Ознакомительная версия.
Итак, мы обречены на то, чтобы работать с западным концептуальным аппаратом. Возникает вопрос: как с ним работать?
Как использовать западные концепции
Обращаться с западными концепциями можно по-разному. Первый путь – простое подражание и копирование, когда работы делаются по заимствованному образцу, без особых фантазий. Так трудится, словами А. Богатурова, «поколение переводчиков». Второй путь связан с производством «экспортных вариантов». В этом случае работы делаются по актуальной российской проблематике, непременно интересующей западного читателя или заказчика, и подгоняются под каноны, которые позволяют надеяться на их заведомое одобрение. Видимо, следует по аналогии назвать этих ученых «поколением экспортеров». Есть и другие производные формы, которые иногда граничат с интеллектуальной проституцией, IO при этом требуют достаточно высокого профессионализма, ибо соблюсти означенные «экспортные» каноны все же не так просто – нужно специально учиться, целенаправленно двигаться в этом направлении.
Теперь возьмем более интересный случай, когда исследователь не подстраивается ни под кого в грубой и прямолинейной форме. И здесь мы сталкиваемся с набором клише, которые серьезно затрудняют работу. Посмотрим на эти клише, взяв в качестве примера популярную теорию рынка. Рассуждения российских теоретиков, как правило, строятся на следующих стереотипных предположениях.
1. Рынок есть система хозяйственных отношений, которая существует в развитых западных обществах и отсутствует в российской экономике.
2. Предлагаемые нам образцы западной теории рынка отражают реалии развитых стран, а российские реалии отражают очень слабо.
3. Российская экономика находится в процессе перехода к рынку, и процесс этот рано или поздно будет завершен.
4. Западная теория рынка предлагает идеальную модель, которая описывает то, к чему мы должны прийти через некоторое время, если не допустим грубых ошибок.
5. До завершения этого перехода нам нужна своя, российская теория переходного процесса.
Все эти стереотипы исходят в конечном счете из одного базового предположения, что теория является отражением реальности. Сегодня она отражает чужую жизнь, завтра в результате наших направленных усилий она будет отражать нашу собственную жизнь, которая «подтянется» до своей идеальной формы. Это придает теории некий мистический характер – «второй реальности». И порождает очередное досадное заблуждение. Почему мы думаем, что эта концепция отражает некие западные реалии? Ведь давно известно, что концепция рынка – это аналитический конструкт, изображение идеального типа, который в подобном виде никогда и нигде не существовал и не будет существовать. А в качестве идеального типа данная концепция одинаково применима и на Западе, и на Востоке. Только результаты ее применения будут разные. Но они и не должны быть одинаковыми.
Чтобы подойти к альтернативному выводу, рассмотрим изучаемую реальность в виде не слишком строгого метафорического образа. Представим, что мы находимся в темном помещении, где на столе лежит плохо различимый предмет. Никакой теории как «отражения реальности» у нас пока быть не может, могут быть только голые догадки, ибо мы фактически ничего не видим. «Зеркало реальности» демонстрирует полную темноту. Для того чтобы увидеть объект нашего интереса, мы берем фонарь, направляем луч света и обнаруживаем, что перед нами красивый кокосовый орех. Мы пока ничего не знаем о содержимом этого ореха, но хотим знать, какой он на вкус и есть ли в нем для нас какая-то польза. Фонарь нам уже ничем не поможет. Если теория – это «отражение реальности», т. е. своего рода зеркало, то мы должны поднести это зеркало к ореху и увидеть его отражение с разных сторон. Многое ли это добавит к нашему знанию? Не очень многое. Ибо для того чтобы продвинуться в понимании, на данном этапе надо совершить более грубую операцию – взять нож и расколоть орех пополам. И тогда мы получим возможность узнать что-то о его полезных свойствах.
Интересно, что ни фонарь, ни нож не являются никакими отражениями реальности. По удачному метафорическому определению экономиста Дж. Робинсон, теория – это ящик с инструментами. Эти инструменты – лишь орудия, при помощи которых мы целенаправленно воздействуем на реальность, представляя ее понятным для нас образом. Так вот, теории и другие аналитические конструкты служат не слепком с реальности, но скорее ящиком с инструментами, которые подбираются нами в зависимости от поставленной задачи. Инструменты – другая по характеру реальность, которая используется нами для изучения объекта. Только мы не воздействуем на него физически, а высвечиваем и «раскалываем» объект с помощью предположений о наиболее значимых связях и факторах, объясняющих эти связи.
