в моей судьбе стало столь же неотвратимо, как небесный путь кометы.
Первая фаза моего существования в ЭТОМ мире уже вступила в свои права.
Следуйте за мной.
Понедельник, 21:00 (по реальному земному времени).
…Итак.
Я только что покинул железнодорожную станцию, начисто забыв о своей непонятной встрече с загадочным попутчиком. Кое-что в памяти у меня всё же сохранилось, но эти зыбкие видения были настолько эфемерными, настолько расплывчатыми и прозрачными по своей сути, что я отнёс их за счёт своей усталости в дороге. Было ощущение, что загадочный незнакомец просто привиделся мне в блаженной дрёме под мерный перестук вагонных колёс. Какие-то книги, какие-то парения в воздухе, способность летать, становиться невидимым и посещать иные исторические эпохи планеты… Всё это казалось теперь слегка абсурдным, похожим на мгновенно улетучившийся сон, как бывает, когда ты внезапно проснулся, а твоё подсознание ещё продолжает несколько секунд удержать эти сладкие грёзы внутри себя. Потом и они пропадают. Так случилось и со мной. Подхватив объёмную сумку с вещами, я откинул прочь зыбкие видения и, тряхнув головой, направился к стоянке такси. Забегая наперёд, замечу, что незнакомый попутчик, внушая мне свои бесценные дары и обладания способностями, очевидно, заблокировал до поры до времени мою память, поставив какую-то гипнотическую установку не открывать канал подсознания до определённого момента. Только спустя несколько дней я начал осознавать, что со мной творится нечто непонятное, выходящее за рамки моего прежнего существования.
Но об этом позже.
Я был ещё относительно не старым, имел замечательную супругу, с которой жил душа в душу уже без малого пятнадцать лет, у нас росла очаровательная дочь, и жили мы, в общем-то, неплохо на фоне остальных знакомых семей. Имели трёхкомнатную квартиру, машину, гараж, небольшую дачку в соседней деревне, где проживали родители жены. Оба имели не слишком обременительную работу с достаточным заработком, и в тот день я как раз возвращался из командировки, направляясь к таксомоторной стоянке. Дома ждал великолепный ужин по случаю моего возвращения после недельной отлучки, любимая жена Елена испекла пирог, дочь Яна пришла из художественной студии, где посещала уроки изобразительного искусства, планируя после школы стать известным художником-дизайнером. Лена работала в ателье пошива, я имел студию звукозаписи, где озвучивал за гонорар книги известных писателей. Вот отчего мне тогда по мере рассказа незнакомца показались весьма интересными его упоминания об авторах-фантастах. Не далее, как перед поездкой в командировку я как раз начитывал на микрофон целый цикл фантастического сборника, где присутствовали и Саймак и Азимов и Муркок с Урсулой Ле Гуин. Помню, я остановился на произведении Хайнлайна, когда меня вызвали в командировку. Теперь я возвращался из неё, а в голове, образно говоря, летали бомбардировщики, от недавно произошедшей встречи.
Ещё не полностью освободившись от мистического тумана в голове и слов попутчика, что мне уготовано какое-то феерическое будущее, я прошёл турникет, спустился в подземный переход, ведущий к верхней эстакаде, где располагалась стоянка, как вдруг меня кто-то окликнул. Я не слишком удивился, поскольку станция железнодорожного вокзала имеет тенденцию внезапной встречи с кем-нибудь из прежних знакомых, но когда обернулся, был слегка шокирован. Все прибывшие пассажиры уже прошли впереди меня, обгоняя на бегу, поэтому я даже удивился, когда, буквально ниоткуда, из сумеречной пустоты ко мне шагнули две внушительные фигуры в непонятной одежде, которую в потёмках я принял за какую-то хламиду времён средневековой инквизиции.
Что произошло дальше, я смог отчётливо осознать только спустя какое-то время, и то с величайшим трудом. Помню только, как внезапная тьма, подобно чёрному облаку, обрушилась на меня в виде жесточайшего удара чем-то тяжёлым по моей незащищенной голове. Мозги, казалось, взорвались бешеным фейерверком, а слёзы, брызнувшие из глаз от внезапной боли, затуманили угасающий взгляд, чтобы хоть как-то определить случившееся. Меня подхватили под руки, поволокли к выходу перехода, бросили обмякшее тело в какой-то багажник, взревел мотор, и… наступила темнота. Я провалился в небытие.
Куда везли, и долго ли, не знаю.
Попеременно приходя в себя и снова проваливаясь в пустоту, мне казалось, что мимо меня мелькают какие-то призрачные тени, слышится ржание лошадей, сменившее гул работающего двигателя, в нос попеременно ударяли различные запахи сена, свежести реки, а позже и пищевых отходов вперемежку с дымами кострищ. Куда несли? Куда волокли? Где все вещи, мобильный телефон, бумажник с документами? Отвечать самому себе на эти вопросы не находилось сил.
Когда очнулся, обнаружил, что лежу вповалку в каком-то каменном каземате, рядом шуршат крысы, а где-то сбоку по стене сочится вода. Едва пробивающийся свет сквозь узкую решётку, расположенную почти под потолком, давал возможность хоть как-то оглядеться. Вот откуда пахло сеном и свежестью реки! Я валялся на тонкой подстилке из соломы, а запах близкой реки доносился сквозь прутья решётки, добавляя к нему едва различимые звуки лягушек. Я в темнице! Эта мысль посетила меня, как только я оглядел внутренность каземата. Глубокая шахта какого-то каменного колодца, видимо, уходила глубоко под землю, поскольку меня окружала сплошная сырость, холод и всё тот же мрак, обрушившийся внезапно в переходе вокзального терминала. Свет от луны выхватывал из темноты каменные стены грубой кладки, покрытые плесенью и паутиной. Кое-как поднявшись и зажмурившись от боли в затылке, я ощупал рукой внушительную ссадину, сделал несколько шагов в ту и другую сторону и, убедившись, что каменный мешок, в который меня бросили, не превышал десяти квадратных метров, внимательно прислушался. За решёткой раздавались звуки далёкого ржания лошадей, скрипа каких-то, очевидно, телег, и… голоса.
Они-то и привлекли моё внимание. Чувствуя, что в душе нарастает паническая тревога, способная захватить всё моё сознание, я начинал осознавать что-то тёмное и уродливое, завладевшее моим мозгом. Кто-то или что-то пыталось с ним бороться внутри обессиленного организма, однако конечного результата я по-прежнему не ощущал.
Сразу резануло слух неким несоответствием между нашей повседневной и привычной речью. Пресвятая дева Мария, куда я попал?!
Бросившись, морщась от боли, к решётке, я изумлённо прислушался. Решётка была от меня высоко, метрах в восьми под самым потолком, но то, что я услышал, заставило остолбенеть на месте.
- Скоро появится Главный Инквизитор, он-то и
