огромной кожаной папке.
– Так, это не то, здесь ведь лежали. Накладная на вызов водолазов, это не сюда…Ага! Вот!
Нашла! – она победно выхватила потертую, разлохмаченную по краям бумаженцию и
хитро прищурившись заявила.
– Помочь вашему горю можно. Есть зелье, чтоб поставить вашего Ивана на ноги. Да
вот только сослужите мне службу малую. В тридевятом царстве тридесятом
государстве, под горой Алдынь растет колотун-трава. Стерегут ее лесные люди.
Раздобудете мне этой травы – помогу вам.
Игорь скорчил кислую мину. Затем подхватился из-за стола и приложив руки к груди
завел жалобно
– Бабушка! Сахарная моя! Какое тридевятое царство?! Давай-ка вот без этого: пойди туда
не знаю куда, принеси то, не знаю что… Мы же деловые люди! Подумай сама, а если мы
не доберемся? Если нас стрескает по пути кто-нибудь? Оно тебе надо? Представляешь, будет у тебя в избе живой труп лежать. Мыши подъедать начнут, запах пойдет…
– Э нет, голубь мой! – прервала его Баба Яга.– Никак надуть старуху решил? Не выйдет! За
даром не возьмусь!
– Кто сказал даром? Яхонтовая моя! Покажи мне пальчиком этого человека? –
возмущенно взвыл Игорь. – Я хорошую цену дам! Вот ! Обратите внимание! – движением
фокусника он сдернул Ивана-царевича с ковра, встряхнул ковер, растянул и зачастил
голосом заправского базарного торговца.
– Ковер! Шерстяной, – вот, потрогай – чистая шерсть! Из сокровищницы Хамед-шаха, да
продлит Аллах его дни. От моли и мышей обработан защитным заклинанием! Хочешь, на
стену повесь! Хочешь – на пол постели! Хочешь – ночью укрывайся. Легкий! Теплый!
Рисунок – ручная работа, таких больше ни у кого нету! Как раз под цвет твоих глаз, бабуленька!
– Да на што он мне нужон! – воскликнула Яга, с трудом вклинившись в пламенную речь
Игорем.
– Василиса с изумлением смотрела во все глаза на то, как мелким бесом увивался вокруг
старухи ее компаньон. Вот чудо! Не похож ведь совсем на рома-таборника. И ростом
высок, и волосы светлые, и лицом бел, а заговорил, заметался вокруг Яги – то ковром ее
накроет, то заставит шерсть щупать… И представляется Василисе чернявый, кучерявый
жилистый мужик в алой рубахе, с золотым зубом, с серьгой в ухе… Заморенную клячонку
на базаре лапотнику продает, за арабского скакуна выдавши…
– Как это «на што нужон»?! Он же летучий! Бабуся, летучий ковер – это ж вещь! Все не в
ступе старые кости трепать, и не на помеле! Ляжешь на коврик – мяконько! Обзор кругом
стопроцентный. Маневренность – как у гоночного Судзуки! Скорость – на любой вкус: хочешь – быстро; хочешь – потихонечку. Бабушка, соглашайся!
Летучие ковры по лесу не валяются! Откажешься – всю жизнь жалеть будешь!…
– Ой, не могу! Ой, уморил! Да замолчишь ты, али нет?! – отдувалась бабка, обмахиваясь
сомнительной чистоты носовым платком.
– Я-то замолчу! Товар сам за себя все скажет! Это ж чистая шерсть! – судя по всему, Игорь собирался начать все по новой.
– Ладно! Ладно! Давай свой ковер! Только замолчи! – сдалась бабка.
– Благодарить еще будешь, бабушка!… Ковер в обмен на Ивана, – напомнил Игорь.
