Василь ГИГЕВИЧ
ГУМАНОИДЫ: ПРЯМОЙ КОНТАКТ
Современная повесть-сказка для взрослых
Мы так радикально изменили среду обитания, что теперь для того, чтобы существовать в ней, мы должны изменить свою сущность.
Норберт ВИНЕР, основоположник кибернетики
Изменился образ жизни, само понимание Мира.
Все переплелось в какой-то запутанный клубок, где людские страсти, подлость, бескультурье соседствуют со все более ускоренным развитием науки. Какие-то малопонятные законы управляют нами.
На первый план выходит не угроза одномоментной гибели людей в результате ядерного катаклизма, а вероятность еще более мучительного уничтожения всего рода человеческого.
Н. Н. МОИСЕЕВ, академик РАН
1
Как и многие приключения, мои начались с семейного скандала. Вернулся с работы, есть хочется, а моя ненаглядная очередной сериал смотрит, оторваться от телевизора не может. Я ей деликатненько намекаю, что голодный мужчина — хуже африканского льва. А она — подожди немного, сотую серию досмотрю и начну готовить ужин. До этого долго терпел, молчал, а тут, честно признаюсь, не выдержал, допекли эти сериалы, высказался...
А она тут же вскочила, будто только и ждала моих слов. Чего только мне не припомнила!..
Женщина, скажу я вам, это такое создание... Если она в настроении, то — все простит, вместо воплей — в щечку чмокнет и приголубит. Но подвернись невовремя, ангелом домой придешь, все равно будешь виноватым, и тогда тебе уже все припомнит, до последнего комара, которого не убил, когда вечером на берегу реки сидели.
Может, все миром и закончилось бы, ну, поскандалила б немного и успокоилась. Но в тот вечер меня как черт за язык дернул, когда моя красавица слишком разошлась и начала излишне меня отчитывать. Я ей только и сказал: «Слишком ты со мной нагоревалась... Ты еще вспомни, как у мамки в Житиве жила...»
Житиво — это деревушка, где она родилась и где была очень счастливой. До сих пор часто меня как шилом колола: «Вот, когда у мамки в Житиве жила... »
Господи, лучше бы я промолчал!
Чего только не наслушался в тот вечер! Понял, что моя красавица — самая несчастная из всех несчастных, которые были на свете. И оставалось мне единственное — брать веревку и намыливать... Так и не поужинал. Хлопнул дверью и ушел к другу. Слишком большим другом он мне и не был, на рыбалке как-то познакомились, на этом и держалась наша дружба. Сели за стол, разговорились. А он, если ему верить, будто бы в каких-то органах работал. Посмотрел на меня внимательно и говорит:
— Что-то ты, Базыль, сегодня очень взвинченный.
Я спрашиваю:
— Откуда знаешь?
А он:
— Пальцы вздрагивают.
Что значит — профессиональная хватка! Я и «раскололся» — о скандале рассказал.
Он мне:
— Если твоя хлюндра так допекла, так и быть: раз проучи, чтобы на всю жизнь... Что по мелочам цыркаться... — и замолчал, глядя на меня.
Тут я и «клюнул» на его удочку:
— А как?
Он:
— Есть одно задание важное. Кандидаты требуются. Это — как командировочка будет, годков на пять. Тогда она узнает, пожив без тебя... Потом как шелковая будет...
Я, конечно, спросил:
— Неужели среди вас, умников, отчаюг нет, чтобы выполнить это задание?
— Отчаюги, может, и найдутся, — ответил он, — а умных, чтобы выполнить его, кот наплакал. Это во-первых. А во-вторых, скажу, что к нам, как и в мафию, и в масонство, вход есть, а выхода... А тут уж очень серьезное задание намечается, деталей я и сам до конца не знаю, не говорили мне. Да и тесты на сообразительность — сложновато их пройти, сыплются наши...
Тогда я:
— А с работой как? А пенсия, если на то пошло?
Он сверкнул глазами, аж повеяло холодом, и:
— Не волнуйся, не ты первый, не ты последний... Все продумано. Объявим, что исчез при неизвестных обстоятельствах. Если захочешь — листовки с фотографиями повсюду развесим, приметы опишем, даже в Интерпол информацию закину...
— А доказательства?
Он тут же:
— Автомобиль свой где ставишь?
— У подъезда. Как и многие. Гараж далековато, ленюсь...
— Размолотим вдребезги. Асфальт возле машины красной краской испачкаем. Комар носа не подточит. Потом, когда задание выполнишь, машину отремонтируем.
— А как же вы объясните мое появление?
