User - i cf85044c3a33e6c4

остановилось около меня, я успела замерзнуть. В салон нырнула с облегчением.

— В отель Ариетта, — велела я водителю.

Разумеется, в этом месте остановились не мы с Шоном. И даже не Пани. Нет, я не

собиралась искать доказательства неверности или порочности. Минуя эту стадию, я сразу

двинулась за утешением в лице верного и бессменного Роберта Клегга. И спустя минут

тридцать мы уже сидели в баре при отеле, намереваясь здорово надраться. Субординация и

общественное мнение были позабыты и отодвинуты в дальний угол. Также отодвинута была в

сторону тема моих шизанутых отношений. Иными словами, Роб не стал спрашивать о

случившемся, а я не стала рассказывать. И все шло просто отлично, а еще лучше стало, когда

оказалось, что в том же отеле живут и выпивают мельбурнские близнецы, звавшие меня на

ужин. И под аккомпанемент звона стопок с текилой мы уже вчетвером принялись обсуждать

научные вопросы. Где-то в районе одиннадцати часов вечера меня одолели депрессивные, но

приносящие облегчение мысли. Окей, я не роковая красотка. Я даже не полноценная подружка

ректора, просто его резиновая кукла на семь восьмых ставки (одну восьмую работают, видно,

Пани, Хелен и остальные шлюхи). Я просто Джоанна Конелл! И когда-нибудь, пусть и не так

скоро без Картера, но в более ли менее целом виде, я стану что-то значить. Меня будут уважать.

А еще меня будут любить. Пусть разные люди и в разных ипостасях (железная стерва vs

примерная жена), но по мне будут сходить с ума. И, окей, пусть не богачи и не шикарные

ректоры на маздах RX-7. Но будут. Мельбурнские близнецы, например, или Роберты Клегги…

Грустно прощаться с детскими иллюзиями, но однажды смиряться приходится. Я не

безупречная, Шон Картер во мне не заинтересован и никогда не заинтересуется, а, значит,

найдется еще немало мужчин, которые посчитают меня, с моими розовыми ноготками, белыми

волосами и простенькими цепочками недостойной, но однажды я стану Бабочкой, выйду замуж

и буду все уметь и успевать. Может, не скоро, но обязательно. А пока можно надираться в баре

с мужчинами, которые не представляют для меня опасности, которым я по-своему нравлюсь, в

платье, которое настолько на грани приличий, что люди оборачиваются. А Пани… а что Пани?

Ну что с ней тягаться? Она — не мой уровень. У меня нет россыпей бриллиантом, да я и не

согласна, как она, брать подачки от мужчин, с которыми вожу шашни. В моем мире царят

морские брызги, серфинг и ровненький загар. Вот она я. Королева лайма и текилы. А та девица

из дома Такаши Мияки, притворно умоляющая об аспирине — совсем не Джоанна Конелл!

Пора с этим всем завязывать.

Я доехала до отеля к часу ночи. Пьяная. Настроение было на редкость хорошим.

Неприкрытое восхищение мужчин действует на меня как… как полироль на паркетный пол.

Дурацкое сравнение, но и я не трезва! Хихикнув, открыла дверь в номер Картера (пять звезд —

два ключа. Удобно!). Знала, что если услышу стоны Пани — за волосы выволоку! Неприятная

правда о Джоанне Конелл — когда ей плохо, она зависает в баре в сомнительных мужских

компаниях, пьет и чувствует себя от этой смеси намного лучше. Почти всемогущей.

Но нет, воевать оказалось не с кем. Картер просто сидел перед ноутбуком. Моим.

Взломанным и со всех сторон изученным.

— Ч-что-то нашел? — спросила я, покачнувшись, пока он не начал атаковать первым.

— Ты еще вчера искала рейсы на Сидней. Удивительно, что вообще не в день прилета! —

ледяным тоном произнес он. — Какого хрена, Конелл? Я уже было собирался за тобой в

аэропорт кого-нибудь отправить!

— Я не собиралась улетать. Я пи-ла, — доверительно сообщила я очевидное. Спотыкаясь о

собственную юбку, я попыталась выбраться из туфель, но повалилась на столик в прихожей и

решила: хрен с туфлями. И в них неплохо. — А моральная готовность от тебя свалить никогда

не помешает! — и гордо отбросила волосы, будто мое феерическое сшибание мебели было

спланировано.

— Моральная?!

— Моральная-преморальная, — пьяно хихикнула я, а он только поморщился. — Ну, исходя

из нашего опыта это так: сначала ты что-то для меня делаешь, а потом должен устроить

противодействующую подлянку.

— Что ты несешь?