– Знаю я…Неси его в баньку… И ты, девонька, собирайся. Помогать будешь. А ты, молодец, ступай дрова колоть, воду носить. Посмотрим, только ли ты на язык скор…
Василиса готова была на все – скажет бабка – очи вынь! Выложит, и на блюдце
преподнесет! Только бы Ванечке помогло! Лежит, друг сердечный, слова не вымолвит, 34
дыхание тихое такое, пушинку едва шевельнет…Утерев слезы кончиком платка, Василиса
решительно вышла из избы. Игорь возле здоровенной колоды с торчащим из нее топором
искательно спрашивал у Бабы Яги
– А правду ли рассказывают, бабушка, что у тебя топор сам дрова рубит?
– Нет!– отрубила бабка. – Хорош языком-то молоть! Мы до вечера управиться должны!
– Я ж ничего, я ж спросил только…
Пока Игорь колол дрова, бабка сновала между избой и банькой со всякими
снадобьями, Василиса присела на завалинке. Смотреть у бабки во дворе было решительно
не на что. Колода, возле которой развлекался Игорь. Куртку снял, рубаху снял… Ишь, бессовестный! Сердится Василиса на себя, а глаза против воли таращатся на голую
мокрую от пота спину, на которой при каждом движении перекатываются тугие валики
мускулов… В самом деле, ведь не на черепа ей смотреть, на частоколе развешенные?!
Яга, проходя мимо, громко хмыкнула. Застигнутая врасплох Василиса подскочила
на месте и покраснела.
– Пора, девонька. Иди в баньку, травы в ступе толочь будешь… Да не бойся ты, не съем я
тебя… покамест…– зверское выражение лица ее говорило скорее обратное.
Банька Бабы Яги лишь снаружи была неказиста. Внутри все добротное, светится
янтарем дерево. Две комнатки. Одна, собственно, парная, но дверь туда закрыта. В первой
же – стол по центру. Высокий, широкий. Семью за обедом посадить впору. На столе
Ванюша лежит. Одетый… Вокруг плошечки, чашечки курятся-дымятся. Запах дивный, невиданный…Баба Яга Василисе ступку с пестиком в руки сунула, травок каких-то по
щепотке бросила – знай себе, толки – растирай.
– Зелье-то не слишком сильное было,– говорила Баба Яга, пока суетилась над Иваном, -
иных вон по три дня в баньке отпаривать надобно. А твой-то, девонька, завтрева к утру
свеж, как огурчик будет… Иначе отделались бы вы ковриком, как же… Ты толки,
толки…Крови твоей немного надобно. Да не робей ты! Совсем чуть-чуть… Я пальчик
наколю… Вот так! Умница. Толки дальше…
К вечеру от непрерывного расталкивания в ступке различных ингредиентов у
Василисы болели руки и плечи. Несколько раз приходил Игорь с дровами – баньку
топил… Вечером Яга выгнала их из бани и затворилась там изнутри. Игорь куда-то
запропал. Василиса вся в переживаниях поплелась спать в избу.
Утро оказалось и впрямь доброе. Василису разбудили голоса на улице.
– Здорово, Ваня! Ну и горазд же ты спать! Насилу разбудили…– громко говорил Игорь.
Ваня?… Василиса подхватилась с лавки и выскочила из избы. Иван-царевич стоял
посередь двора, с изумлением оглядывался на мертвые головы, украшающие частокол, на
жутковатого вида бабульку…
– Игорь, брат мой названный… Говорил ты мне, да я не послушал. Жизни не хватит, чтоб
отплатить за доброту и верность твою… – говорил царевич медленно, словно не до конца
очнулся от страшного своего сна.
– Ванечка!… – Василиса бросилась к нему на шею.
– Так, это мы уже видели. – Игорь, казалось, не хотел, чтоб его заподозрили в смущении.
– Ладно уж, пойдем. Ковром управлять научишь, – проворчала Яга и потащила его в избу.
С Ягой расстались лучшими друзьями. Собрали нехитрые свои пожитки, еды на
дорогу и двинулись. Когда полянка с гостеприимным домом на курьих ножках скрылась
за деревьями, Игорь
