Представления о них освоены фольклорной традицией, они были понятны сказочнику и использовались в конкретных текстах, поэтому обратимся к этим мифическим существам и мы.
Варвара Добровольская, кандидат филологических наук, доцент РГУ им. А. Н. Косыгина (Технология. Дизайн. Искусство)
Часть 1. Сказочные существа
В восточнославянской традиционной культуре конь был одним из самых мифологизированных образов. Он воспринимался как ездовое животное богов и христианских святых, существо, связанное с плодородием, проводник умерших душ в иной мир, предвестник судьбы человека. Все эти мифологические ипостаси коня сохранились в разных фольклорных жанрах.
На Святки и на Троицу в коня рядились, чтобы обеспечить себе богатый урожай. В свадебном обряде коней привязывали под окнами молодых, что должно было сулить новой семье здоровье и благополучие. Во время календарных обрядовых действий конь становился персонажем, который маркировал смену сезонов: например, Авсень, один из героев Святок (в ряде традиций он всадник, в ряде – конь), олицетворяет собой начало нового года, приближение весны и т. д.
Святые Георгий Победоносец и Федор Тирон побеждают змея, именно будучи всадниками, не без помощи своих коней; богатыри, сражающиеся со змеями в былинах, тоже всегда появляются в тексте на коне. Мифологическую природу этого животного сохранила и сказка; в волшебных сюжетах много коней, они разные, но почти все чудесные.
Чаще всего в сказке встречается богатырский конь. Обычно герой-богатырь ищет коня себе под стать и находит его в пещере, под камнем или в конюшне, прикованным на двенадцати цепях. Такой конь необыкновенно сильный, он не прогибается под рукой главного героя и способен выдержать богатырского всадника. Эта невообразимая сила является сказочной особенностью коня: он способен довезти героя до места подвига и вернуть обратно.
В ряде случаев конь не просто обладает необыкновенной выносливостью, но и может говорить со всадником и знает местонахождение чудесных диковинок, которые ищет герой. В этом случае конь способен не только довезти героя до нужного места, но и указать способы получения искомого.
В ряде сказок для победы над злодеем необходим конь, равный животному противника, и такого помощника нужно «выслужить», например получить как плату за работу у Бабы-яги. Герой с помощью волшебных помощников выполняет поручение Бабы-яги: пасет двенадцать чудесных кобылиц, не теряя ни одной, – и выбирает себе в награду «лежащего жеребеночка», который еле-еле стоит на ногах. Несмотря на явное нежелание Бабы-яги расставаться со слабым коником, богатырь забирает его, пасет на заповедных лугах, кормит скатным жемчугом или горящими углями, и через три дня и три ночи жеребенок превращается в богатырского коня, способного помочь герою победить главного противника, например Кощея.
Отправляясь в путь, герой может получить от чудесного помощника крылатого коня. Такой конь имеет одну, две, три или шесть пар крыльев. Этот образ имеет глубокие корни: как уже говорилось, конь в большинстве традиционных культур выступал посредником между мирами живых и мертвых. Его даже хоронили вместе с хозяином, чтобы он мог довезти человека в загробное пространство и служить ему там. Но первоначально посредником между мирами был не конь, а птица. По мере развития хозяйства менялось отношение людей к животным, их восприятие, в результате чего проводником между мирами стала не птица, а конь. При этом новый посредник сохранил черты своего предшественника – и таким образом конь в сказке стал крылатым.
Еще один чудесный конь в сказке – знаменитый Сивка-Бурка. Это разновидность богатырского коня, но его особенности напрямую связаны с появлением в тексте, тем, как это животное получает главный герой. А появляется он как подарок герою от умершего отца.
Иван-дурак, в отличие от братьев, выполняет просьбу отца приходить к нему на могилу, причем Иванушка исполняет этот завет не только за себя, но и вместо братьев. За это он приобретает власть над чудесным конем, который появляется по первому вызову. С помощью волшебного коня герою удается выполнять трудные задачи, например достать до окошка, у которого сидит царская дочь, снять с ее пальца перстень и поцеловать, чтобы таким образом заполучить невесту. Кроме того, конь помогает герою побеждать врагов.
