- Не надо, - сказала она.
- Надо, - упрямо повторил Виктор.
Какое-то время Ийсма отрицательно качала головой и умоляюще смотрела на молодого человека. Сомов не знал, что где-то у этой женщины был сын примерно его возраста и чем-то на него похожий, и когда она увидела Витю, то он напомнил ей об утраченном ребенке. А сейчас она боялась потерять и этого глупого юношу. Она слишком хорошо знала орков и то, как они мастерски умеют выслеживать, а потом безжалостно наказывать беглецов. Ийсма была уверена, что шансов убежать отсюда, нет. Однако Сомов имел другое мнение и не собирался отступать от поставленной цели. Юноша тихо и, как бы извиняясь, повторил:
- Надо.
Сдавшись, целительница молча и печально протянула ему весь моток веревки. Виктор также молча обмотал колючую пеньковую веревку вокруг своего худого торса, пряча ее под бесформенной длинной рубахой. Грубое рубище со швами наружу, которое он называл рубахой да кусок ткани для тюрбана были его единственной одеждой. Поношенные джинсы у него давно отобрали, а носки скоропостижно сносились, так как первое время он ходил только в них. Выданные страшим рабом никудышные сандалии, приходилось постоянно чинить. Такая обувка мало годилась для ходьбы, не говоря уже о беге, но босиком быстро не побегаешь и далеко не убежишь. Веревка, как нельзя кстати была в этой бедственной ситуации с обувью. Ийсма тяжело вздохнула и протянула ему маленькое кресало. Вот это подарок! Добывать огонь, используя кресало проще простого, а главное ему не страшна влага. Сомов не сдержал порыв благодарности, и наклонившись, поцеловал холодные руки доброй женщины.
- Глупый Вик, - погладила она его по голове, - Сангин.
Вик - так обращались к нему крайне редко. Виктором он не имел права называться, потому что окончание имени на "ор" означало у орков принадлежность к знати. Так в этом мире он стал Виком. Но почему-то и орки и рабы гораздо чаще назвали его Сангин, даже те которых он видел в первый раз, словно его представили всем заочно. До этого вечера он не задумывался, почему именно так его называют, а тут вдруг разыгралось любопытство.
- Почему Сангин? - спросил он.
- Потому что ты сангин, - несколько недоуменно ответила целительница.
- А почему сангин?
- Не знаю, - пожала плечами женщина и начала говорить так много и так быстро, что оказалось безнадежным что-нибудь разобрать.
- Не понимаю, - вздохнул Сомов.
Тогда целительница достала потертый кожаный саквояж, где у нее хранилось самое ценное, в том числе и магические амулеты, которые она никогда не показывала студенту. Щелкнув запорами, она осторожно перебирала в нем какие-то предметы и наконец, выудила то, чего совсем не ожидал Виктор. Это было маленькое, меньше ладони, тусклое зеркальце с отслоившейся местами амальгамой, в медной позеленевшей рамке. Зажгла огарок свечи, по-хитрому щелкнув пальцами. Студента всегда изумляло, как Ийсма вызывает крохотную вспышку огня легким движением пальцев. Настоящее маленькое чудо. Ну, что-то будет, подумал Сомов. Однако ничего необычного не произошло. Целительница пододвинула свечу ближе к юноше и протянула зеркальце:
- Смотреть.
Виктор взял зеркало. Свое отражение он не видел несколько месяцев. Сейчас на него глядел исхудавший молодой человек с впалыми щеками, глубоко запавшими беспокойными и настороженными глазами, под которыми образовались темные круги. Он с трудом узнавал себя. Словно панда какая-то, пришло на ум грустное сравнение. Сомов повернул зеркало выше и увидел свои волосы. Перекрывая дыхание, в горле встал ком, заныло и замерло сердце - он был совершенно, абсолютно седой.
Глава 5. Попытка к бегству
Утром, бредущая на работу, колонна понурых рабов столкнулись у ворот замка с хозяином и его ближними родственниками. В нарядных одеждах орки рассаживались по коляскам, запряженными парами лошадей собираясь видимо в ближайший город, а может и в саму столицу. Из скудной информации об этом мире, Виктор уже знал, что отсюда, в одном дне пути верхом, располагался портовый город Эсгабар, а еще в нескольких днях пути морем находился Макабр - одноименная столица государства орков. Когда впервые он услышал это название, то даже не удивился, настолько это было символично. Макабр - танец смерти. Проходя мимо отъезжающих орков, Сомов, как и все рабы, низко кланялся и всем своим видом выражал радость лицезрения хозяина и остальных господ. Попробуй, прояви малейшее неуважение - живо вытянут плетью. И подтверждая это правило, раздался сухой щелчок и болезненный вскрик, заглушенный хохотом надсмотрщика. Разглядывая принарядившихся и веселых орков, он с удивлением заметил знакомые белые кроссовки. В единственной в этом мире паре спортивной обуви щеголяла маленькая орчанка, дочь Вендора.
