идеальным шрифтом вдоль одного крыла и в другом "Папа" . Над ангелом дата.
Плачущий ангел. Дата. Мама и Папа написано на обломках разбитого сердца. Всё это имеет
смысл. Его родители умерли.
– Э... Я принесла полотенце. Моя мама хранит их в холле, а я не хотела, чтобы ты вышел, и у
тебя было только то, чем вытирают руки. Потому что ты знаешь, оно не покроет достаточно много. –
Я взглянула на его промежность? О. Мой. Бог. Мне нужно перестать болтать и убраться отсюда. –
Прости, что не постучала. Я ... Теперь я ухожу. – Произнося эти бессвязные слова, я спотыкаюсь.
Этот дурацкий коврик, мама настаивала, чтобы он лежал на середине пола, выскальзывает из–
под меня, и я падаю. Пытаясь избежать падения, я взмахиваю руками, но другие руки сжимают меня
вокруг талии. Его руки сильные, но его прикосновение нежное. Дин прижимает свою грудь ко мне –
она такая же твёрдая, как выглядит, его дыхание обжигает моё ухо.
– Тпру, ты в порядке?
Я выпрямляюсь и пытаюсь подавить пожар на моих щеках, но какой смысл? Я уверена, они
горят как звезда «Красный Карлик». Я ловлю своё отражение в зеркале, и мой взгляд встречается с
Дином. Я быстро отвожу мои глаза.
– Немного смущена, – соглашаюсь я. – Но со мной всё в порядке. Спасибо.
Он отпускает мою талию, но не отходит. Я поворачиваюсь, прежде чем сталкиваюсь лицом к
лицу с ним. Несколько сантиметров опять, но в этот раз, я не отвожу взгляд. Выражение его лица
напряженное, но его глаза смягчают его серьёзность.
– Ты не боишься меня? – спрашивает он.
Я вижу его настоящего за его дерзким фасадом.
ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ
HTTP://VK.COM/LOVELIT
– А должна?
Секунду он колеблется.
– Нет.
– Тогда хорошо, – улыбаюсь я. – Наслаждайся своим душем. Не торопись.
В конце концов, я отвожу взгляд и направляюсь к двери.
– Эй!
Я останавливаюсь и поворачиваюсь.
– Твоя мама разозлится, когда она обнаружит парня в своём душе?
– Она не вернётся до завтрашнего вечера.
Он поднимает брови, а я закрываю дверь, перед тем как очередной надменный комментарий
вылетит из его рта.
Я горжусь умными решениями, так почему же я сделала самое худшее? Не то, что я позволила
Дину войти в мой дом, и позволила ему полностью обнажиться, но я прямо сказала ему, что моей
мамы не будет дома до завтрашнего вечера. Я бы могла сказать лишь до завтра, но нет. Я добавила
вечер. Что, если он сумасшедший? Я просто дала ему больше времени, чтобы спрятать концы в воду
и моё тело. Но если бы он собирался напасть на меня, он бы это уже сделал. Очевидно, я смотрю
слишком много кинофильмов. Кроме того, я поверила Дину, когда он сказал мне, что я не должна
бояться его. Как жёстко и твёрдо, он может попытаться действовать, я могу видеть это прямо
насквозь. Даже больше. Я направляюсь вниз по лестнице и иду на кухню. Самое малое, что я могу
сделать, это приготовить ему что–нибудь. Он рассказывал мне, что ему нужно добывать еду, и я
уверена, что то, что он получает лучше чем то, что я могу сделать, но у меня чертовски хорошо
получается разогревать еду в микроволновке.
Мама запасает морозильник полуфабрикатами. Я виню её за отсутствие у меня кулинарных
навыков. Я просматриваю варианты, замороженная пицца, замороженный картофель в мундирах,
замороженные куриные крылышки и замороженные овощи, и решаюсь на всё понемножку.
Я задвигаю наполненный противень в духовку, и только установив таймер на пятнадцать
минут, сажусь за стол с моей библиотечной книгой. Слова сливаются друг с другом, когда моя
память возвращается к шрамам Дина. Как он их получил? Как умерли его родители? Звук душа
прекращается. Я подумываю пойти наверх и проверить его. Посмотреть, не нужно ли что–нибудь
ему, но передумываю. Я закрыла дверь моей спальни до того, как направится вниз, так, по крайней
мере, я знаю, что он не будет совать свой нос повсюду.
– Эй!
Я слышу его голос с лестничной клетки. Я кладу закладку, чтобы сохранить мою страницу.
– Эй!
