лужайкой, или садом, теперь заросло чахлой белой ольхой, оксидендрумом древовидным,
ландышевым деревом, и многочисленными кустами, которые я не узнала. В этих зарослях
осина, магнолия Фрейзера, тополь, клен, дуб, бук, и Восточная белая сосна смешались с
незнакомыми мне деревьями. Лианы пуэрарии лопастной окутывали все это зеленой
паутиной.
По мере приближения к крыльцу мои руки покрывались гусиной кожей, и беспокойство
окутывало меня как большое влажное покрывало. Чувство угрозы нависало над местом.
Оно исходило от темного, старого леса, или же от слепых, заколоченных окон? Или
может это от тех джунглей, что держат жилье в бесконечном мраке?
- Эй! – крикнула я с бешено бьющимся сердцем.
По-прежнему ни голоса хозяев, ни лая их собак.
С первого взгляда мне стало ясно что дом покидали не в спешке. И не вчера. Дом был
прочным как тюрьма Ньюгейт в Лондоне. Хотя я сомневалась, что Джордж Дэнс рисовал
план, но этот дизайнер разделял нелюбовь тюремного архитектора к дверям в мир. Здесь
не было никаких стеклянных пространств, чтобы улучшить вид на горы. Никаких окон в
крыше. Никаких балкончиков. Построенное в скале из чистого бетона, это здание явно
служило какой-то определенной цели. Я не смогла бы сказать когда его посещали в
последний раз – прошлым летом или же в конце Великой Депрессии.
А может кто-то внутри сейчас наблюдает за мной в щель или дыру от выстрела?
- Есть кто дома?
Тишина.
Я вошла на крыльцо и постучала.
- Эй!
Никакого движения.
Шагнув к окну я прильнула глазами к ставням. Тяжелый, темный материал скрывал
интерьер. Я вертела головой и так и сяк, пока не наткнулась на пушистое тельце паука и
не отскочила от окна.
Спустилась по ступеням, обошла дом по заросшей плиточной дорожке и прошла через
арку в мрачный небольшой внутренний двор. Он был окружен восьмифутовой каменной
стеной со свисающей с нее сиренью. Листья сирени выглядели темными пятнами на фоне
зелено-желтого леса. На этой сырой земле ничего не росло кроме мха. Этот маленький
квадратик сырой мшистой земли казалось не был предназначен для поддержания
цветущей жизни.
Я перевела взгляд на дом. В небе кружила ворона. Она присела на ближайшее дерево,
каркнула два раза и опустила голову в мою сторону.
- Передай хозяйке, что я заходила, - сказала я ей.
Ворона взглянула на меня и, взмахнув крыльями, улетела.
Обернувшись я заметила блик, похожий на отражение солнца в разбитом зеркале. Я
застыла. Это было движение в окне верхнего этажа? Я ждала целую вечность, но ничего
не шелохнулось.
Во двор был только один вход, так что я вернулась той же дорогой и осмотрела
противоположную сторону строения. Буйная растительность заполнила все пространство
от леса до дома, где заканчивалась в засохших зарослях алтея, задушившего в объятиях
фундамент. Я обошла территорию, но не увидела ничего напоминающего нарушенное
или нетронутое захоронение. Единственная моя находка это обломок металлического
прута.
Расстроенная, я вернулась на крыльцо, воткнула прут между ставен и тихонько нажала.
Ничего не получилось. Я поднажала сильнее. Мне было любопытно, но я не хотела
нанести дому слишком большой ущерб. Ставни были крепкими и не сдвинулись с места.
Я посмотрела на часы. Два сорок пять. Уже бессмысленно. И глупо, если здание
заброшено. Если владельцы и существовали, они либо отсутствовали, либо хотели, чтобы
все так думали. Я жутко устала, вспотела и чесалась от тысяч крошечных царапин.
И признаюсь, это место меня просто страшило. Я понимала, что такая реакция
иррациональна, но я чувствовала зло исходившее из самой земли. Решив навести справки
в городе, я бросила прут и вернулась на место крушения.
По дороге в морг я размышляла о доме. Кто его построил? Зачем? Что такое было в этом
месте, что так беспокоило меня?
===============
* Стиль народной американской музыки
** Эдди Бауэр обладает патентом на изобретение пуховой куртки
Глава 7
Райан ждал меня в засаде на крыльце, когда я подъехала к гостинице чуть позже девяти.
Я не видела его, пока он не заговорил.