Используя данную метафору, вернемся к рассмотрению сформулированных выше пяти стереотипных постулатов о применении концепции рынка. Из них следует общее заключение, которое, смею утверждать, разделяется абсолютным большинством социальных исследователей: западные теории должны адаптироваться к российским реалиям.
Мы слышим это утверждение на каждом углу как нечто само собой разумеющееся. И это довольно неприятное заблуждение с точки зрения его последствий для исследовательской работы.
Возьмем наиболее простой пример. Сегодня практически всем известна трактовка М. Вебером четырех типов социального действия – целерационального, ценностно-рационального, аффективного и традиционного. Бесспорно, это западный концепт. Теперь скажите на милость, что нам в данном случае нужно «адаптировать» или «достраивать»? Принципиальный вопрос состоит не в том, как приспособить данную типологию к российским реалиям (она в подобном приспособлении не нуждается), а в том, чтобы решить, будем мы ее использовать или обратимся к другим, более эффективным с нашей точки зрения инструментам. Таким образом, нужно не «достраивать», корежа с неуемным энтузиазмом чужие понятийные схемы, а умело их использовать – в нужное время и применительно к решению адекватных задач. А если и говорить о «достраивании», то не следует понимать его как пристройку к западным теориям. Вместо этого мы должны использовать эти теории как строительные блоки, чтобы возвести свое собственное здание – по оригинальному, но при этом тщательно вычерченному и реалистичному проекту.
Можем ли мы здесь выдумать что-то свое? Да, конечно. Если мы собираемся копать землю, в принципе мы можем заново изобрести и изготовить каменную или деревянную лопату, и никто не вправе нам помешать. Но возникает вопрос: а не лучше ли взять уже имеющуюся наточенную титановую лопату или, ее;, и нужно вырыть большой котлован, пригнать экскаватор (пусть даже он будет зарубежного производства)? Это вопрос нашего личного исследовательского выбора, и заставлять нас применять экскаватор никто не вправе. Однако любому случайному прохожему будут ясны последствия нашего выбора: работа на экскаваторе окажется менее экзотичной, но скорость вырастет в сотни раз. Мы, конечно, способны изобрести и свою, более производительную машину, чем придуманный чужими головами экскаватор. Но для этого нам сначала придется изучить его строение и принципы работы, чтобы не заниматься художественной лепкой из хлебного мякиша. Мы страдаем от дефицита интерпретативных возможностей не потому, что используем неподходящие западные инструменты, а потому, что не умеем как следует ими пользоваться. И «некритическое заимствование» западных теорий – не главная беда. Главное, что часто при обилии нахватанных кусков и обрывков так и недостает общей методологической культуры, чтобы сшить пусть лоскутное, но по крайней мере целое одеяло. Сформулируем еще одно важное правило.
Правило 73. Аналитические инструменты относительно нейтральны по отношению к реальности.
Это означает, что все они – неодушевленные орудия в наших руках, служащие не чем иным, как продолжением нашей воли и реализацией нашего интереса. Мы можем их использовать, а можем откладывать в сторону. Причем для того, чтобы извлечь пользу из аналитических инструментов, зачастую ничего не надо «адаптировать». Надо, во-первых, знать об их существовании, во-вторых, следить за их исправностью, т. е. достаточной целостностью и логической непротиворечивостью, а в-третьих, надо уметь ими пользоваться. В умелых руках они оказываются применимыми практически в любых условиях. И здесь мы приблизились к очередному, возможно, самому спорному правилу.
Правило 74. Все социальные теории и аналитические инструменты в конечном счете применимы для любых обществ в любые периоды времени.
Только надо сообразить, к каким сферам их приложить. И применять их способны как местные, так и заезжие исследователи, хотя у местных аналитиков всегда есть естественные преимущества (стены помогают). Мы понимаем, что очень многие с этим выводом не согласятся. И даже у тех, кто готов принять эту мысль на логическом уровне, она часто плохо приживается на уровне исследовательской практики. Простые вещи быстро проникают в наше сознание и столь же быстро его покидают.
Ознакомительная версия.
