подприсев кое-как на коротких толстых ногах, ввалился в подклеть, где его ждали сети, которые ненадолго задержат чудище. А над ним уже стучали топоры, перерубая крепления массивной верхней части терема на толстых столбах. Сложно было так сделать, но всё хорошо продумано, да и дураков у нас вообще нет, так что мы и потренироваться успели аж на трёх избах, расположенных неподалёку.
Верхняя часть терема рухнула вниз! А пола там нет, только перекрещивающиеся балки, которые и разрезали незадачливого голема с очень прочной шкурой из спечённой в огромные сухие лепёшки муки и могучих чар.
И обманные стенки из горбыля скрыли окна бывшего второго этажа, и это правильно — амбару окна не нужны. И стены без щелей, но всё равно облако белой муки окружило ловчую постройку, ставшую складом.
Выскочившие из превратившегося в амбар терема дружинники, помятые, белые от муки, и очень весёлые, сразу кинулись поджигать тренировочные постройки в виде кособоких избушек, набитых ветками и щепками.
Глядя на разгоравшиеся грандиозные костры, дым от которых поднимается над лесом и отлично виден с королевского берега реки, а ещё и вечернее небо освещено заревами, полусотник Муха довольно хлопнул меня по плечу испачканной мукой ладонью, оставив белый отпечаток, пробасил:
— Ну, спасибо, хитрый Лис! Как всё придумал-то! Теперь мы отдохнём малость, да будем следующего мучного голема ждать. Терема-ловушки строить, и теперь уже не спеша и аккуратнее. А из обрезков и веток избы обманные для сжигания. Ну и соглядатаев ловить, да и вообще за границей присматривать. Куда ты теперь? Но мы ждём тебя ещё. На свадьбу. Наша красавица Мышка не устоит перед моими добрыми молодцами, выберет лучшего для себя, и скоро придётся мне засылать сватов к старому чародею, сватать внучку. А Мышка у нас служить останется, надо же амбары от мышей защищать, а это как раз её волшебство. Ну и лучшие на свете блины с пирогами печь будет. Мы их так полюбили!
— Поживу я ещё у вас, — улыбнулся я. — И Мышка ПОКА поживёт. А то ведь такая красавица и хозяюшка и мне нужна и очень нравится. И она здесь сердечного друга не выбирала, уставали мы все строить, а она кормить, не до хороводов было. Но мы все присмотрелись друг к дружке, убедились в надёжности и других важных качествах. А теперь дружинники помогут Мышке с блинами-пирогами, дадут отдых от печи, а она и поёт прекрасно. А я на гуслях, дуде и других инструментах играть умею. И пляшу неплохо, лишь немного похуже Мышки. Так что пожалуй вместе уедем туда, где скромные умения нашей семьи нужны будут.
— Давай, полусотник наш Муха, пиши князю грамоту, что Лис закончил оборону от големов налаживать, и его ждут другие важные и срочные дела. Но сначала получение награды за хитрость и отлично законченное дело, — даже без веселья в голосах воскликнули слушавшие нас теперь мои друзья Заяц, Волк и даже не молодой уже Лягва, да и остальные дружинники дальней западной заставы, которые помоложе и не женатые. Но дружба борьбе за сердце красавицы и мастерицы не помеха.
— А чего сразу грамоту? Чуть что, так сразу грамоту? — с деланной тревогой и обидой воскликнул я. — Но я не только ради прогулок с Мышкой останусь. Есть у меня здесь ещё важные дела.
Я посмотрел на трещащие обманные пожарища, на друзей-товарищей, и веско сказал:
— Первое, давняя многолетняя вражда, это не хорошо. Вот и надо на дороге от приграничного Малинова моста, дальше от заставы в сторону нашего стольного града, построить торжище. С тавернами и лучшими блинами на свете. Чтобы купцы заграничные ездили. А наш князь, которому я и сам грамоту отправлю, пойдёт на уступки королю, раз тот теперь такого «лютого» голема придумал и наслал, и ещё нашлёт. Не будет князь сильно обижаться на короля, снизит пошлины и пустит заграничных купцов. Ну и договорятся послы, чтобы наших купцов пускали в королевство. Времени путь к миру займёт много, после такой-то древней вражды, так что мучных големов на наш век хватит. На твой, полусотник Муха, точно. Ты ещё успеешь и заставой покомандовать, давя мучных големов, и за постройкой торжища присмотреть, и головой этой будущей купеческой слободы послужить.
Я взял дивный блин из развязанной друзьями котомки с припасами от Мышки, продолжил:
— Второе. Князю толстые дружинники не нужны, так что не старайтесь всю эту муку скушать в виде лучших на свете блинов и пирогов, всё хорошо в меру. Будем на торжище продавать, купцов заграничных их же големятиной потчевать. Ну и к столу князя отправлять, пшеничная мука у соседей превосходная.
Я обрисовал заманчивые перспективы, огорчил, и сразу подсластил печаль расстроившихся намечтавших лучшую из жён друзей:
— Ну и в торговой слободе будет ещё много красных девиц, хозяюшек и мастериц по блинам-пирогам, будут и вам, друзья, невесты. А ещё красны девицы ягоды будут собирать у не зря так прозванных Малинова моста и на нашем берегу реки Крыжовницы, а вы присматривать, чтобы их не обидели, ну и друг к дружке присмотритесь. А моя жена Мышка со мною уедет. Да, мы уже женаты, и здесь, среди прекрасных лесов и новых друзей, провели медовый месяц. Мышки тоже очень хитрые, не только лисы, а дела здесь были неотложные. И Мышка помогала мне присмотреться и к вам, и к чужим, даже одного королевского соглядатая вычислила из проезжих мимо заставы, который решил у простушки секреты вызнать, а получил обманные россказни. Так что с мышами в амбаре будете традиционно бороться, подыщу и пришлю вам отличную кошку-мышеловку.
Наконец я улыбнулся и закончил:
— Надеюсь, что вы ещё не удивили старого чародея засылкой сватов к его внучке. Он сватов разве что к праправнучкам ждёт, а внучки его уже бабушки.