- Кажется, у нас что-то взорвалось.
Я остановилась, держась за ручку двери.
- Не начинай, Райан.
- Завтра Джексон собирается сделать официальное заявление.
Я повернулась в сторону его голоса. Райан сидел на качелях, стоящих на крыльце и
покачивался. Когда он затягивался своей сигаретой тусклый красный свет освещал его
лицо.
- Это точно?
- Как и то, что Мадонна не девственница.
Я колебалась, желая и узнать новости по расследованию и опасаясь их вестника.
- День был совершенно препоганый, Брэннан. Прошу прощения за свое поведение.
Хотя у меня и не было достаточно времени чтобы обдумать все, но наша дневная
размолвка привела меня к определенному решению. Я была готова предотвратить
катастрофу под названием «связь с Райаном». Отныне наши отношения будут строго
профессиональными.
- Рассказывай.
Он похлопал по сидению рядом с собой.
Я подошля ближе, но осталась стоять.
- Так что за взрыв?
- Присаживайся.
- Если это очередная уловка, то ты…
- У нас есть образование воронок и слипшиеся волокна.
В полутьме от тускло горящей над Райаном лампочки, его лицо выглядело
безжизненным. Он глубоко вздохнул и щелчком отправил окурок в папоротники Руби. Я
смотрела на искры в темноте и представила себе падение рейса 228.
- Ты хочешь услышать все?
Поставив между нами свою сумку, я села на качели.
- Какие воронки?
- Те самые, что образуются когда твердое или жидкое резко превращается в газ.
- Как при детонации.
- Да.
- При взрыве температура поднимается до тысяч градусов и взрывная волна образует
газовый эффект оплавления на металлических поверхностях. Так описывают это
взрывники. Они показали слайды сегодня на летучке. Это похоже на апельсиновую
кожуру.
- Они нашли воронки?
- Они выявили их на обломках. А так же закругленные края фрагментов, что тоже
показатель.
Он тихонько качнул качели.
- А что за волокна?
- Они нашли волокна некоторых материалов которые впаяны в другие, неповрежденные.
Увидели под высокочувствительными микроскопами, конечно. Также нашли следы
высокой температуры и плавления на изломах некоторых фрагментов.
Еще одно покачивание и мой греческий салат, съеденный после ухода из морга, вылетит
наружу.
- Не раскачивай качели!
- Некоторые макро-фото удивительны.
Я застегнула куртку и сунула руки в карманы. Дни еще были теплыми, но вечера уже
достаточно прохладны.
- Итак, воронки, закругленные кромки на металлических частях, а также признаки
плавления и проникновение волокон означают взрыв. Наши травмы голени
соответствуют этому.
- К тому же большая часть фюзеляжа упала неповрежденной.
Я уперлась ногой в пол чтобы остановить качели.
- Все вместе означает взрыв.
- От чего?
- Бомба. Ракета. Техническая неполадка. FAA проведет хроматографический анализ,
чтобы определить, какие химикаты могли бы присутствовать, а также
фоторентгенографию, чтобы идентифицировать молекулярные разновидности. Да, и еще,
инфракрасная спектрофотометрия. Не уверен для чего, но звучит как надо. Это в том
случае если они отберут все у лаборатории ФБР.
- Ракета?
Я впервые услышала о такой возможности.
- Не похоже, но такой вариант был. Вспомни шумиху о ракете сбившей TWA 800. Пьер
Сэлинджер получил на орехи, виноват был флот.
Я кивнула.
- И в этих горах скрываются кое-какие вооруженные банды. Может недобитки Эрика
Рудольфа вышли на рынок оружия и купили новую игрушку.
Рудольф разыскивался в связи со многими нападениями на клиники делающие аборты, и
как подозреваемый в бомбежке на Олимпийских Играх 1996 года в Атланте. Ходили
слухи что он сбежал в эти леса.
- Есть предположения где был центр взрыва?
- Слишком рано еще об этом говорить. Группа по исследованию кабины собирает данные
о повреждениях сидений, что поможет точно определить место взрыва.
Райан оттолкнулся, но я удержала качели.
- Наша группа делает то же самое с ранами и переломами. Похоже, что худшие раны
произошли в хвосте самолета.
Антропологи и патологи составляли схему травм по местоположению пассажирских
мест.
- Что там насчет радистов?
- Ничего неожиданного. Взлет, курс на северо-восток, в Афины. Центр
