– Так ведь у нас в Буэнос-Айресе тоже деревья растут, и дети в футбол играют, и так же громко кричат.
– Вы езжайте с Настей, а мы тут поставим белье стираться, ребята помоются, а мы с папой будем обед готовить. Я вызываю такси!
По дороге Линка представляла себе, как удивится и обрадуется Карпинчо. Она вертелась на заднем сиденье в нетерпении – скорей бы уже добраться!
36.
Было еще рано, и в научном отделе был один только Петя. Он сидел за микроскопом, что-то рассматривал и мурлыкал под нос странные слова:
«На поляне рос миксомицет,Рос миксомицет, рос миксомицет…»
– Петя! – позвала его Настя. – Какой такой миксомицет? Что это вообще такое?
Петя аж подскочил от неожиданности.
– Как ты меня напугала!
Но он был человек дисциплинированный, и всё-таки ответил на Настин вопрос:
– Миксомицеты – это что-то среднее между грибами и животными.
Линка представила себе, как это может быть. Например, такой гриб с лапами и зубами. Бррр!
– Да неважно, – продолжил Петя, – это просто такая дурацкая песенка. Народное творчество.
Опять было непонятно. Линка знала, что народное творчество – это когда на сцену выходят девушки в кокошниках и поют жалобные песни. Или когда делают шкатулки и расписывают их жар-птицами, конями или цветами. А про такие песни, с научными словами, она и не подозревала. Но она знала, что народные песни собирают в экспедициях, в далёких деревнях, поэтому спросила:
– А в какой деревне эту песню записали?
Петя и Настя принялись хохотать, но Петя сразу перестал – он был не такой вредный, как Настя.
– Линка, конечно, это не из деревни, это на биологическом факультете студенты сочинили. Ты разве не заметила, что мотив как в битловской песне про жёлтую подводную лодку?
– Нет, – смущённо ответила Линка. – Я такую песню не знаю. Но ведь народ – это те, кто живет в деревне, ко-ров растит, пшеницу, овощи всякие. Пчёл разводит, – вспомнила она про дедушку.
– Вот и нет, – возразил Петя. – Народ – это мы все вообще. А народное творчество – это то, что люди сами сочиняют, не по заказу, не за деньги, а просто потому что им нравится. Подумай об этом.
Линка подумала, а потом спохватилась:
– Петя, мы же не просто так приехали!
– Что-то случилось?
– Дверь в долину открылась, – объяснила Настя.
– Ага, то есть, ваши аргентинцы уже отправились домой? – спросил Петя.
– А вот и нет! – торжественно сказала Линка. – Они еще там. И мы привели их к нам в квартиру! Они моются в душе, а мама обещала им жареного мяса. Знаешь, как они обрадовались?
– Удивительно, – сказал Петя. – Ты же говорила, что проход в долину закрывается для посторонних?
– Значит, они теперь не посторонние, – предположила Линка. – После того, как мы поговорили с Франциско, а он обрадовал их родителей, что они живы-здоровы, какие же они нам посторонние? Они друзья!
Тут Петя как-то вдруг загрустил.
– Значит, Карпинчо переберётся в долину, – сказал он уныло. – А мы тут так хорошо с ним время проводим. И он учится с таким удовольствием. Фёдор ему сложение объяснил, наверное, скоро к вычитанию перейдут. А я про Карпинчу статью только начал писать, большую. И хотел телевидение пригласить.
– Ну, ты погоди расстраиваться, – подбодрила его Настя. – Никуда он пока не девается, ещё успеет поучиться. И статью ты допишешь. Даже несколько.
– И в долину, кстати, тебе надо сходить, – заметила Линка. – Ты такого никогда не видел!
Петя немножко повеселел, и они все втроём отправились за Карпинчей по знакомой дороге на старую территорию, по мостику через улицу.
Карпинчу было не видно, но Петя оглушительно свистнул в два пальца. Линка даже удивилась, такой серьёзный учёный и так умеет свистеть. Тетенька, стоявшая неподалёку, прямо подпрыгнула и неодобрительно посмотрела на Петю. Наверное, она хотела сделать ему замечание, но потом поняла, что это сотрудник, и передумала: всё равно не послушается.
Карпинчо вынырнул посреди пруда, Линка и Настя замахали ему руками, и он стремительно поплыл к ступенькам, только нос, глаза и уши торчали над водой. Вылез, отряхнулся, брызги разлетелись в стороны, и подбежал к решётке.
– Карпинчо, – тихонько сказал Петя, чтобы никто не услышал, как он разговаривает со зверем, – дверь в долину открылась. Собирайся, сейчас поедете домой.
– Ура! – воскликнул Карпинчо, но тут же испуганно оглянулся, не слышал ли кто-нибудь посторонний. Но никого рядом не было, кроме маленького мальчика лет трёх, который с любопытством смотрел на удивительного зверя, и его мамы, а мама как раз болтала с кем-то по телефону и ничего не услышала. Да и мальчик не особенно удивился.
