— Уверена, что это из-за болезни.
Тибби машинально спросила:
— Какой болезни?
Миссис Граффсман с удивлением посмотрела на нее:
— У Бейли лейкемия.
Миссис Граффсман, казалось, примирилась с этим. Она произносила это слово миллион раз, и оно как будто уже не ранило ее. Но Тибби ясно видела, что это не так.
Тибби почувствовала, что у нее подкашиваются ноги. Миссис Граффсман слишком пристально смотрела на нее, ожидая, вероятно, что Тибби скажет что-то дельное.
— Мне очень жаль, — глуховато пробормотала девочка.
Она заставила себя вновь подняться наверх. В глазах миссис Граффсман было что-то очень жалкое.
Перед дверью в комнату она помедлила, слегка поболтала в стакане апельсиновый сок. Какая она гадкая! Наговорила Бейли столько неприятных вещей. Конечно, Бейли начала первая, но у нее… лейкемия.
Бейли сидела, облокотившись на спинку кровати, и явно хотела продолжить перепалку.
Тибби изобразила вежливую, дружескую улыбку и протянула Бейли таблетки.
— Ты ведь солгала про свой возраст, устраиваясь на работу в «Валлман»? Они не берут подростков, которым меньше пятнадцати, — заявила Бейли.
Тибби кашлянула, стараясь удержать на лице улыбку.
— Да мне и есть пятнадцать.
Бейли была явно раздосадована.
— Но тебе не дашь пятнадцати.
Улыбка Тибби становилась все более натянутой. Она уже, наверное, превратилась в гримасу.
— Наверное, нет, — спокойно сказала она. Ей очень хотелось поскорее уйти.
Из глаз Бейли неожиданно брызнули слезы. Тибби, как обычно, отвернулась.
— Она сказала тебе, да, она сказала? — требовательно повторяла Бейли.
— О чем? — вопросом на вопрос ответила Тибби, обращаясь к одеялу и ненавидя себя за притворство. Как будто она не знала, что именно ей только что стало известно. Тибби терпеть не могла, когда люди так поступают.
— Что я больна! — Бейли пыталась сохранить жесткое выражение лица так же, как Тибби пыталась удержать дружескую улыбку.
— Нет, — пробормотала Тибби, презирая себя за нерешительность.
— Не думала, что ты можешь лгать! — выпалила Бейли.
Блуждающий взгляд Тибби остановился на покрывале Бейли. Там лежал кусочек ткани с воткнутой в него иглой. «Ты со мной», — прочла Тибби вышитые красной ниткой слова. К кому это обращение? К солнечному лучу? Все это показалось Тибби трогательным и мрачным.
— Я лучше пойду, — почти прошептала Тибби.
— Отлично. Убирайся отсюда, — сказала Бейли.
— Ладно. Еще увидимся, — машинально добавила Тибби и тихонько прошуршала к двери.
— Отличный наряд, — выкрикнула Бейли ей вслед.
— Спасибо. — Тибби едва расслышала себя.
Дорогая Кармен!
Мне бы очень хотелось, чтобы как-нибудь летом мы собрались здесь все вместе. Это лучшее место на свете. В первый же день я по миллиону ступенек спустилась к маленькой рыбацкой деревушке Аммоуди-на-Кальдере. «Кальдера» означает «вулкан». После гигантского извержения его наполнила и затопила почти весь остров вода. После того как я нарисовала эти симпатичные греческие лодчонки, я разделась и нырнула в чистую холодную воду.
Я кое-что набросала для тебя. Это колокольня неподалеку отсюда, в деревне Ойя. Мой милый дедушка, почти не говорящий по-английски, рассматривал мои рисунки довольно долго. Я заслужила одобрительный кивок. Остроумно, правда?
Мы с Эффи ездили на мопедах в Фиру, самую большую деревню на острове, и пили в уличном кафе на редкость крепкий кофе. Мы прямо-таки накачались кофеином. Я ушла в себя, зато Эффи флиртовала со всеми подряд, с официантами и даже с прохожими.
Здесь есть один мальчик. Зовут его Костас. Он проходит мимо нашего дома иногда по шесть раз за день. Он все время пытается поймать мой взгляд и завести разговор, но я не хочу с ним заигрывать. Бабушка ждет не дождется, когда мы влюбимся друг в друга. Неужели в этом есть хоть капля романтики?
Никаких значительных событий не произошло. Так что не было повода надеть Штаны. Они лежат и терпеливо ждут.
А я с нетерпением жду твоего письма. Почта здесь так медленно работает! Как бы мне хотелось иметь под рукой компьютер! Надеюсь, что ты и все остальные хорошо проводите время.
С любовью, Лена«Что я здесь делаю?» — Кармен с удивлением обвела взглядом комнату. Здесь не было ни одного знакомого лица или голоса. Это была тусовка подростков из Южной Каролины.
