с невыразимой мукой в голосе вскрикнула Василиса.
Он лежал на высокой постели, бледный до синевы, руки на груди сложены,
как у покойника…
– Его Чурило – волхв зельем опоил, – скороговоркой зачастила Марья. – Бежать вам
надобно. Топот слышите ли?
Игорь не прислушивался. Он подпер дверь сундуком, обежал комнату
взмыленным взглядом, обнаружил свои вещи, заботливо сложенные у стеночки и, о чудо!
Скатанный в трубу ковер!
– Живем, славяне! – заорал он от радости. Точно друга единственного встретил. Василиса
гладила любимого по холодным щекам…
– Быстренько, девочки! Быстренько! – Игорь выбил резные ставенки из оконца, выглянул
на улицу. Во дворе суета… Под стенку лестницы штурмовые несут… Красота! В дверь, ругаясь, ломились стражники.
– Василиса, решай! Ты остаешься или с нами?
– Куда угодно, только с Ванечкой! – твердо ответила девушка.
– Ты, Марья?
– Куда мне с вами? – Марья с тревогой смотрела на содрогающуюся трещащую дверь, -
Авось не тронут…
– Эх! Жратвы нету… – Игорь вытолкнул ковер в окно, погрузил на него свои вещи, содрал
с постели покрывало и скрутил им Марье руки.
– Зачем? – вскинулась Василиса.
– Платок ей в рот сунь и лезь в окно! Быстро! – Игорь высунулся по пояс и оттолкнул
штурмовую лестницу. Народ посыпался с нее гроздью с добротным крепким матом…
Дверь оглушительно треснула и повисла в петлях. В комнату просунулись озверелые
рожи охранников. Игорь схватил Василису в охапку и вытолкнул ее на ковер. Сдернул
Ивана с постели и сунул его в окно ногами вперед…
– Нельзя ногами, оглашенный! Ой, мамочки!…
Игорь рыбкой нырнул в окно за мгновенье до того, как в него полетела алебарда…
Ковер взмыл по крутой дуге вверх. Беглецы едва не посыпались на головы
разгоряченных преследователей. В край ковра впилась стрела. Отлет вызвал шквал
эмоций.
– Спятили?! – заорал Игорь, свешиваясь с края – Царевну зашибете, кретины!…– И все же
хорошо, что у них нет авиации! – Игорь перевернулся на спину и вольготно разлегся на
ковре.
Василиса уложила голову царевича у себя на коленях и грустно перебирала его
волосы пальцами.
– Слышишь, Василиса, он хоть дышит?
– Да…
– А кто такой Чурило?
– Волхв батюшкин, травознай…
– Ты Ивана на ноги поднять сможешь?
– Ой, не знаю я, Игорь!.. Я не знаю, каким зельем его опоили!
– Слу-ушай! – Игорь даже на локтях приподнялся – А ты его поцелуй! Ты ж царевна!
Должно сработать!
– Спятил? – участливо поинтересовалась Василиса и повертела пальцем у виска.
– Почему сразу спятил?! – Возмутился Игорь. – Ты ведь даже не пробовала! У Белоснежки
– срабатывало, у Спящей Царевны – срабатывало! А ты выпендриваешься!
– Мамочки мои,– прикрыла глаза Василиса.– Извини меня, конечно, Игорек, но ты совсем
плох. Чародея нам искать надобно…А я и не знаю чем заплатить. Выскочила из дому в
чем была…
30
– Постой-ка! – Игорь принялся лихорадочно обыскивать свой мешок, – Так и есть, все
вытаскали, собаки! – в сердцах он отшвырнул мешок. – У меня там золотишка было
немного… Не удержалось.
– Хорошо хоть на меч и на ковер никто не позарился, – рассудительно заметила Василиса,
– Что ж нам делать-то?
– Для начала поесть чего-нибудь…– Игорь свесился с края ковра. – Над деревней летим…
Ладно, Василиса, возьму грех на душу! Ты сама держись крепче и Ваньку своего держи.
