– Арроурут и бананы – главный источник доходов острова. На нашей плантации растут также какао и табак, – оказала Силвер.
– Уильям всегда отличался трудолюбием, но я был очень удивлен, когда узнал, что он решил стать плантатором.
– Я слышала, он повздорил с моим дедом. Уильям никогда не отличался сдержанностью, даже после того как умерли его мать и отец. Но я не думаю, что он очень богат.
– Но Катонга – определенно богатый остров, – пробормотал Морган, вглядываясь в берег.
Стоящий на возвышении большой каменный дом выглядел словно страж, охраняющий гавань. Он резко выделялся на фоне деревьев своей белизной. Вокруг дома располагалось множество деревянных построек, за домом же были легко различимы маленькие хижины работников.
– Мой отец ведет свой бизнес очень успешно, что, я думаю, вас не удивит, майор. Он из тех людей, которые не позволяют никому стоять на своем пути.
Бросив на нее быстрый взгляд, Морган решил закончить этот разговор.
– Мы должны скоро бросить якорь. Если вы меня извините… – Повернувшись, он направился к рулевой рубке, где находился Уилсон Демминг, готовый передать его команды матросам.
Поскольку почти все паруса были уже спущены, Морган приказал спустить лишь фок. Матросы немедленно бросились выполнять команду и начали убирать большой белый полотняный парус, натягивая веревки в ритм матросской песне.
– Отдать кормовой! – скомандовал Морган, когда корабль достиг тихих вод гавани. – Спустить марсель! Побыстрее с кормовым!
Корабль чуть скрипнул, когда натянулась цепь кормового якоря.
– Отдать носовой и натянуть кормовой, пока судно не встанет твердо.
Через несколько секунд корабль остановился, и единственными звуками, которые на нем теперь слышались, были негромкие удары волн о борта. Казалось, матросы сразу изменились, как только почувствовали, что корабль достиг пункта назначения, – лица стали оживленнее, с них исчезло обычное напряженное выражение.
Чувствуя растущий страх, Силвер молча смотрела, как Морган приказывает спустить на воду шлюпку и как его помощник и еще один матрос спускаются по веревочному трапу к уже сидящим на веслах матросам. Гамильтон Рейли и Уилсон Демминг подошли к ней. Каждый из них пожал ей руку на прощание, очень сердечно выразив свое сожаление от расставания. По всей видимости, майор Траск развеял их заблуждения относительно ее с ним взаимоотношений, за что Силвер была очень ему признательна. Если бы хоть кто–нибудь из них помог ей! Но она знала, что они не сделают этого, даже если бы и захотели.
Когда она направилась к поручням, к ней подошел Джордан и протянул руку.
– Была рада встретиться с тобой, Джордан. Уверена, что если ты будешь продолжать учиться так же упорно, то когда–нибудь обязательно станешь капитаном.
– С вами будет все в порядке? – спросил Джордан. – Я имею в виду: никто не будет вас обижать?
– Никто, – ответила она, и лицо Джордана расплылось в улыбке. – Со мной все будет в порядке. – Ей хотелось, чтобы он в это поверил.
– У вас все будет хорошо, мисс Джоунс.
Повинуясь порыву, Силвер обняла его.
– Спасибо, Джордан.
Печально улыбнувшись, она повернулась и направилась прочь. Не успела она сделать и нескольких шагов, как откуда–то снизу по трапу с душераздирающим воем выскочил Соггер. Силвер подошла к нему и успокаивающе похлопала кота по загривку. Кот смолк и через несколько мгновений начал нежно мурлыкать.
– Я буду по тебе скучать. – Она почесала его за рваным ухом. – Я хотела завести кота – он был очень похож на тебя, но отец сказал, что в доме могут появиться блохи.
Соггер потерся головой о ее ногу. Силвер погладила его по пушистой спине в последний раз.
– Готовы? – поторопил ее Морган. До того он лишь молча наблюдал за ней, стоя у поручней,
Силвер кивнула. Ее лицо было таким же бледным, как и прошлым вечером. Морган отвел взгляд. Ему вспомнилась мягкость губ Силвер, когда он ее целовал. Сейчас ее глаза, которые казались ему бездонными, были устремлены на огромный белый дом на холме. Он протянул ей руку, чтобы помочь перебраться через поручни, и с удивлением заметил, что ее руки дрожат.
– Я поговорю с Уильямом, Салина. Я уверен, что он разумный человек. Я…
– Мое имя – Силвер, – чуть подняла она подбородок. – Ни о чем не беспокойтесь. Я сумею за себя постоять, как это делала всегда.
Морган стиснул зубы. Ну что ж, если она этого хочет, то пусть так оно и будет. Он будет чертовски рад, что наконец избавится от этого хлопотного груза.