Я не могу сдержать улыбку. Его волосы мокрые и обрамляют его лицо, делая его глаза и
маленький шрам над левой бровью более заметными. Он сменил свою черную футболку на темно–
синюю. Осознание того, что их у него больше одной, делает меня счастливой. Его толстовка
перекинута через плечо вместе с его рюкзаком.
Бииип. Бииип. Я подпрыгиваю, чтобы выключить таймер и вынуть кухонные прихватки.
– Я не знала, что ты любишь, – говорю я, доставая противень из духовки. – Поэтому я, своего
рода, сделала всего понемногу.
Он спускается с последней ступени и подходит ко мне. Когда он наклоняется ко мне, чтобы
увидеть, что на противне, я чувствую запах лаванды и мяты.
– Ты выложилась полностью, Преппи, – говорит он.
– Полагала, что должна тебе больше, чем только душ.
ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ
HTTP://VK.COM/LOVELIT
Я хватаю блюдо, достаточно большое, чтобы избежать мытья посуды, и кладу куриные
крылышки и куски пиццы на него. Я разрезаю картофель в мундирах на половинки и добавляю их на
тарелку.
– Можешь заглянуть в шкаф над раковиной и достать оттуда пару тарелок?
– Конечно.
Он тянется наверх, и нижняя часть его живота выглядывает из–под его футболки. Я помню,
как выглядела его грудь и как она касалась моего тела. Я отвожу взгляд, когда слышу его смех.
– Куда ты хочешь их поставить?
Он усмехается, как болван. Возможно, я проверяла его, но всё же.
– Э, на стол.
Я ставлю блюдо на середину стола и наполняю две чашки чаем со льдом.
– Налетай.
Дин наполняет свою тарелку всем понемногу, он не из тех, кто шарахается от еды, я делаю то
же самое. Мы молчим, пока едим первые несколько кусочков, и я проклинаю себя за то, что не
поставила музыку. Нет ничего хуже, чем неловкое молчание.
– Так почему ты работаешь добровольцем в столовой? – спрашивает он. – Я полагаю, это не
потому, что ты выполняешь общественные работы по причине нарушения правил условного
освобождения или чего–то подобного этому.
– «Гарвард», «Принстон» и «Йель» не примут меня только за одни мои оценки. Быть самой
умной в своём классе не достаточно. В каждой старшей школе в стране есть выпускник,
произносящий прощальную речь, и все они соперничают за одно и то же. Мне нужно выделиться из
толпы.
– Это объясняет, почему ты была в библиотеке в субботу.
– На самом деле это был увеселительный визит.
– Потому что ты знала, что я буду там? – Он ухмыляется, и я хлопаю его по руке. – Я шучу.
Это был просто дополнительный бонус. Слова теряются где–то между моим горлом и губами,
когда я смотрю в его глаза. Любой остроумный комментарий, который я была готова преподнести,
исчезал, и я пристально смотрела на него, как собака в период течки.
– А ты ещё выполняешь какую–нибудь общественную работу? – спрашивает он, и я разрываю
наш взгляд, опуская глаза на кусок пиццы на моей тарелке.
– Ты не был моей первой абонементной карточкой, – говорю с улыбкой я.
Он кладет свой подбородок на руку.
– Что ещё? У меня такое чувство, что ты полна сюрпризов.
Обычно я бы сменила тему. Я ненавижу беседовать о себе с людьми, которых я по–
настоящему не знаю, но то, как он смотрит на меня в ожидании, в большинстве своем интригует,
вдохновляет меня, и слова полились.
– Я также строила дома для «Среды обитания для человечества».
Его глаза расширились, и он засунул кусок пиццы себе в рот.
– Потрясающе. Где?
– Пару в этом районе. Один в Детройте. Я также провела лето в Гватемале.
– Гватемала? Земля Майя. Ты видела развалины Тикаль? Я бы убил за то, чтобы лично их
увидеть.
– Ты знаешь о Тикаль?
– Самый крупный из городов Майя, конечно, я знаю. А ты знаешь, что постройки датируются
четвёртым веком до нашей эры?
ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ
HTTP://VK.COM/LOVELIT
Я улыбаюсь и впервые в моей жизни радуюсь своим обширным знаниям древних
цивилизаций.
– На самом деле, я знала.
Большинство людей моего возраста даже не знают, кто такой государственный секретарь, а
здесь он выдает историю другой страны, как будто это также естественно, как говорить о погоде.
– Впечатляюще, – говорю я.
– Я знаю.
Он подмигивает, и я закатываю глаза.
– Если серьезно, откуда ты всё это знаешь?
Он пожимает плечами.
– Я провожу много времени в библиотеке. Там тепло, они не беспокоят меня, и я люблю
читать.
– Я не представляла тебя читателем.