- Вот дрянь! - не сдержался Сомов, продолжая улыбаться, кланяться и одновременно двигаться вперед, загребая пыль дырявыми сандалиями.
Однако вид украденных кроссовок ненадолго омрачил настроение студента. Все складывалось на редкость благоприятно для побега. Хозяин уезжает, а с ним и большая часть орков, которых не будет несколько дней, а то и целую неделю. Лучшее время для побега вряд ли представится. Если и были зерна сомнения, посеянные убежденностью целительницы Ийсмы в то, что от орков не сбежать, то теперь они полностью исчезли.
До полудня Витя, как и все рабы трудился на поливе, особо не усердствуя и экономя силы. Побег он, взвесив все за и против, запланировал на послеобеденный час. С утра их не кормили, а пускаться голодным в путь было не разумно. К тому же, после обеда, у преследователей будет не так много времени, чтобы засветло настигнуть беглого раба. А там глядишь, он затеряется в темноте, и ищи тогда ветра в поле. Собак у орков не было, а значит, след его взять будет некому.
После жидкого обеда, не то чтобы насытившего, но притупившего чувство голода, он спешно занялся приготовлениями. Уединившись от посторонних глаз в кустах, снял наконец-то с тела колючую веревку и пару минут с облегчением чесался. Потом перемотал, как смог тюрбан, оберегая голову от палящего солнца. Говорят, что есть тысяча способов намотать тюрбан, но Витя знал всего один, свой собственный - вяжи узлы, мотай по кругу. Крепко перетянул сандалии, надеясь, что пенька достаточно прочный материал и обувь теперь выдержит многокилометровый забег. Туго затянул ведро с водой, чтобы не расплескалось, пристроил его через плечо, а остатками веревки, перепоясался и привязал кресало. Выглянул из кустов, оценивая обстановку. Орков поблизости не видно, лишь несколько рабов, уныло сгорбившись, плелись с ведрами в его сторону.
- Ну, - выдохнул, пытаясь унять начавшуюся нервную дрожь: - Пора!
И рванул. Побежал не быстро, чтобы не перенапрячься, раньше времени и выдерживая равномерный темп. Дышать старался глубоко и в ритм бегу. Назад не оглядывался. Неожиданно до него донеслись крики людей:
- Сбежал! Сбежал!
Это что еще такое? Не выдержав, Сомов все же обернулся. Его товарищи по несчастью, такие же рабы, как и он, бросив ведра, с криками неслись по полю к домику, где обычно находился надсмотрщик орк. Такого предательства Сомов совершенно не ожидал.
- Уроды!
Злоба вспыхнула в нем и придала дополнительный импульс, заставляя непроизвольно ускориться. С самого начала все пошло не по плану. Форы, на которую он рассчитывал, теперь у него не было. Внутри поднялась легкая паника, но он продолжал бежать вперед, как заведенный. Наученный горьким опытом, юноша строго придерживался выбранных ориентиров. Цель - добраться до ближайшего, но такого далекого леса. Успеет добежать, появится шанс на свободу. На ходу занялся подсчетами - пока рабы добегут до охранника и будут разбираться это полчаса, еще час надо добираться до замка, чтобы собрать погоню понадобится еще минут тридцать. Погоня на лошадях настигнет беглеца за полчаса. Итого два с половиной часа в лучшем случае. Мало. Не успеть. Ай, как нехорошо все повернулось. Он с ненавистью вспоминал рабов, которые его предали, и поносил их страшными словами. Останусь жив - убью предателей. Но в голову лезли и другие мысли. Он с ужасом представлял, что будет, если его поймают орки. Убьют сразу, запытают до смерти, изуродуют или покалечат? Адреналин бурлил в крови и подгонял вперед. Когда бежать становилось невмоготу, переходил на быстрый шаг, затем опять на бег. Такой способ передвижения использовали военные в каком-то фильме. Хороший способ, но двигаться совсем без перерывов оказалось невозможно. Примерно через час, когда легкие просто разрывались от боли, сделал короткий отдых. Перевязал разболтавшиеся веревки на сандалиях трясущимися руками и захлебываясь вдоволь напился воды. С тоской посмотрел на по-прежнему далекий лес, который почти не приблизился. Оглянулся назад - полей уже совсем не видно, отмахал порядочно. Надежда на благополучный исход слабо затеплилась внутри. Ведро с собой дальше нести не имело смысла. Сейчас это была лишняя тяжесть, которая только мешала двигаться и снижала скорость. Если сможет уйти от погони, то проблему с питьем решит позже. Окатил себя остатками воды из ведра с ног до головы и снова побежал.
