Человек, который несколькими часами ранее обнажил меч против патрульного отряда
римлян. А сейчас посмотрите на него. Плачет, нет... рыдает. Забился в угол, закрыл
лицо мозолистыми руками. Стал бы настоящий мужчина поступать так? Признаваться в
своей вине? Каяться в своём падении? Просить прощение? Разве настоящий мужчина
не должен сдерживаться... дать трезвое объяснение... найти оправдание... проявить
твёрдость характера... настоять на своём? Неужели Пётр растерял своё мужество? Нас
не проведешь, не так ли? А может быть, он уже и не мирской человек, но ещё и не
святой? Несомненно.
А Иоанн, взгляните на его слёзы! Вот он стоит - лицо преисполнено скорби, окровавленные ступни Учителя перед глазами. Разве его душевное переживание
лишено мужества? Разве его отчаяние лишено выдержки?
А слёзы Иисуса! Они подступили в Саду. Я уверен: они лились из Его глаз и на
кресте. Разве это знак слабости? Разве те следы слёз на Его щеках означают, что Ему
не хватало мужества и твёрдости в характере?
Конечно, нет.
Вот оно - главное. Это не слёзы, о которых говорят, они - олицетворение. Они -
сердце, сущность и душа человека. Закрыть на ключ душевные переживания - значит
похоронить то, что нас делает похожими на Христа!
Особенно, когда восходите на Голгофу.
Нельзя идти к кресту без сердца, с холодным рассудком. Так не делается. Голгофа
- не прогулка ума, не интеллектуальные упражнения, не пророческое предвидение и не
холодный теологический принцип.
Голгофа - рвущий сердце час душевного переживания.
Не уходите оттуда с сухими глазами, не взволнованные. Не поправляйте галстук, не откашливайтесь. Не позволяйте себе спуститься с Голгофы собранными и
спокойными.
Пожалуйста.... подождите. Взгляните вновь.
То - гвозди, пробившие руки.
То - Бог на кресте.
Это мы привели Его туда.
Пётр знал это. Иоанн знал это. Мария знала это.
Они знали: великая цена заплачена. Они знали, кто действительно проткнул Ему
рёбра. Кроме того, они знали как-то, что история переделывается.
Вот почему они плакали.
Они видели Спасителя.
Боже, пусть мы никогда не будем настолько «образованными», пусть мы никогда
не будем настолько «зрелыми», пусть мы никогда не будем настолько «верующими», чтобы взирать без слёз на Твои крестные муки!
40
ЧАСТЬ 3
КРЕСТ: ЕГО МУДОСТЬ
Живой !
Дорога. Темно. Звёзды. Тени. Четверо. Обуты в сандалии. В широких одеждах.
Безмолвие. Тревога. Сад. Деревья. Теперь один. Сомнения. Скорбь. «Отче!» На челе
пот. Бог. Человек. Богочеловек. Распростёрт ниц. Кровь. «НЕТ!» «Да». Ангелы
спустились. Успокоение.
Шаги. Факелы. Голоса. Римляне. Замешательство. Блеск мечей. Поцелуй.
Смущение. Предательство. Напуганные ученики. Бежим! Связан. Наручники. Его
уводят.
Здание суда. Священники. Лампады. Синедрион. Каиафа. Седобород. Насмешлив.
Надменен. В шелках. Заговорщик. Босой. Связан. Но спокоен. Бьют в лицо. Бьют
ногами. Анна. Раздражён. Мессия? Суд. Назаретянин. Уверен в себе. Вопрос. Ответ.
Удар по лицу!
Петр. «Я?» Крик петуха. Трижды. Виновен.
Суд. Заседание. Отклонить. Повинен. Измучен. Бледен. Свидетели. Ложь.
Противоречия. Молчит. Изумление. «Богохульник». Гнев. Ожидание. Избит. Вывален в
грязи. Изнурён. Охранники. Оплевывают. Завязали глаза. Осмеивают. Град ударов.
Факелы. День окончен.
Восход. Золотит. Иерусалим. Храм. Пасха. Жертвоприношения. Агнец.
Молящиеся. Священники. Мессия. Слышали. Обманщик. Узник. Ждут. Стоят.
Переминаются. Стратегический замысел. «Пилат!» Ловушка. Убийцы. Выход.
Волнение. Плац. Толпа. Разрастается. Римляне. Пилат. Тога наместника.
Раздражен. Нервничает. Офицеры. Туники. Копья. Тишина. «Какие обвинения?»
«Богохульство». Безразличен. Игнорирует (жену, сон). Обеспокоен. Беседует.
Дерзость. Боль. Решителен. «Царь?» «Рай». «Истина». «Истина?» Сарказм. (Страх.)
«Невиновен!» Рёв толпы. Голоса. «Галилеянина» «Галилея?» «К Ироду!»
Начало дня. Идут. Дворец. Ирод. Корона, мантия, скипетр. Толст. Хитёр. Интриган.
Зал, роскошь, тишина. Манипулируют. Бесполезно. Досада. Оскорбляют. Глумятся.