— Это не я, — рассмеялась я, всплеснув руками. — Это Ньютон, ты что, в школе не

учился? Будь я таким мозгом, как он, я бы уже давно тебя бросила. — Ой, кажется, я перегнула,

потому что, судя по выражению лица, Шон был готов меня в скором времени где-нибудь

прикопать.— Ну, правда, Картер, ты же не думаешь, что я все еще питаю по поводу тебя какие-

то романтические иллюзии? Я с тобой сплю, потому что твое имя Шон Картер и весь мир, когда

ты входишь, застывает по стойке смирно. А ты со мной спишь лишь потому, что Пани тебя

кинула, а кроме меня не нашлось другой иностранки, которая бы потом без претензий от тебя

свалила. И чтобы я, упаси Господи, не задержалась с тобой дольше отпущенного, ты меня

хлещешь по щекам, стоит хоть что-то хорошее для меня сделать. Чем больше делаешь, тем

больнее бьешь. А мы здесь, в Осаке, даже к Такаши Мияки на этот гребаный преотвратный

ужин сходили. Кстати, никогда еще мне не было так тошно, Картер. Можешь сделать на это

скидку. Но, в остальном, я готова. Давай! Что ты мне там приготовил? — фыркнула я, скрестив

руки и с трудом устояв на ногах. Но то, что ответил мне Шон, чуть не завершило начатое. Его

слова вышибли почву из-под ног.

— Ты удивишься, Конелл, но я с тобой сплю, потому что мне нравится с тобой спать.

Иначе я бы уже давно нашел другую иностранку, уверяю тебя. Вас человек по шесть-восемь на

курсе ежегодно. Или даже не иностранку. Или даже не на программистских специальностях…

Просто мне нравится трахать именно тебя.

Вот после именно этих слов я едва устояла на ногах и едва нашла слова опровержения.

— Не смог бы, Картер. Ты же просто пустышка. Кроме секса и привилегий, за каждую из

которых приходится расплачиваться частичкой души, тебе и предложить-то нечего. О нет, ты

не удержишь рядом женщину иного склада ума, нежели твой. Потому что терпеть тебя можно

только ради чего-то. А что ты можешь предложить, кроме Бабочек? Ха! Да ты даже на

адекватное человеческое общение не способен. Ты аутичен. С тобой даже разговаривать можно

только на три темы: секс, компьютеры и перелеты.

— Это не моя проблема, — равнодушно пожал он плечами. Ни хрена-то ты, Конелл для

него не открыла. Ты даже в этом не преуспела!

— Это твоя проблема, — взорвалась я, не выдержала. — По этой причине от тебя ушла

Пани. Она ведь к Алексу ушла, верно? А все почему? Да потому что он живой и способен

чувствовать, а ты гребаный робот. Ты работаешь как робот, живешь как робот, ты… ты даже

трахаешься как робот. — Даааа, напиться было плохой идеей.

— Вот мы и докопались до сути. Опять Пани. Хочешь от меня четвертую тему для

разговоров? Хорошо! Все твои проблемы не от Пани и даже не от меня, а от катастрофически

низкой самооценки. Ты до дрожи боишься сделать не так хоть что-то, в чем-то провалиться,

потому что для тебя важно общественное мнение. Будто только оно тебя и определяет. Ты

ненавидишь Пани за то, что, по-твоему, она лучше. И вот в этом твоя проблема: не она лучше, а

ты хуже. А если бы ты так себя не воспринимала, никто бы не воспринимал. Она выбрала

Алекса, но для меня он не лучше. Никто, никогда, ни на мгновение не убедит меня в том, что

есть кто-то лучше, чем я. А тем более такая неуравновешенная особа, как ты.

Иногда лучше принять правду и назвать вещи своими именами. И принимать их такими,

какие они есть. Например, я тебя хочу, готов даже поступиться парочкой принципов, лишь бы

ты продолжала со мной спать. В общем-то, мне плевать, кого трахать, если мне этого хочется.

Как, например, Хелен Амберт, я хотел секса, не ее именно. Но тебя я хочу. И всегда так было.

Поэтому тебя называют моей шлюхой. По крайней за нашими спинами. Но это только твое

звание. Не Хелен Амберт, опять же. И не Пани. А говорят так, потому что завидуют, Конелл.

Тебе, пойми ты, на хрен, завидуют. Ведь я беру тебя на Осакскую конференцию, проталкиваю в

протеже к Такаши Мияки за простую возможность и дальше с тобой спать. А ты все пытаешься

с фэйковым независимым видом задирать нос. Знаешь, Конелл, если перед тобой стоит мечта,

которую уже почти готов осуществить Такаши Мияки, пусть рядом с ним хоть чертов

огнедышащий дракон обретается, нужно стоять и с открытым ртом его слушать. Раньше у тебя