Петя открыл своим ключом дверь в вольер, выпустил Карпинчу, снова запер дверь, и вся компания отправилась назад. Карпинчу прямо распирало от любопытства – что же там нового в долине, но ему приходилось молчать. Только когда они вошли в научный отдел, Карпинчо принялся тормошить Линку:
– Ну, рассказывай, что там произошло?
– Вход в долину открылся, и мы туда полезли, – начала рассказывать Линка. Карпинчо перебил её:
– Значит, эти самые путешественники уже ушли в Буэнос-Айрес?
– Карпинчо, не перебивай, Линка всё расскажет, – сказала Настя строго, и Карпинчо стал оправдываться:
– Я же просто сразу догадался, вот и сказал. Извини, Линка.
– А вот и не догадался! – засмеялась Линка, и рассказала Карпинче всю историю. Петя слушал второй раз так же внимательно, и когда Линка закончила рассказ, заметил:
– Очень интересно всё-таки, как работает этот механизм.
– Какой механизм? – не поняла Линка.
– Я имею в виду, как долина узнаёт, кто свой, а кто чужой – объяснил Петя. – Надо подумать, какой эксперимент поставить, чтобы понять. Ну что, – обратился он к Карпин-че, – ты теперь совсем в долину переберёшься?
Карпинчо смутился, переступил с лапы на лапу, посмотрел на Линку, на Петю, и наконец ответил:
– А можно я буду сюда иногда приходить? Мы с Фёдором только начали сложение, он обещал, что потом будет вычитание.
Все расхохотались, особенно Петя. Карпинчо собрался обидеться, и Линка поспешно объяснила, что это они не над ним смеются, просто Петя говорил ну совершенно то же самое, и такими же словами.
– Вот и договорились, – сказал довольный Петя. – Сейчас вызову вам такси, а то они всё жареное мясо без вас съедят.
37.
Линка открыла дверь и вбежала в прихожую. Пахло чем-то очень вкусным.
– Мама, это мы! – закричала она. – Карпинчо с нами, и мы голодные!
Мама, конечно знала, что они уже едут – Настя позвонила по дороге. Так что обед был готов.
Путешественники были прямо розовые после горячего душа, даже Хорхе, который вообще-то был довольно смуглым. И все были в замечательном настроении. Аргентинцы посматривали с любопытством на Карпинчу. Наконец, Альберто обратился прямо к Карпинче, по-испански, но вежливо, на «Вы»:
– Скажите, Карпинчо, а вы правда умеете разговаривать?
– Да, сеньор! – ответил Карпинчо, тоже по-испански, но это было всем понятно.
Аргентинцы переглянулись. Стало понятно, что они до сих пор не верили Линкиному рассказу про говорящего карпинчу, и вот теперь, наконец, поверили.
– Это удивительно! – сказал наконец Альберто. – Я как будто во сне.
Тут уже Настя стала переводить для мамы и папы. Линка немножко понимала, но с Настиным переводом было как-то лучше. Альберто и Карпинчо сразу нашли общий язык и вспоминали зоопарк в Буэнос-Айресе.
– Вот какой у нас Карпинчо! – сказала мама. – Но знаете что? Всё остынет, давайте садитесь обедать!
В этот раз все еле-еле уместились за столом – ведь их было целых семь человек: мама, папа, Настя, Линка, Альберто, Хосе и Хорхе. Папе даже не хватило стула, и он сидел на коробке из-под нового пылесоса. Хорошо, что мама не разрешила её выкинуть. «А вдруг эта коробка пригодится?» – сказала она неделю назад. И вот пригодилась!
Всё было очень вкусно. Карпинче в этот раз достались баклажаны, он их никогда не пробовал, но очень одобрил.
После обеда путешественники долго разговаривали с Карпинчей. У них нашлось много тем для разговоров: про зоопарк, про пещеру между Буэнос-Айресом и Москвой, про долину, про Франциско – и Карпинчо, и аргентинцы, и Линка с Настей с удовольствием его вспоминали.
– Если бы не Франциско, – сказала Линка, – мы бы никогда не добрались до биостанции в том месте, где жил Карпинчо.
– Да, – подтвердила Настя. – Он связал всё вместе. Как же нам повезло, что мы сразу встретили его в зоопарке!
– Нам вообще невероятно везло, – согласилась Лин-ка. – А как мы встретили Алёну прямо в первый вечер? – она вспомнила, как было страшно, когда их выгнали из зоопарка, и поёжилась.
Мама вздохнула:
– Если бы я знала, где вы, и что там с вами происходит, я бы вообще с ума сошла.
– Вот видишь, мама, – заметила Настя, – как хорошо, что ты не всё знаешь.
– Да, наверное, – согласилась мама.
– Это всё здорово, – решительно сказал папа, – а давайте-ка
