— Так это я виновата, — сердито сказала я, стараясь не заплакать, в ужасе от того, что она
может оказаться права. — Люди, которых убила Лок, только чтобы прислать мне их волосы в
коробках. Девочка, которую она похитила. Выстрел в Майкла. Всё это — моя вина.
— Нет, — голос Стерлинг был тихий и не терпящим возражений. — Ты не виновата в этом,
Кэсси, но на протяжении всей твоей жизни ты будешь гадать, так ли это. Ты будешь просыпаться
посреди ночи. Эта мысль будет пожирать тебя. И она никогда не исчезнет. Я знаю, что иногда ты
думаешь о том, вижу ли я твою тетю, когда гляжу на тебя, но это не так. Дин — не его отец. Я —
не мой. Если бы я считала, что ты хоть чем-то схожа с женщиной, скрывавшейся под именем
Лейси Лок, мы бы сейчас не говорили об этом.
— Тогда почему мы говорим? — спросила я. — Вы сказали, что я не знаю, как работать с
системой, но не говорите, что другие знают. Лия? Майкл? Даже Слоан. Вы не смотрите ни на
одного из них так, как смотрите на меня.
— Потому что они — не я, — кажется, слова агента Стерлинг высосали из машины весь
воздух. — Я не читала твой файл и не встречалась с твоей тетей, Кэсси, — она закрыла рот. К тому
времени, как она снова заговорила, я решила было, что мне послышалось. — Когда ты нарушаешь
правила… Когда начинаешь уверять себя в том, что результат оправдывает средства, страдают
люди. Протокол спасает жизни.
Она провела рукой по тыльной стороне шеи.
Стояла середина дня, без кондиционера в машине было очень душно.
— Ты хочешь знать, почему именно ты так заботишь меня, Кэсси? Потому что ты на самом
деле чувствуешь. Майкл, Лия, Дин — они очень рано научились отключать свои эмоции. Они не
привыкли подпускать к себе людей. Они не видят нужды каждый раз рисковать жизнью. Слоан не
всё равно, но она работает с фактами, а не с эмоциями. Но ты? Ты никогда не сможешь перестать
заботиться о людях. Для тебя дело всегда будет в жертвах и в их семьях. Это всегда будет чем-то
личным.
Я хотела сказать ей, что она ошибается. Но стоило мне подумать о Маккензи Макбрайд, я
поняла, что она была права. Каждое дело будет для меня личным. Я всегда буду жаждать
правосудия для жертв. Я сделаю всё что угодно, чтобы спасти одну жизнь, так, как мне хотелось
бы, чтобы кто-то спас мою мать.
— Я рада, что сегодня ты здесь для Дина, Кэсси. Ему нужен кто-то, особенно сейчас — но
если ты серьезно настроена заниматься тем, чем занимаемся мы, чем занимаюсь я, эмоции —
роскошь, которой ты не можешь себе позволить. Вина, злость, сочувствие, готовность пойти на
всё, чтобы спасти жизнь — дай им волю и человек может лишиться жизни.
Прежде чем покинуть ФБР, она потеряла кого-то. Потому что она позволила своим эмоциям
овладеть ею, во время работы над делом. Потому что в пылу битвы, она забыла о правилах.
— Я должна знать, где ты была прошлой ночью, — словно заевшая запись. — Я даю тебе
шанс поступить правильно. И лучше тебе воспользоваться им.
Часть меня хотела всё рассказать ей, но это был не только мой секрет. Он также
принадлежал Майклу и Лие.
— Бриггс не знает, что ты уходила. Как и Джадд, — Стерлинг позволила скрытой угрозе
повиснуть в воздухе. — Готова поспорить, ты никогда не видела Джадда по-настоящему сердитым.
А я вот видела. Не советую.
Когда я не ответила, агент Стерлинг замолчала. Температура в машине стала невыносимой.
— Ты принимаешь плохое решение, Кэсси, — я ничего не ответила и её глаза сузились. —
Просто скажи, — произнесла она, — есть что-то, что я должна знать?
Я прикусила нижнюю губу и подумала о том, на что приходится идти Дину, чтобы
выпытать крохи информации у отца.
— У Эмерсон был роман с её профессором, — наконец сказала я. Я должна была
рассказать это ради Дина. — С тем, который пишет книгу об отце Дина.
Агент Стерлинг сняла куртку. Видимо, ей тоже было жарко.
— Спасибо, — сказала она, разворачиваясь на сидении, чтобы взглянуть на меня. — Но
слушай и слушай внимательно: когда я сказала тебе не лезть в это дело, я не шутила. Ещё раз
ступишь за пределы Квантико без моего разрешения и я одену на тебя датчик движения.
Я едва расслышала угрозу. Я не ответила. Я не могла говорить. Я даже думать не могла.
