мхом, в сторону ворот. Дрожь прекратилась.
Да, это потому что он сильнее этой каменюки. Собрав столько душ, Этельгар, наверняка, стал могущественнее любого демона. Его глупой вибрацией не напугать.
Когда до ворот осталось дойти считанные несколько шагов, он резко остановился, словно с размаху врезался в стену. Но ворота и стены были дальше, а он замер буквально в двух шагах от них.
Маг сделал еще один упрямый шаг, но результат оказался тот же. Создавалось ощущение, что кто-то стоял прямо передо ним и щелкал по носу, не давая пройти.
Этельгар отошел на несколько шагов и недоуменно уставился на ворота, что находились на расстоянии вытянутой руки.
«Я так и думал», - задумчиво протянул демон.
«Ты знал, что так будет?!»
«Предполагал, - уклончиво ответил тот. – Ты же думал, что все будет так просто? Просто прийти и забрать?»
«Ну-у…»
Аэльрах неприятно перекатился внутри.
«Не отвечай. Я уже понял».
Этельгар досадно скрипнул зубами и злостно посмотрел на скалы, которые черными волнами возвышались над городом.
«Что теперь?»
«У меня есть идея, - заговорил демон. В его голосе улавливалась неуверенность. – Нам нужен другой магический кристалл».
«Что ты задумал?»
«Увидишь».
С этими словами, Аэльрах настойчиво повел его куда-то в сторону леса. Прежде чем скрыться среди деревьев, он обернулся и посмотрел в сторону города. И ему на мгновение показалось, что с крыши здания, стоящего недалеко от ворот, соскользнуло что-то черное.
***
Она сидела и смотрела на чащу впереди. Перед глазами все еще стояла картина сожженной дотла деревни. И, кажется, до сих пор першит горло от запаха горелого дерева. Лиа никак не могла избавиться от этого воспоминания. Ей казалось она давно привыкла видеть чужие смерти. Но к этому оказалась не готова.
Горло сдавило от чувства стыда за собственный поступок. Конечно же, она понимала, что это все равно произойдет, но чтобы дети… В носу защипало, как только перед глазами всплыло воспоминание маленького высохшего трупа.
Она понимала, что демоны и не на такое способны. Многие ради жертвоприношений в виде младенцев, готовы были сделать все что угодно. Но такая цена.
По спине Лии пробежал холодок. Хотя было тепло, но она все равно чувствовала холод внутри. Словно какая-то часть ее проклятой души умерла.
Сбоку послышались шаги. На землю перед ней поставили чашку с бульоном, в котором плавали кусочки темного мяса. Она даже не подняла глаза на того, кто принес ей еду. По татуировке поняла, что это был Вэон.
Тот задержался около нее на несколько секунд. Кажется, он хотел что-то сказать. Она слышала, как в его голове ворочаются мысли. Раньше она не обращала внимания на свою способность читать мысли, но видимо из-за того, что эльф притронулся к каррижу, теперь она слышит его мысли, как свои.
«Прости, что накричал на тебя», - четко услышала она.
Несколько раз он повторил про себя эту фразу, но вслух так и не произнес.
Вэон чуть сжал кулаки и пропал из виду.
Голову Лиа так и не подняла. Только смотрела, как в дымящемся бульоне плавают кусочки темного мяса. Аппетита совсем не было. Как и впрочем, других желаний тоже. Ей хотелось только, чтобы ее оставили в покое, но, кажется, ей это не грозит до самой смерти.
- Лиа, поешь, - услышала она голос Вэона.
В душе эльфа ворочалась тревога. И такое внимание к себе ее раздражало.
Она чуть прикрыла глаза.
Перед внутренним взором пронеслось воспоминание, как Вэон изнемогает от немой злости. Он хватает ее за локоть и разворачивает к себе. Она тогда не на шутку испугалась за свою жизнь. Ведь он ненавидит людей сильнее, чем остальные. Лицо Вэона передернуло от ненависти и презрения. А потом он ее поцеловал. Грубо, настойчиво. До боли сжал в руках ее волосы. Он словно бы не мог избавиться от этого желания и одновременно ненавидел себя за эту слабость. И ее тоже ненавидел.
Лию это разозлило. Не меньше, чем самого Вэона. В тот момент ей до ужаса хотелось достать меч и пронзить его лживое сердце. Но она не могла. Ей нужно было добраться до эльфийского города, а мимолетные страхи и желания только помешают осуществить план. Но она запомнила его взгляд, полный страсти и ненависти к ней.
Но почему она?
Она не видела в его воспоминаниях девушки-человека. Значит, желание к дикарке он чувствует впервые. И для него это сродни желать собственную родственницу или мужчину.
И все же почему она?
Девушка не могла ответить на этот вопрос. Как и не могла понять, почему сама того не замечая, старалась держаться рядом. Особенно после их побега из города эльфов. Мысленно ей нравилось ловить на себе его заинтересованные взгляды. Хотя теперь она ничего кроме холода не чувствовала.
Вэон еще некоторое время стоял рядом. Она слышала его раздражающие мысли о том, что он не может контролировать себя и пытается заботиться. А еще он и сам не осознает, что называет ее дикаркой. После того, что случилось в деревне, он стал чаще так ее называть. Он думал о том, почему она так поступила. И не мог понять. Удивительно, что его это волновало, ведь он сам сжигал целые селения.
В тот день она ощутила почти болезненное желание оправдать себя в его лице. В тот день она была ужасно расстроена. И когда увидела его взгляд полный осуждения, окончательно поняла – он убийца дикарей, он тот, кого она много лет ненавидела, и он никогда не исправится. И оправдываться перед таким, как он, было преступлением перед собой.
Вот она и солгала.
«Но солгала ли?» - прошипел холодный голос.
Она опустила ладонь на черный меч и посмотрела на лес. А может, и не соврала.
Вэон бросил взгляд через плечо.
Лиа шла следом за ним и внимательно смотрела по сторонам. Эти места считались опасными, и нередко на пути странников попадались ловушки местных аборигенов или зыбучие пески. Территории фей никогда не были приветливыми местами, но одно радовало – сами феи никогда не приставали к путникам и дозволяли им проходить мимо.
Командир эльфов шел впереди всех, так как своим наметанным глазом заранее подмечал подозрительные места. Но сегодня он был крайне невнимательным. И все из-за нее.
Лиа вот уже вторую неделю ни с кем не разговаривала. И всячески игнорировала просьбы и вопросы. Она даже почти не ела ничего. Лишь изредка пила воду.
Это
