Скоро с ней не останется никого.
Запряженная здоровыми мулами, тяжелая повозка двинулась вверх по пыльной дороге среди олеандров, кустов жасмина и розовых бугенвиллей. Воздух был напоен их ароматом, но для Силвер это был лишь приторный запах ее тюрьмы.
Морган выбрался из повозки первым и помог Силвер сойти на землю. Массивная резная дверь из красного дерева распахнулась, но человеком, который вышел поприветствовать их, был вовсе не отец. Удивленная Силвер пересекла дорогу и стала подниматься по ступенькам. Морган последовал за ней.
– Салина, слава Богу, с тобой все в порядке.
– Майор Морган Траск, это – Шеридан Ноулес, управляющий моего отца.
Ноулес сжал обеими руками ее ручку. Удивленная Силвер поспешно высвободилась.
Повернувшись к майору, Ноулес протянул ему руку.
– Майор Траск, – ответил Морган на его рукопожатие.
– Не знаю, как мы можем вас отблагодарить. Уильям очень волновался.
Высокий худощавый человек немногим за сорок, Шеридан Ноулес имел благородные черты лица и каштановые волосы кофейного оттенка. Одежда хорошо сидела на его стройной фигуре, а одет он был в широкие черные брюки, серебристый парчовый жилет и темно–серый сюртук.
В глазах Ноулеса светилось дружелюбие, но Морган разглядел в них и что–то недоброе. Возможно, неблагоприятное впечатление рождала не очень искренняя улыбка. Впрочем, может, у него просто разыгралось воображение.
– Благодарить вам нужно Фердинанда Пинкарда. Он ожидает своей награды. А я просто проводил леди домой.
– Я уверен, что Уильям компенсирует ваше беспокойство, – произнес Ноулес, провожая их в богато обставленный холл. Над их головами чуть позвякивала от влетевшего ветерка огромная хрустальная люстра. Внутренние помещения соответствовали стилю эпохи королей Георгов: в комнатах были высокие потолки, у стен стояли светильники в виде массивных литых фигур. На паркетном полу лежали толстые ковры, окна закрывали шелковые шторы золотистого цвета. За окнами были видны массивные ставни, которые, видимо, защищали дом во время ураганов.
– Мне от Уильяма не нужно ничего, кроме короткой беседы. Где он?
– Боюсь, сейчас вам его не найти, – ответил Ноулес. – О Салине не поступало никаких известий, и он отправился на Барбадос, надеясь разыскать ее там. Он узнал, что она бежала на борту судна «Лоуренс» – корабля для перевозки иммигрантов, который останавливался на Барбадосе для ремонта. С Барбадоса Уильям хотел отплыть в Америку, куда, он знал, направлялся «Лоуренс».
– Очень жаль, – произнес Морган. – Мне хотелось с ним поговорить. – «И разрешить мои треклятые сомнения, от которых я скоро сойду с ума». – Мы с Уильямом были знакомы несколько лет.
– Странно, что мы никогда не встречались, – произнес Ноулес.
– Последний раз я видел его пятнадцать лет назад. Я никогда не посещал Катонгу.
– Тогда вы должны воспользоваться нашим гостеприимством и позволить моей жене и мне показать вам остров. – Он внимательно посмотрел на Силвер. – Я уверен, Салина устала. Она хочет искупаться и переодеться в нормальное платье.
– Боюсь, у меня нет времени, – отклонил предложение Морган. – Передайте Уильяму, что я планирую заглянуть на остров на обратном пути. Нам нужно кое–что обсудить.
– Думаю, что он встретится с Пинкардом, как только доберется до Штатов. Как только он услышит о том, что Салина нашлась, то вернется обратно. Все это время я и моя жена будем за ней присматривать.
– Вы можете быть уверены, майор, – вставила Силвер, – что Шеридан присмотрит за мной как следует. Ему мой отец платит больше всех, и он хорошо служит.
Морган заметил горечь, прозвучавшую в этих словах.
– Думаю, вам пора подняться наверх, Салина, – произнес Ноулес.
К удивлению Моргана, Силвер повиновалась без возражений. Лишь мельком взглянув на Ноулеса с выражением покорности на лице, она повернулась, чтобы подняться к себе. Морган задержал ее за руку.
– Вы не дадите нам минутку поговорить? – спросил он Ноулеса.
Тот кивнул.
– Хорошо. Я схожу за деньгами для мистера Пинкарда.
Повернувшись, он вышел из холла. Притянув Силвер за руку, которая оказалась удивительно холодной для столь жаркого дня, Морган повел ее к двери. Узколицый невысокий дворецкий, одетый в черный костюм, при их приближении отошел к стене.
– Я вернусь, Силвер, – пообещал Морган. – Надеюсь, Уильям к тому времени будет здесь, и мы все трое сядем за стол и обо всем поговорим.