В углу Криста болтала со своими друзьями. Пол был увлечен разговором с девочкой, похожей на куколку, и успевал в то же время болтать со своими дружками. Кармен в одиночестве стояла около лестницы, понимая, насколько странно ее присутствие здесь.
Она чувствовала себя невидимкой и даже не была уверена, существует ли она вообще. Наверное, лишь появление подруг могло бы оживить ее.
Лидия с отцом ушли на концерт камерной музыки (к сведению, папа терпеть не мог классическую музыку) и думали, что Кармен хорошо повеселится в обществе Кристы и Пола. Не сможет же девчонка, целые дни просиживающая в комнате для гостей, устоять против «веселенькой вечеринки». Отец был так увлечен этой идеей, что она решила не возражать. Разве это так уж трудно?
Какой-то коротышка сильно ударил ее в плечо.
— Извини, — сказал он, пролив на ковер половину пива из пластикового стаканчика. Он остановился и поглядел на нее. — Привет.
— Привет, — пробормотала Кармен.
— Ты кто? — спросил он, обращаясь в основном к ее бюсту.
Она скрестила руки на груди:
— Я… ну… как сказать, я с Кристой и Полом…
Их мама…
Но он уже не слушал. И она не потрудилась закончить предложение. Да и к чему?
— Увидимся, — сказала она и отошла в сторону.
Неожиданно Кармен оказалась рядом с Полом. Он кивнул ей. В руках у него была кока-кола, хотя пивом он явно не пренебрегал.
— Ты знакома с Келли? — спросил Пол. Келли обнимала его за талию. Не очень привлекательная девочка. Слишком скуластая, глаза широко расставлены, а острые ключицы выпирают из выреза платья.
— Привет, Келли, — произнесла Кармен, приняв загадочный вид.
— А кто ты? — спросила Келли.
— Я Кармен, — ответила Кармен.
Она чувствовала: Келли боится, что у Пола есть девчонка, о которой она, Келли, не знает. А поскольку Пол произносил не более десяти слов в день, скорее всего, он не сообщил Келли о ее присутствии в доме.
— Я живу вместе с Полом, — сказала Кармен таинственно.
Тонкие брови Келли взметнулись вверх. Кармен тихонько отошла от них.
— Пойду чего-нибудь выпью, — бросила она и состроила глазки Полу.
Бедняга Пол! Ему, должно быть, понадобится целый год, чтобы объяснить Келли, в чем, собственно, дело.
* * *
Я видел будущее. Оно почти такое же, как настоящее. Просто очень далекое.
Дэн Квинсберри
— Тибби, пожалуйста, разрежь для Ники цыпленка, — попросила мама.
Обычно такие просьбы вызывали у Тибби протест, но сегодня она выполняла все без возражений.
Ники выхватил у сестры ножик:
— Ники сам! Ники хочет резать!
Тибби терпеливо разжала его пухлые пальчики.
— Нож — не игрушка, — буркнула она голосом своей матери.
Ники не остался в долгу. Схватив две горсти вермишели, он швырнул ее на пол.
— Убери! — скомандовала мама.
Тибби немедленно убрала. Во время обеда Ники всегда бросал еду на пол. Хитрость состояла в том, чтобы уловить момент и вовремя отобрать у него тарелку.
Тибби растерянно смотрела на моющийся коврик, на котором практически не оставалось пятен. Она начала даже подозревать, что он сделан из какого-то особенного материала. Раньше на полу лежала соломенная циновка, царапавшая подошвы. Раньше были мексиканские подсвечники, солонка и перечница, вылепленные самой Тибби из глины. Теперь их заменили предметы из «Гончарной лавки. Тибби не могла точно сказать, когда исчезли ее солонка и перечница, но в общем это легко было вычислить вскоре после того, как мама оставила идею стать скульптором и занялась продажей недвижимости.
— Йогурт. Ники хочет йогурт! — потребовал Ники.
Мама вздохнула. Она кормила из бутылочки уже почти заснувшую Катрину.
— Тибби, не дашь ли ты ему йогурт? — мягко попросила она.
— Я ем, — пробормотала Тибби.
По-видимому, мама решила, что по вечерам Тибби будет играть роль папы, который работал допоздна. Можно подумать, это Тибби завела двоих малышей. Просто невыносимо!
— Отлично. — Мама встала и с размаху плюхнула Катрину на колени Тибби.
Малышка расплакалась. Тибби засунула бутылочку ей в рот.
Когда Тибби была маленькой, отец работал журналистом и адвокатом, а затем недолго перекупщиком. Тогда он обычно приходил на обед домой. Но с тех пор как мама стала бывать в больших домах с кучей изящных безделушек, папа работал в частной адвокатской фирме и приходил в основном ближе к ночи. Тибби считала, что родители поступили неразумно, обзаведясь ребятишками при отсутствии на них времени.