Под ковром разворачивалась мирная картинка деревенского быта. Домики,
сеновалы, люди по хозяйству хлопочут. Кто дрова рубит, кто гусей пасет…
– Уси-пуси, гуси , мои гуси– нежно пропел Игорь, резко направляя ковер вниз и
свешиваясь так, что у Василисы сердце захолонуло. Она сжалась на своем краю ковра, обхватив недвижимое тело царевича за плечи.
– Иии-хо! – детский крик, возмущенный гогот, хлопанье крыльями и отдаленный бабий
вопль
– Я тебе! Лихоманка окаянная! Да чтоб тебя вспучило! Отдай гуся!…
– Спокойно, мамаша! – это уже довольный голос Игоря, – Если от многого берут немножко
– это не кража, а просто дележка!
Василиса с опаской приоткрыла глаза. Деревня осталась позади. Игорь боролся со
здоровенным серым гусем, возмущенно орущим и целящим похитителю клювом в лоб…
К вечеру трое на ковре улетели далеко от стольного Кияр-града. Игорь, сидевший
по – турецки поджав ноги, меланхолично щипал добычу и пускал пух и перья по верху.
Работа шла ни шатко ни валко. Василиса помогать отказалась наротрез.
–… А еще хорош гусь в яблоках запеченный, начиненный гречневой кашей со шкварками,
– глотая голодную слюну, рассказывал Игорь. Это был уже тридцать третий рецепт блюд
из ворованной гусятины. Близкая к голодному обмороку, Василиса поспешила сбить
попутчика с темы.
– А чего ты нам помогаешь-то, Игорь? Тебе с этого какой прок?
– В том-то и дело, что никакого,– задумчиво почесал в затылке Игорь. Гусиный пух у него
на голове причудливо сплетался с волосами. – Я на этом вашем сватовстве ничего не
нажил, кроме инвалидности. Руки ободрал, по ребрам настучали… Да еще подарочек
слямзили памятный от незабвенной драконессы Амалии. Золотишко там кое-какое было.
– И все-таки, – Василиса прищурилась.. – Другой бы на твоем месте высадил нас с Ваней в
чистом поле – идите на все четыре стороны…
– Ну… я что, на изверга похож?
– Немного,– потупила очи девушка.
– Благодарствую на честном слове, – раскланялся Игорь – У меня ведь тоже любовь была.
– Да ну?!
– Ну да. И ребеночек имеется. Девочка… Годика три ей наверное. – Игорь враз посмурнел
и даже птицу несчастную терзать перестал.
– А что случилось-то? – с живейшим сочувствием поинтересовалась Василиса.
– Ты амазонок знаешь?
– Да. Мне о них Евстратий рассказывал… В Степи живут безмужние жены, на конях
скачут, со всеми воюют… А тебя, никак, влюбиться угораздило?
– Да вот, угораздило… Она была жрицей храма Самрис, огненной богини. Встретились
мы случайно. Пришлось по Степи погулять… Ну и нагуляли…ребеночка. Я предлагал ей
со мной остаться. Не захотела. Вернулась домой к своим. Я их навестил потом. На ребенка
глянуть… Мальчиков-то они убивают. Слава Богу, девочка родилась!– Игорь глубоко и
длинно вздохнул.
– Ты ее очень любил?
– Очень…
– А она?
31
– Не знаю! Все! Приехали! Вон, полянка славная. Сейчас гуся жарить будем! – Игорь, казалось, жалел, что проговорился. Старательно делал веселый вид и избегал смотреть
Василисе в глаза…
Костер весело стрелял искрами. Жаркое из ворованной гусятины с дикими
корешками и орешками вышло на славу. Иван-царевич удобно закутан в ковер-самолет.
Игорь и Василиса ели молча и довольно жадно, поэтому слабый стон услыхали почти
сразу. Василиса испуганно огляделась и придвинулась ближе к надежному игореву плечу.
– Тихо…– он отложил мясо и взял из костра горящую ветку. Поднял повыше. Сумерки уже
плавно переходили в зябкий осенний вечер. Стон повторился. Совсем рядышком. В
густых зарослях боярышника копошилось и стонало нечто живое и очень маленькое.
Приблизившись, они