Когда агент Стерлинг сняла куртку, она слегка помяла футболку. Ткань изогнулась, позволяя
мне увидеть кожу под ней. Прямо под её ключицей красовался шрам.
Клеймо в форме буквы «Р».
Глава 21
Стерлинг взглянула вниз. На её лице не было абсолютно никаких эмоций, она расправила
футболку. Теперь шрама было не видно, но я не могла перестать глазеть на неё.
Свяжи их. Заклейми их. Режь их. Повесь их.
За всё то время, что мы провели в комнате для наблюдений, она не отвела глаз от Дэниела
Рэддинга.
— Моя команда расследовала дело, — спокойно произнесла Стерлинг. — Я подобралась
слишком близко и была неосторожна. Рэддинг держал меня у себя два дня, пока мне не удалось
спастись.
— Вот откуда вы знаете Дина, — всё это время я гадала, как им удалось построить такие
близкие отношения, если она всего лишь арестовала его отца. Но если она оказалась одной из
жертв Рэддинга…
— Я не стала его жертвой, — сказала Стерлинг, жутковато читая мои мысли. — Я выжила,
и выжила я благодаря Дину.
— Об этом деле вы и говорили? — я едва обрела дар речи. Мой голос был надломленным и
едва слышным. — Когда вы сказали, что стоит дать волю эмоциям и это может стоить жизни
человеку, вы говорили о ком-то, убитом Дэниелом Рэддингом?
— Нет, Кэсси. И больше я не собираюсь отвечать на вопросы о Дэниеле Рэддинге, моём
прошлом или клейме на моей груди. Ясно?
Голос Стерлинг звучал так ровно, так сухо, что мне пришлось кивнуть.
Дверь тюрьмы распахнулась, и из неё вышли Бриггс с Дином. С ними был всего один
охранник, тот, что выглядел старше. Я наблюдала за тем, как охранник передал что-то в руки
агента Бриггса — папку. Дин же стоял абсолютно, неестественно неподвижно. Он ссутулился.
Опустил голову. Его руки апатично свисали по бокам.
— Не смей расспрашивать Дина об этом, — слова агента Стерлинг звучали, словно приказ,
отчаянный и свирепый. — И не смей говорить ему, что видела клеймо.
— Я не буду. Не буду спрашивать. Я не о чем не буду его расспрашивать, — мне едва
удалось составить предложение, а стоило Дину и Бриггсу зашагать к машине, я замолчала.
Дин открыл дверь и забрался внутрь. Он закрыл дверь, но не взглянул на меня. Я заставила
себя не прикасаться к нему. Я старалась сосредоточиться на спинке сидения передо мной.
Бриггс передал папку агенту Стерлинг, роняя её ей в руки.
— Журнал посетителей, — произнес он. — К Рэддингу никого не должны были пускать.
Начальник тюрьмы выжил из ума. Я даже не уверен, что журнал заполнен.
Агент Стерлинг раскрыла папку. Она пробежала глазами по списку имен.
— Свидания? — спросила она.
Бриггс выплюнул ответ.
— Несколько.
— Думаешь, наш Н.О. в этом списке? — спросила Стерлинг.
— Это было бы логично, — коротко ответил Бриггс. — Но это было бы слишком просто,
так что нет, Ронни, я не думаю, что наш Н.О. есть в этом списке. Всё будет не так просто. Мы не
настолько везучие.
Я ждала, что Стерлинг огрызнется в ответ, но вместо этого, она протянула руку и коснулась
кончиками пальцев его предплечья.
— Не позволяй ему залезть тебе в голову, — негромко произнесла она. От её
прикосновения Бриггс слегка расслабился. — Если позволишь, — продолжила она, — если
позволишь ему забраться под твою кожу, он победит.
— Это глупо, — Дин покачал головой, его губы изогнулись от отвращения. — Мы знали,
что так будет, если я приеду сюда. Он обещал, что заговорит. Ну, он заговорил, но теперь мы
понятия не имеем о том, что из его болтовни правда, а что — нет.
Не я должна была находиться за тем стеклом, — подумала я. — За допросом должна была
наблюдать Лия. Мне было плевать на разницу между «открытыми» и «закрытыми» делами. Я
волновалась только о Дине.
Агент Стерлинг развернулась на сидении. Я ожидала увидеть мягкость, с которой она
только что упрекнула Бриггса, но, когда она заговорила с Дином, её глаза сверкали, каменные,
словно бриллианты.
— Не делай этого, — сказала она.
— Не делай чего? — огрызнулся Дин. Я никогда не видела его таким сердитым.
— Ты правда хочешь затеять со мной эту игру? — спросила у него Стерлинг. — Думаешь, я
не знаю, каково тебе было там? Думаешь, я не знаю, что он сказал, не знаю, что творится в твоей
голове? Послушай, Дин, не делай этого. Не поднимай эту тему.
Бриггс выехал за ворота, прочь с территории тюрьмы, и в машине повисла напряженная