Силвер улыбнулась, но улыбка получилась печальной. Когда она подняла на него глаза, в них мелькнуло удивление. За какого же людоеда она его принимает?
Какое–то мгновение Силвер молча изучала его лицо. Затем, подняв руку, чуть коснулась его шрама. Это прикосновение было легким, почти неощутимым. Только по изумленному выражению его лица Силвер внезапно сообразила, что делает, и поспешно отдернула руку.
– Хотела бы я, чтобы это было так же легко сделать, как и сказать, – негромко произнесла она.
– Черт побери, Силвер, если у тебя есть что сказать, то говори. – Он все еще чувствовал прикосновение ее руки. Почему она сделала это?
Силвер выдавила из себя улыбку:
– Со мной будет все в порядке. В самом деле.
– С тобой будет все в порядке, – повторил Морган, чувствуя, как в нем нарастает гнев. Она заставляет его чувствовать себя так, как будто он приволок ее к дьяволу, а не оставил в прекрасном доме на одном из прекраснейших островов. – Я сказал, что вернусь, и я обязательно это сделаю.
– В одном я никогда не сомневалась, майор Траск, – в вашем слове.
Морган сжал губы
– Как мне это понимать?
– Понимайте так, что мой отец будет очень доволен. Вы полностью отплатили свой долг.
Морган издал громкое проклятие.
– Черт побери, вы просто наказание, Салина.
– Силвер, – поправила она, чувствуя, что и в ней растет гнев.
Почему бы ему попросту не убраться? Каждое мгновение, проведенное им здесь, лишь ослабляет силу ее духа. В любой момент она может потерять самообладание и начать умолять Моргана, чтобы он не оставлял ее одну. А это опозорит ее перед всеми.
– Похоже, вы никогда не изменитесь, – мрачно улыбнулся Морган. – Наверное, мне полагается жалеть вас, но мне почему–то жаль Уильяма.
Силвер не сдержалась и звучно ударила его по щеке. Звук пощечины эхом разнесся под высоким потолком. Морган сжал зубы с такой силой, что у него заходили желваки. Он потер щеку, которую она всего минуту назад нежно касалась пальцем и которая теперь горела от ее ладони.
– До свидания, Салина. – Блеснув зелеными глазами, он отдал ей насмешливый полупоклон.
– До свидания, майор Траск. – Силвер холодно взглянула в его глаза, выражение ее лица было таким же мрачным, как и у него. Затем ее тонкие черты смягчились. С удивлением Морган увидел, что взгляд ее карих глаз жадно пробежал по его лицу, словно что–то искал, хотя он не мог понять что.
Она стояла, глядя на него так, всего несколько мгновений. Потом повернулась и зашагала прочь. Высоко держа голову, она пересекла холл и, приподняв край выцветшей коричневой юбки, начала подниматься вверх по винтовой лестнице. Выйдя на площадку, она открыла дверь в свою комнату, шагнула внутрь и с шумом захлопнула за собой дверь.
К Моргану подошел Шеридан Ноулес. На его лице играла улыбка. Он протянул Моргану толстый кожаный кошелек, тяжелый от золотых монет.
– Здесь все деньги, майор. Две тысячи долларов. Вы уверены, что вам лично не требуется какая–либо компенсация за беспокойство?
Морган убрал кошелек в карман.
– Я был должен Уильяму.
Ноулес протянул ему худую руку, и Морган пожал ее на прощание.
– Был очень рад видеть вас, майор. – Ноулес кивнул в сторону дворецкого, который снова вернулся к распахнутой двери. – Желаю вам попутного ветра.
– Благодарю вас, – повернулся к выходу Морган.
– Тадеус отвезет вас в гавань.
Морган кивнул. Бросив последний взгляд на дверь над лестницей, он повернулся и вышел.
Силвер подошла к окну, выходящему на задний двор, и посмотрела сквозь железную решетку, толстые прутья которой закрывали значительную часть расстилавшегося перед ней пейзажа. Внизу, во дворе, залитые ярким светом полуденного солнца, трудились рабочие. Дальше виднелись банановые заросли, за ними убегали к горизонту манящие бирюзовые волны. По ним «Саванна» пойдет к Барбадосу, путем, по которому Салина бежала, чтобы обрести свободу.
Внезапно она почувствовала ком в горле. Допустим, майор действительно вернется, но что с того? Это будет не раньше чем через несколько месяцев, и все эти долгие месяцы ей придется провести в вынужденном заточении, избегая отца, чтобы не видеть ненависти, загоравшейся в его глазах, как только он замечал ее.
Каждый вечер на протяжении многих лет, засыпая, Силвер прислушивалась, не слышно ли его шагов по ступенькам лестницы, и молилась, чтобы в эту ночь ему не пришла в голову мысль проникнуть в ее комнату. Он пытался сделать это всего один раз, но и того случая она не сможет забыть никогда.