Маленькая шлюпка двинулась по воде. До самого момента, как они достигли берега, никто не произнес ни звука. На пристани, наблюдая за лодкой, толпились негры. На их руках были простые холщовые перчатки для сбора бананов; женщины одеты в незамысловатые выцветшие платья, на большинстве мужчин – свободные домотканые рубашки и широкие черные брюки.
– Матросам оставаться здесь, – приказал Морган Флаггу и Гордону. – Больше часа я не задержусь.
Он с удовольствием остановился бы на этом прекрасном острове на сутки и непременно так бы и поступил, если бы не сделка «оружие за хлопок» и не опасения за судьбу брата. Возможно, на обратном пути ему удастся задержаться здесь подольше. Отклонение от маршрута будет стоить нескольких дней – ну и черт с ними, ведь он и Уильям когда–то были друзьями. К тому же Моргану хотелось удостовериться, что с Силвер все будет в порядке. Подняв голову, Морган увидел, что к пристани, поднимая пыль, катится повозка.
– Похоже, к нам кто–то едет, – произнес Морган. Силвер никак не реагировала на его слова, продолжая молча идти по дороге.
Одна из женщин на пристани, раздававшая работникам воду из большого глиняного кувшина, поставила его на землю и направилась к ней.
– Мы думали, что вы уехали навсегда, мисс Силвер, – произнесла она глубоким, чуть вибрирующим голосом, весьма характерным для жителей Карибских островов. Он очень подходил к этой коренастой полной женщине, которой, казалось, было не больше двадцати. За юбку женщины держался кудрявый чернокожий мальчик с застенчивыми карими глазами.
– Так думала и я, Тамора.
– Миссис Делия… она очень скучала по вам с того времени, как вы уехали, но Куако убедил ее, что с вами все будет хорошо.
– С ними все в порядке?
– Да… Это ваш жених?
Силвер смутилась и отрицательно покачала головой:
– Это друг моего отца.
Приветливое выражение исчезло с лица Таморы.
– Мне нужно идти. Я скажу миссис Делии и Куако, что вы вернулись. – Взяв мальчика за руку, она повела его к плантации.
– Ваша подруга? – спросил Морган.
– Одна из рабынь моего отца, – ответила Силвер. В ее словах слышалась горечь.
– Странно, в британских владениях все в тридцать третьем году получили свободу.
– Катонга – не британские владения. Здесь правит мой отец. – Сказав это, Силвер приподняла край юбки и направилась к повозке, остановившейся в нескольких футах от них.
– Делия увидела, как корабль входит в гавань, – произнес высокий чернокожий юноша, возвышавшийся на сиденье кучера. – Масса Ноулес прислал меня сюда. Он удивится, увидев, что это вы, мисс Салина.
– Не думаю. Мой отец объявил всем негодяям отсюда и до Ямайки, что даст большие деньги тому, кто доставит меня назад. – Ее взгляд, устремленный на Моргана, ясно говорил, кого она считает негодяем.
В Моргане на какое–то мгновение поднялся гнев, но ему все же удалось справиться с собой. Крепко взяв Силвер за руку, он помог ей подняться в повозку, а затем забрался сам. Сидя рядом с ней, он чувствовал теплоту ее руки сквозь тонкую ткань блузки. Морган подумал, что хочет ее и что с каждым днем его тяга к ней становится все сильнее. Слава Богу, он сейчас избавится от своей непрошеной пассажирки.
– Это майор Траск, Тадеус, – сказала Силвер чернокожему парню. – Он пришел получить награду.
– Награду должен получить Пинкард, а не я, – поправил Морган, чувствуя, что в нем снова закипает гнев. То, что он привез Силвер назад, было, черт подери, в ее же собственных интересах, понимает она это или нет. – Я лишь сопровождал ее светлость домой.
Силвер довольно блеснула глазами. Она была рада, что Морган почувствовал себя уязвленным, и она хоть как–то ему отомстила. Это чувство поможет ей пройти испытания следующих нескольких часов. Когда Траск покинет остров, ей придется остаться один на один со своим разгневанным отцом. Он обязательно пустит в ход руки. Когда–то она свыклась с его побоями, но сейчас, после стольких дней свободы, переносить их будет тяжело.
Сквозь полуопущенные ресницы Силвер краем глаза наблюдала за Траском, спина которого была неестественно прямой; на его скулах играли желваки. Внезапно ей в голову пришла мысль, что она будет о нем скучать – сердитом ли, разъяренном или же демонстрирующем свою доброту. Каким–то невероятным образом она привязалась к нему, может быть, даже привыкла от него зависеть.