С чудесной природой Сивки-Бурки как дара умершего предка связана и окраска – этот конь трехцветный: белый (сивый), темно-коричневый с красноватым отливом (бурый) или рыжий (каурый) и черный (вороной). Белый цвет указывает на иномирную природу животного: в саван такого цвета заворачивали мертвецов; в ряде славянских традиций белый – это цвет траура, а также цвет невидимости или неузнанности, некой принадлежности к чужим, именно этим объясняются белый цвет платья невесты и ее белая фата, ведь она чужая в семье жениха и умершая для своей семьи. Таким образом, белый конь – конь мира смерти, но еще и конь некоего иного света – небесного и волшебного. Коричневый или рыжий цвет связан с огнем, солнцем и золотом, это тоже указывает на иномирную природу животного.
Огненная природа коня проявляется и в том, как он появляется перед героем, что он ест: у него из-под копыт летят искры, из ноздрей валит дым. В то же время рыжий цвет отсылает к солнцу и золоту, в мифологических представлениях связанных с иным миром, только в значительной степени миром небесным. На небесную природу Сивки-Бурки указывает и наличие у него звезд по бокам. Третий, черный цвет – довольно позднее явление. Он связан со смертью и трауром.
В одной из сказок, о Василисе, идущей к Бабе-яге за огнем («Василиса Прекрасная»), появляются три коня разных цветов, также демонстрирующих связь этого животного с другими мирами. Баба-яга на вопрос девушки об их природе объясняет, что увиденный ею белый всадник на белом коне – это белый день, красный – солнце, а черный – ночь.
Знает сказка и золотого коня, становящегося предметом поисков героя. Находится такой конь в тридевятом царстве и является собственностью царя этой земли. Он чудесен именно своей золотой окраской, которая указывает на его иномирность, но других особенностей в нем нет. Это просто чудесная диковинка, как Свинка – золотая щетинка, Олень – золотые рога, золотые яблоки или золотоволосая царевна.
Иным персонажем является золотогривый конь, цвет гривы которого, разумеется, указывает на его иномирную природу. Мы не знаем, откуда он появляется на поле семьи героя, почему ему нужно есть и топтать посаженную там пшеницу, но, даже совпадая по внешним действиям с волшебной жар-птицей (которая тоже топчет и съедает пшеницу на поле), в сказке золотогривый конь является не просто чудесной диковинкой, но выполняет функцию дарителя.
Когда герой удерживается на таком коне и не отпускает его, волшебное животное, желая обрести свободу, дарит конька-горбунка, которому делегирует функцию чудесного помощника. Выполнив свою функцию в сюжете – оценив, способен ли герой к подвигам, вообще является ли он героем в полном смысле и достоин ли получить чудесного помощника, – золотогривый конь дарит такового и больше не появляется в сказке.
Конек-горбунок, как было сказано выше, является даром золотогривого коня (в сказке П. П. Ершова – одним из трех жеребят золотогривой кобылицы, а в народных версиях – ее подданным) и, соответственно, тоже принадлежит иному миру. На это указывает и его необычный облик: конек-горбунок – это маленький конь с длинными ушами и двумя горбами. Он отличается быстротой передвижения, знаниями об устройстве иного мира. Поскольку его хозяин не богатырь, а искатель, горбунку не нужна непомерная сила, он не сражается с врагами, но помогает герою добыть чудесные вещи.
Сюжет о волшебном коне-помощнике известен с давних времен. Самый ранний зафиксированный вариант встречается в книге итальянского новеллиста Джанфранческо Страпароле (1480–1557). В России первый опубликованный вариант этой сказки относится к XVIII веку (лубок «Старая погудка на новый лад»), после она переиздавалась с различными дополнениями и переделками.
Свинка – золотая щетинка, утка – золотые перышки и золотогривый конь
Жил старик со старухою; у них было три сына: двое умных, третий – дурак. Старик со старухой померли [1]. Перед смертью отец говорил: «Дети мои любезные! Ходите три ночи на мою могилу сидеть». Они кинули между собой жребий; досталось дураку идти. Дурак пошел на могилу сидеть; в полночь