— Объявим, что был без памяти несколько лет. Ты что, газет не читаешь, телевизор не смотришь? Сейчас таких немало: вышел человек из дома и — не вернулся. Потом, лет через пять, появляется неизвестно откуда. Начинают его расспрашивать, а он ничего не помнит. Это — худший вариант, если с заданием не справишься. А лучший — героем будешь. Риск, сам понимаешь... Кто не рискует — тот не пьет шампанское. Так что, согласен, по рукам?
Задумался я... Жаль брата стало — сердечник, без рыбалки жить не может, возил его до сих пор еженедельно на речку.
А он дальше соль на живые раны сыплет:
— Не ты один в такую ситуацию попадаешь. Когда-то был царь, Одиссеем называли. И женушка у него была, Пенелопа. После государственной службы домой усталый возвращается, а Пенелопа со служанками лясы точит о богах олимпийских. Он ей — слово, а она ему, богами олимпийскими озабоченная, — три в ответ. Так и у тебя получалось. Какой тут ужин?.. Терпел он, терпел, а потом команду таких же, как и сам, страдальцев, собрал и в море подался. Это потом говорить начали, что он золотое руно поплыл искать. Но, поверь мне, все иначе было. Заодно он и Пенелопу решил проучить, проверить, верна ли она ему. И вот, когда он поплыл, когда к ней сваты со всех концов мира поперли, когда горюшка тяпнула, тогда и узнала, что потеряла...
Подумал: «Одиссей не побоялся царство потерять, а мне что терять?»
Говорю:
— Так и быть, когда пройду тесты, да и все остальное, машину не трогай, объявления не вывешивай. Ты лучше слух пусти, что меня в шпионы завербовали. Я ключи от машины и документы на нее брату оставлю, а ты вместо меня будешь с ним на рыбалку ездить.
Опять он глянул на меня, прямо в глаза, усищи пальчиками распрямил — на таракана стал похож. Взглядом своим, как шилом, сердце пронзил и говорит:
— Подумай. После, когда расписку дашь, будет поздно.
А меня как черт понес, человек горячий:
— Вызывай на собеседование!
Что ж, назавтра приехали ко мне на работу, переговорили о чем-то с начальством, пригласили меня в черный автомобиль с тонированными стеклами, увезли к себе в здание, на двери которого никаких вывесок нет. Завели в какой-то кабинет, где тяжелые шторы на окнах. За стол посадили. На столе, как и положено, — три телефона, графин с водой, стакан, монитор. Начали разговор. Двое со мной говорили, а третий, в темных очках, в шляпе, надвинутой на самые глаза, сидел в углу кабинета и молчал — не советовал, не спрашивал. Покосился я на незнакомца и — вздрогнул... Это же он, тот дружок, с которым когда-то на рыбалке познакомились, который вчера сватал меня на дело серьезное. Очками прикрылся, шляпой, на глаза надвинутой, но — усы, усы торчали все те же — как у таракана... Лицо, как говорил один мой друг, никакой биографией, никакими документами не прикроешь...
Второй друг, интеллигент по происхождению, то же самое говорил: «Гены пальцем не прикроешь». Этот друг очень гордился своими генами, доставшимися ему от деда. Он в какой-то секретной лаборатории изучал гены и мемы. Что такое мемы — не знаю. Только сядем за стол, выпьем по рюмке, он и начинает задумчиво:
— Если бы вы знали, ребята, что такое гены и мемы... Они же, может, самостоятельные. Они нами управляют лучше всякого начальства, передаются от одного человека к другому. Они, может, — и тут он обязательно палец вверх поднимал, — хотя и невидимые, но составляют суть жизни... Вот, сами посмотрите...
После этих слов он доставал фотографию из кармана и нам показывал. На ней дед бородатый красовался. Как и дед, друг тоже бороду отпустил... Похожи они были как вылитые. Особенно бородами... Показав нам фотографию, друг обычно говорил:
— Мой дед когда-то самостоятельный был, три жеребца в хозяйстве у него было, овец загон — хозяин был настоящий... После раскулачили, рухнуло все... Но, как ни подумай, гены его свое дело сделали — вот, видите, хотя лошадей у меня и нет, но ведь и я не пропал, сам в люди выбился, кандидатскую слепил, в науке не последний человек... Давайте, ребята, за гены рюмку поднимем... Их пальцем не раздавишь...
После таких заявлений нам ничего не оставалось, как с другом согласиться...
Однако вернемся к моему секретному заданию. Конечно, я и виду не подал, что знаком с усатым. Да и он сидел молча, будто не знал меня.
А может, надеялся, что не узнаю его?
Собеседники серьезные попались, не охламоны, при галстуках, но и я не лыком шит. И они как раз тем же интересовались, чем и я в свободное от работы время. Только тут до меня дошло, почему на меня пал выбор. Деликатненько они подводили разговор к главной теме, пока я не ляпнул:
