Ознакомительная версия.
Эксперты ООН утверждают, что если тенденция сохранится, то к 2000 году число недоедающих в мире не только не снизится, но увеличится до 600 миллионов человек, а потребности развивающихся стран в импорте зерна возрастут со 100 миллионов тонн в 1982 году до 226 миллионов тонн к 2000 году.
Не менее разительны и другие статистические данные. Так, в 1980 году более половины населения развивающихся стран не имело доступа к обычной нормальной питьевой воде. Между 1970 и 1980 годами число неграмотных в возрасте 15 лет и старше возросло в мире с 760 до 825 миллионов человек. Ожидается, что к 2000 году число неграмотных в мире составит уже 900 миллионов человек.
На развивающиеся страны, в которых проживает 2/3 населения планеты, приходится потребление всего 12,8 процента первичных энергоносителей промышленного типа. К 2000 году в этих странах исчезнет 2/3 площади лесов, будут навсегда уничтожены растения и животные тысяч (!) видов. В 1980 году деградация земельных угодий угрожала 600–700 миллионам людей, и с тех пор каждый год площадь пустынь на Земле увеличивается на 6 миллионов гектаров.
Несмотря на то что вследствие научно-технического прогресса, как мы уже отмечали, мировое производство зерна с 1950 по 1975 год на душу населения выросло на 24 процента, на долю основной части населения мира, проживающего в развивающихся странах, приходится всего Уз производимого продовольствия, а на долю 1/4 населения Земли, проживающего в развитых странах, — 2/3. И это понятно: при средней урожайности зерновых культур в мире 16,4 центнера с гектара в Дании собирают по 50, а в Африке — в среднем 7,9 центнера с гектара.
Уже не один человек побывал на поверхности Луны, не одна автоматическая станция исследовала Марс и Венеру, прошла вплотную к комете Галлея. Траектории технических устройств пересекли орбиты самых отдаленных планет Солнечной системы. Люди стоят у порога тайны фотосинтеза и термоядерной реакции, пытаются зарегистрировать гравитационные волны и обнаружить кварки[2]. Все шире развертывается на Земле научно-техническая революция. Всё так. Но столь же реально и другое: огромная задолженность развивающихся стран, отдающих в виде процентов с занятых и давно истраченных денег последние «лишние» средства, без которых им никак не выскочить из финансовой петли, накинутой на горло государств международными банками. Реальна «утечка» умов — с большим трудом подготовленных высококвалифицированных кадров, предпочитающих родной, но голодной стране «общество изобилия» в промышленно развитых государствах, богатеющих за счет народов развивающихся стран. И как ни страшно, как ни чудовищно, реальны сотни тысяч смертей — гибель от голода.
Несмотря на все достижения НТР, разница в уровне потребления людей, живущих в разных странах и на разных континентах, не сокращается — она растет. Как в свете этого оценивать гордые заявления о «технотронном веке», «веке научно-технического прогресса», об «обществе изобилия», индустриальном и постиндустриальном мире? Бодрые лозунги сторонников капиталистического пути социально-экономического развития общества противоречат не только социальному положению трудящихся масс, составляющих основное население развивающихся стран, но и реальной ситуации в самых развитых промышленных странах капиталистического мира. Бездомные и безработные, отверженные обществом граждане этих стран, возможно, и не гибнут от истощения. Но преступность и наркомания, духовная опустошенность и ощущение ненужности — это тоже явления, исчисляемые арифметикой голода. Можно ли при всем этом всерьез верить во всемогущество науки и техники эпохи НТР?
Высшей математике научно-технического прогресса противостоит трагическая арифметика голода, и пока это так, говорить о власти человека над Землей можно только с горькой усмешкой. Исполнительный директор фонда Организации Объединенных Наций по деятельности в области народонаселения Рафаэль Ф. Салас подготовил прогнозный доклад, в котором попытался проанализировать будущее двух, так сказать, среднестатистических людей — одного, родившегося в 1987 году в развивающейся стране (назовем ее условно «А»), и другого, родившегося в том же 1987 году, но в промышленно развитой стране (назовем ее страна «Б»).
Ребенок, родившийся в стране «А», имеет гораздо больше шансов погибнуть в процессе родов и на протяжении всего своего детства подвергнется гораздо большему риску умереть, чем одногодок из страны «Б», ведь детская смертность на его родине на 20 процентов выше, чем в промышленно развитых странах. Велика в странах «А» и смертность матерей во время родов, в то время как в странах «Б» такой социальной проблемы нет (хотя, конечно, отдельные смерти возможны).
