оказались несостоятельными, работы же Г. А. Тихова после его смерти, к сожалению, не продолжены, его обещающие выводы до сих пор не подтверждены.
Однако дело не только в Марсе или Венере, где в самое последнее время обнаружен молекулярный кислород, очевидно, органического происхождения и где температурный режим, вопреки еще недавним представлениям, теперь полагают близким земному. Как мы видели, ныне даже самые скептические умы допускают, что где-то в Космосе разумная жизнь существует, местами достигая более высокого уровня развития, чем на Земле. А это значит, что мечта человека о вступлении в Космос где-то уже осуществлена и, быть может, давно. Ведь если люди за какие-нибудь сто лет заставили свои машины увеличить скорость от десяти километров до сорока тысяч километров в час, если в одном только двадцатом веке человечество сделало труднопостижимый скачок от признания атома до использования его внутриядерной энергии, то вполне возможно, что где-то в Космосе уже летают звездолеты, обладая скоростями, близкими к скорости света. Стоит напомнить, что при космических перелетах ощутимо скажется парадокс времени, вытекающий из теории относительности: суть его в том, что время космонавта, летящего с субсветовой скоростью, течет медленнее, чем время любых обитателей Галактики.
Среди нас некоторые никак не могли представить это.
— Понять этот парадокс времени сравнительно просто, — с улыбкой стал объяснять аспирант, — если допустить грубо, но наглядно, что течение времени, абсолютное и неизменное для всех точек и условий пространства, измеряется углом поворота воображаемой стрелки. Однако прожитый отрезок времени, отмечаемый длиной дуги, не одинаков для конца стрелки, для ее середины или для точки у самого центра вращения.
Для нашей Земли прожитый отрезок времени соответствует перемещению конца стрелки. Звездолет же, набирая скорость по мере приближения к субсветовой, как бы перемещается по «стрелке времени» к оси ее вращения. И естественно, что при скоростях движения, близких к световым, когда прожитый отрезок времени на звездолете отмечается точкой близ центра вращения стрелки времени, дуга, пройденная ею, будет, скажем, в тысячу раз короче, чем дуга, описанная концом стрелки. Таким образом, до самых далеких пределов видимой Вселенной космонавт мог бы долететь за время нормальной человеческой жизни.
И если мы можем представить себе звездолет в Космосе, то у нас нет оснований отказаться от того, чтобы представить его летящим через бездны пространства... к Земле.
Мы рассуждали о том, что если чужепланетный звездолет в самом деле когда-нибудь летел к Земле, то нет ли на нашей планете следов посещения звездных пришельцев.
Мы были убеждены, что наш аспирант что-то знает. И не ошиблись.
Он предложил показать (именно показать) кое-что в салоне.
Сначала за шахматным столиком сидело человек пять. Кто-то играл на рояле. Потом музыка смолкла, и над столиком склонились люди, словно рассматривая интересную шахматную партию. Скоро пришлось раздвинуться, а книги и конверты, которые принес аспирант, стали переходить из рук в руки.
Лишь в конце нашего путешествия, когда мы плыли из Хельсинки в Ригу, мне удалось переснять все фотодокументы, которые тогда он показал нам. Их я привожу сейчас, ручаясь за их подлинность.
— Вы хотите знать факты? — начал аспирант. — Что ж! Я расскажу вам кое-что, но... заранее условимся, что всякий факт допускает различные толкования. Выбирая сначала лишь нужные нам, но не исключая других, мы постепенно подойдем к таким фактам, которые будут уже однозначны и, быть может, явятся ключом к целой цепи неразгаданных тайн.
Итак. Перед нами фотография (фото 1), снятая совместной советско-китайской палеонтологической экспедицией под руководством Чжоу Мин-ченя в 1959 году. Этот отпечаток оставлен на песчанике пустыни Гоби м и л л и о н ы лет назад... По размерам и рисунку он очень напоминает... след подошвы космонавта, спустившегося на Землю, когда на ней еще не появились человекоподобные обитатели. Это — н а ш е объяснение. Но других объяснений отпечатку палеонтологами пока не дано.
— Неужели Земля посещалась звездными пришельцами в то время, когда они могли видеть на ней лишь исполинских ящеров, животный мир, не породивший еще человека? — воскликнул один из слушателей.
— Как разочарованы, верно, они были, поняв, что прилетели на дикую планету слишком рано!..
— Кто они были? Откуда? Когда и куда улетели? Неужели не оставили никакого следа, кроме этого отпечатка? — сыпались вопросы.
— Кто знает, что происходило на первозданной Земле, какие, быть может, трагедии разыгрывались на ней? — улыбнулся аспирант. — Попробуем восстановить одну из них.
Вот два фотодокумента (фото 2 и 3). На них изображены ископаемые кости, найденные совсем недавно Т. Г. Грицаем и И. Я. Яцко в Одесских катакомбах. Это кости современников плиоцена — ископаемых страусов, верблюдов, гиен. Они были свалены в одном из подземных ходов, теперь насчитывающих пятьсот километров, а в древности представлявших собой первобытные пещеры.
