к. они направлены на возникновение, изменение или прекращение прав участия и управления юридическим лицом, т. е. корпоративных прав (п.1 ст. 2 ГК РФ)). Представляется, что признак противоправности монополистической деятельности должен найти отражение в его легитимной дефиниции в п. 10 ст. 4 ЗоЗК, т. к. этот критерий является сущностным критерием любой монополистической деятельности вне зависимости от ее формы и содержания.
Более наглядно отличия содержания понятий «экономическая концентрация» и «монополистическая деятельность» представлены в табл. 3.
Таким образом, понятие «экономическая концентрация» должно расцениваться как родовое понятие по отношению к понятию «монополистическая деятельность», которое предстает в качестве видового понятия.
Таблица 3. Критерии отличия экономической концентрации от монополистической деятельности
1.3. Междисциплинарный интерфейс категории «экономическая концентрация»
1. В настоящее время существует серьезная проблема в формировании комплексного – экономико-правового – подхода к проблемам антимонопольного регулирования в целом. Вопрос о выявлении общих «точек соприкосновения», если можно так выразиться, «опорных пунктов» или «реперных точек» между юридической и экономической науками остается открытым, хотя необходимо признать, что в литературе со стороны ученых-экономистов регулярно предпринимаются попытки экономических оценок норм антимонопольного законодательства[121], чего нельзя сказать о юридической доктрине, которая практически не обращается к достижениям экономической науки при исследовании вопросов антимонопольного регулирования.
Такое отношение юридической науки нельзя признать конструктивным, тем более что все антимонопольное регулирование строится на экономическом анализе состояния рынков и конкурентной среды, а его правовые режимы зачастую непосредственно связаны с возникновением определенных экономических последствий, выражающихся в изменениях состояния конкурентной среды на рынке.
Все сказанное свидетельствует о необходимости выработки специального междисциплинарного экономико-правового интерфейса практически для всех существующих категорий антимонопольного законодательства. В целях настоящей работы предпринимается попытка формирования такого интерфейса в отношении категории «экономическая концентрация», тем более что она «пришла» в антимонопольное законодательство именно из экономической теории, что требует уточнения значения данной категории в сопоставлении ее правового и экономического содержания.
2. Наиболее наглядно отличие в подходах к оценке одного и того же понятия можно проследить на примере официальных дефиниций понятия «товарный рынок», которое является базовым для всего антимонопольного регулирования. В американском «Руководстве по горизонтальным слияниям»[122] понятие «товарный рынок» определяется как «товар или группа товаров и географическая территория, на которой он производится и продается таким образом, что гипотетическая фирма, увеличивающая свой доход, не подверженная ценовым ограничениям, являющаяся единственным настоящим и будущим производителем и продавцом этих товаров на этой территории, имеет возможность повышать цену, по крайней мере, на малую, но существенную и стабильную во времени величину, при этом параметры продаж других товаров останутся постоянными». Европейский «Словарь промышленной экономики»[123] определяет товарный рынок как «товар или группу товаров и географическое пространство, в котором они продаются так, что некая фирма, стремящаяся к увеличению дохода, являющаяся единственным продавцом этих продуктов в данном районе, может поднимать цены на небольшую, но стабильную во времени величину, превышающую ранее установившийся уровень цен».
Легитимная отечественная дефиниция понятия «товарный рынок» содержится в п. 4 ст. 4 ЗоЗК. Согласно ей «товарный рынок – это сфера обращения товара (в том числе товара иностранного производства), который не может быть заменен другим товаром, или взаимозаменяемых товаров, в границах которой (в том числе географических) исходя из экономической, технической или иной возможности либо целесообразности приобретатель может приобрести товар, и такая возможность либо целесообразность отсутствует за ее пределами».
Первое, на что сразу обращается внимание, – это специфика акцентов, содержащихся в экономическом и правовом определениях одного и того же явления. С экономической точки зрения основу рынка составляют три базовых критерия: 1) товар; 2) территория, на которой этот товар подлежит продаже; 3) цена на этот товар и ее потенциальная динамика. В юридическом определении акценты совершенно иные. Товарный рынок с правовой точки зрения представляет собой: 1) деятельность по продаже товара (а не собственно товар); 2) сферу обращения, т. е. определенное деловое пространство, в пределах которого осуществляется деятельность по его продаже (а не географически очерченная территория); 3) целесообразность приобретения товара (а не формирование цены на него и возможность динамики этой цены).
В сопоставлении экономического и правового содержаний категории «товарный рынок» проявляется основное отличие специальнодисциплинарных подходов. С экономической точки зрения на передний план выступают объективно-стоимостные критерии: товар, географические границы рынка, цена. С юридической точки зрения основу содержания категории «товарный рынок» составляют субъективно-деятельностные признаки, такие как: деятельность по продаже товара; возможность замены одного товара другим в пределах сферы его обращения; целесообразность деятельности по продаже и приобретению данного товара.
И.В. Князева отмечает, что понятие «товарный рынок» сформировалось на стыке экономической и юридической наук, в результате чего появился новый методологический подход к пониманию категории рынка. Основами экономико-правового анализа товарного рынка и формирования вектора его регулирования, с ее точки зрения, служат принципы: 1) системного подхода; 2) комплексного исследования; 3) формально-юридического рассмотрения; 4) динамической диагностики и 5) территориальный принцип[124].
Представляется, что принцип системного подхода в отношении оценки товарного рынка должен опираться не на объективную, а на субъективную составляющую. Это подтверждается выводами Л. Кабраля о возможности обратного воздействия элементов парадигмы «структура – поведение – эффективность», поскольку им было математически доказано, что конкурентная деятельность может определять не только содержание рыночной власти, но и оказывать действие в обратном направлении, формируя собственно структуру рынка[125]. Исходя из этой основополагающей предпосылки, товарный рынок должен рассматриваться как постоянно изменяющаяся динамическая система взаимодействующих субъектов (как конкурентов, так и контрагентов), основу которой составляет возмездно-реализационная деятельность по обороту материальных и нематериальных благ, имеющих товарную стоимость, границы которой определяются перекрестной эластичностью по спросу и предложению на эти блага, что обусловливает релевантное значение рыночной деятельности в каждый конкретный промежуток времени.
Динамика рынка, таким образом, обусловливается двумя основными факторами: 1) внутренним, который определяется поведением его участников[126], и 2) внешним, содержание которого детерминируется регулирующим воздействием государства, устанавливающим систему стимулов и ограничений в отношении субъектов рынка.
Такой подход позволяет в определенной степени «примирить» экономическое и правовое понимание товарного рынка, поскольку в нем акцент делается не на объекте рынка (товаре), а на носителе возможности осуществления определенного поведения в отношении этого объекта – субъектах рынка, деятельность которых имеет определяющее значение не только для формирования структуры рынка (например, путем снижения или увеличения количества присутствующих на нем участников в результате совершаемых слияний или создания новых предприятий), но также и для ограничения или оздоровления конкуренции на нем.
Смысл предлагаемой доктрины заключается в том, что центром оценки рыночных отношений должен являться хозяйствующий субъект (участникрынка, фирма, предприятие, компания и т. п.), а не товар или не деятельность этого субъекта. Такой подход представляется наиболее унифицированным, поскольку и предмет деятельности субъектов рынка (например, товар как разновидность материального блага), и объект их деятельности (например, реализация товара или оказание услуги) являются лишь функцией, производной от их носителя – субъекта, которым определяется и содержание предмета деятельности (выбор товара), и содержание объекта (выбор способа деятельности). В свою очередь, выбор рыночной модели поведения является производной от рыночного положения хозяйствующего субъекта.