«Царь?» Рядят в мантию. Ломают комедию. Циничны. Ненавидят. «К Пилату!»
Ведут. Волнение в народе. Узник. Толпа стихает. У Пилата. «Невиновен!»
Столпотворение. «Варавву!» Иисус - у стены босой, связан. Спина. Хлыст. Удар с плеча.
Свист бича. Рвёт плоть. До кости. Стон. Терзают плоть. Ритм: молчит - удар, молчит -
удар, молчит - удар! Терновый венец. Истерзан. Завязывают глаза. Насмешки.
Глумление. Венценосец. Пощечина. Правитель. Обезумевший от боли. (Почти). Глаза.
Иисус. Решение. Власть. Свободу? Угрозы. Зеваки. Орут. Малодушный. Чаша. Вода.
Колебался. Компромисс. Кровь. Вина.
Солдаты. Воры-осужденные. Крест. Плечо. Тяжесть. Крест. Очень тяжёл. Солнце.
Шатается под тяжестью. Склонился под тяжестью. Дома. Лавки. Лица. Рыдания. Ропот.
Паломники. Женщины. Смятение. Булыжная мостовая. Изнеможён. Задыхается.
Симон. Жалость. Голгофа.
41
Лобное место. Голгофа. Кресты. Казнь. Смерть. Полдень. Слёзы. Зеваки.
Причитания. Вино. Нагой. Избит. Распух от побоев. Крест. Табличка. На земле. Гвозди.
Забивают. Забивают. Забивают. Прибит. Искажён. Жажда. Ужасная. Милость.
Мучительная боль. Поднят крест. Установлен крест. Казнён. Повешен. Спазмы. Дышит с
трудом. Сарказм. Губка. Слёзы. Глумление. Прощение. Игральные кости. Бросают
жребий. Темнота.
Абсурдность.
Смерть. Жизнь.
Боль. Покой.
Осуждение. Обетование.
Нигде. Где-то
Его. Нас.
«Отче!». Разбойники. Рай. Стенания. Плач. Ошеломлены. «Вот мать твоя «.
Сострадание. Темнота. «Мой Бог!» Напуганы. Жертвенный Агнец. Дикость. Уксус.
«Отче!» Тишина. Вздох. Смерть. Освобождение.
Сотряслась земля. Кладбище. Могилы. Умершие. Тайна. Занавес. Копьё. Кровь.
Вода. Благовония. Полотна. Гробница. Страх. Ожидание. Отчаяние. Камень. Мария.
Бежит. Неужели? Пётр. Иоанн. Вера. Озарение. Истина. Человечество. Живой. Живой.
Живой!
Распростёртое объятие
Честное слово, нельзя сказать, что они из числа тех, кого заносят в книгу «Кто есть
кто в чистоте и святости». Действительно, что-то в их шалостях и жизненной позиции
заставляет вас вспомнить о тех, кто попадает в участок субботним вечером. Как-то
мало у этой бесшабашной компании нимбов святости, которые, может быть, сумели
бы хоть немного исправить и навести на них глянец. И всё же, как ни странно, но
именно они делают этих людей обновлёнными, настолько меняя их, что о
терпеливости Господней не стоит и упоминать, чтобы обнаружить обновление в этих
людях. Если вы когда-либо заинтересуетесь, какое же всё таки применение Бог может
найти для вас, чтобы изменить мир, взгляните на этих людей.
На каких людей? Людей, которые служили Господу, изменяя историю. На тех, кто
в жизни никогда ни кем не стал бы и никогда бы ничего не имел, но кто, однако, обрёл
надежду не в своём служении, а в вошедших в поговорку распахнутых руках Господа.
Начнем с Авраама. Этот Отец Нации, хотя и превознесённый Павлом за свою веру, был не без слабостей. Он был изрядным вралем! Однажды для того, чтобы спасти свою
шею, он сболтнул, что Сара не жена, а сестра его, что было отчасти правдой. (36) А
потом, немного позже, соврал опять! «И сказал Авраам о своей жене Саре: «Она моя
сестра».(37) Дважды он променял чистоту на спасение. И это то, что вы называете
твёрдостью в Божьем обетовании? Можно созидать нацию на такой вот вере? Богу
можно. Господь опирался на хорошее и прощал плохое; чтобы создать нацию, Он
призвал «того, с раздвоенным языком».
42
Имя ещё одного отца семейства - Моисей. Определённо, оно - одно из самых
великих в истории. Но пока Моисею не исполнилось восьмидесяти лет, он выглядел
как принц из сказки, ставший разбойником. Вы бы выбрали для вывода народа из
рабства разыскиваемого убийцу? Призвали бы беглеца нести миру Десять Заповедей?
Господь, да. «И звал Он его отовсюду: прямо с пастбища овец, взывал к нему.... из
середины горящего куста», напугал старого Моисея и заставил его снять обувь! И вот с
трясущимися от страха коленками, с вопросом на лице «Кто я?» - Моисей согласился
вернуться на «арену борьбы».
А что вы скажете о таком субъекте, чьё вожделение плоти стало настолько
велико, что от него забеременела женщина, а он виновником постарался выставить