Если ребенку из страны «А» повезет и он доживет до пяти лет (заметим, что девочкам при этом «везет» меньше, чем мальчикам), то впоследствии он, возможно, пойдет в школу, где его научат читать и писать. Но получить дальнейшее образование ему, скорее всего, не придется. В стране «Б» ребенок наверняка получит среднее образование и будет иметь достаточно высокие шансы поступить в колледж.
Наиболее вероятное будущее родившегося в стране «А»— весьма малооплачиваемая работа в сельском хозяйстве, где занята большая часть населения. В стране «Б» численность сельскохозяйственных работников будет и далее сокращаться, а их заработки и доходы возрастут.
На протяжении всей жизни гражданин страны «А» 1987 года рождения будет недоедать и страдать от низкого качества продуктов питания. Судьба его детей во многом, если не во всем, повторит его собственную и потому станет источником постоянных тревог и переживаний. Даже если ему удастся вырваться из ловушки — пожизненной работы в сельском хозяйстве — и каким-то образом закрепиться в городе, жить придется, вероятнее всего, в «бидонвиле» — жилище, изготовленном из подручных материалов, без водопровода, канализации и, возможно, даже без электрического освещения. Впрочем, даже такие условия он предпочтет ужасам нищеты сельских районов.
В стране «Б» город, сосредоточивший большую часть жителей государства, предоставит мигранту из сельских районов гораздо большие шансы получить работу в промышленности, повысить квалификацию, уровень жизни. Да и в сельских районах житель страны «Б» получит лучшие возможности трудоустройства с достаточно высокой оплатой, гарантирующей уровень жизни, недостижимый для его сверстника из страны «А».
Не будем комментировать эти данные — они результат серьезной аналитической работы. Добавим к сказанному только три факта.
Факт первый. В 1987 году в странах типа «А» ежедневно рождалось в пять раз больше детей, чем в странах типа «Б».
Факт второй. Уже в 1987 году сельское хозяйство мира могло бы произвести продовольствия в количестве, вполне достаточном для того, чтобы накормить каждого из 5 миллиардов жителей планеты.
Факт третий. В 1980 году расходы на вооружение в мире достигли 1 миллиарда долларов в день. 20–25 процентов этих средств хватило бы для превращения стран типа «А» в страны типа «Б». С тех пор расходы на военное оборудование и содержание армий возросли еще больше.
Иллюзии технотронного века
Факты и цифры, характеризующие современную эпоху как долгожданную эру власти над Землей, известны, разумеется, не только марксистам. И не только марксисты стараются осмыслить противоречия современного мира, пытаются понять причины разительного несоответствия между достижениями науки и техники и смертельной опасностью, нависшей над человечеством, которое, несмотря на все достижения научно-технического прогресса, никак не может отойти от бездны нищеты и бездуховности, от пропасти ядерной войны и экологической катастрофы.
Объяснения — функция науки. Ученые капиталистического мира претендуют на разработку теории, объясняющей сложившуюся ситуацию и намечающей дорогу в будущее с позиций сторонников капиталистического пути социально-экономического развития общества. Эти ученые и пустили в обиход понятия «технотронный век», «технотронное общество».
Оговорим особо — мы далеки от намерения мазать дегтем ворота дома, порядки в котором нам не нравятся. Хорошо помним исторические заслуги молодого класса буржуа, расчистившего путь машинному производству и снесшего феодализм, как вешние воды дряхлую плотину. Перед нашими глазами — впечатляющие достижения науки и техники промышленно развитых капиталистических стран. Но у нас нет никаких оснований из вежливости замалчивать свое несогласие с иллюзиями, питающими современное буржуазное сознание. В том числе и с иллюзиями, основанными на концепции технотронного века.
Идеологи технотронного общества считают, что изменения в технике, технологии — единственная пружина, абсолютная движущая сила истории, познав которую можно полностью понять протекающие в обществе процессы. А раз так, научно-технический прогресс — проблема инженерная, охватывающая мир специальных знаний и технических устройств. Вопросы нравственности, этики, социальной справедливости будто бы не имеют к ней никакого отношения. В глазах сторонников подобных взглядов научно-техническая революция самодостаточна для изменения жизни людей, в том числе и для установления всеобщей социальной справедливости. Что из этого следует? Прежде всего — отрицание необходимости борьбы эксплуатируемых за свои права. Проповедь безграничной веры в могущество научно-технических знаний, развитие которых рано или поздно, так или иначе приведет к «обществу изобилия»— идеальному устройству человечества, — вот что представляет сущность теории технотронного века.
Ознакомительная версия.
