Тут я увидела спальник и банку с кисточками рядом. И еще грязный мешок со значком «Консум».
Я знала, что таких мешков — миллион, но все равно была уверена на сто процентов.
Я опустилась на спальник, наклонилась и принюхалась. К запаху сырости примешивался еще один — папин. Смесь разных вещей. Запах, который принадлежит только ему.
— Он здесь жил? Когда мы думали, что он у какой-то женщины… Когда мама ревновала?
Ругер пожал плечами.
— Осенью я довольно часто видел, как он идет по парку. Но на это произведение, должно быть, потребовалось много времени — может быть, даже несколько лет.
— Не понимаю… — пробормотала я, чувствуя, как голова идет кругом.
Ругер сел на спальник рядом со мной.
— Неужели он никому ничего не рассказывал?
Я покачала головой. Это было непостижимо.
Я снова стояла на земле, но все еще не могла прийти в себя. Смотрела вверх, на огромную зеленую крону. Чуть поодаль завистливо жалась стайка голых берез.
На полпути.
Когда рождественское утро превратилось в вечер, в парке было уже чисто и убрано. Извилистые цепочки следов на свежевыпавшем снегу говорили о том, что и в праздновании, и в уборке участвовало немало народа.
Теперь угощение было съедено, гости исчезли, столы и оленьи шкуры убрали подальше. Парк возвратился к обычной жизни. Лишь несколько сорок по-прежнему выискивали на гравиевых дорожках следы пиршества.
Тетя Роза отдыхала, лежа на лоскутном одеяле, пока в плите потрескивали березовые дрова.
Ругер разливал глинтвейн в кофейные чашки.
Так подходило к концу наше празднование, и я понимала, что скоро будет пора откланяться.
Мы подняли чашки и поблагодарили за праздник. Папа пролил немного горячего глинтвейна на гипс, ничуть не обжегшись.
— Когда его снимут? — спросил Ругер, кивая в сторону гипса.
Папа посчитал на пальцах.
— К Крещению, наверное. Если снимок будет хороший, конечно.
— И тогда вы сможете ходить без костылей? — продолжал расспрашивать Ругер, отчего вид у папы стал слегка озадаченный.
— Надеюсь…
— Вот и хорошо, — выразительно произнес Ругер, как будто только что узнал что-то очень важное.
Папа вопросительно взглянул на меня, но я только улыбалась ему.
Улыбалась, понимая, что время еще не настало.
У каждого есть право на тайну. И право решать, когда ее раскрывать.
Лу пошла домой вместе с нами. На следующий день она должна была уехать жить во временную семью, но пока мы были вместе.
Засыпая, я услышала, как открывается дверь в мою комнату.
Это была Лу, в пижаме с медвежатами.
— Можно полежать с тобой? В моей постели так холодно, непривычно.
Я подвинулась — конечно же, места хватало.
— Элли? — прошептала Лу в темноте.
— М-м-м, — отозвалась я.
— Так, ничего. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи.
— Знаешь что?
— М-м-м?
— Хорошо здесь. Хорошо лежать с тобой под одеялом. Как раньше.
— Знаю. Очень хорошо, — пробормотала я, погружаясь в сон.
Cannie Moller
Grattis, ha ett bra liv
М-47
Оформление обложки Владимира Камаева
Мёллер, К.
М-47 Поздравляю, желаю счастья!/ Канни Мёллер; пер. Лидии Стародубцевой. — М.: Гаятри., 2007. — 160 с.
15ВИ 978-5-9689-0117-0
УДК 82/89 ББК 84.4 (Швед.)
18ВЫ 978-59689-0117-0
© Cannie Moller, 2002
© Гаятри, 2007
Здание концертного зала в Стокгольме, построенное в виде большого белого полушария.
Церковный обряд, который символизирует начало взрослой жизни.
Губерния в Швеции.
Город на севере Швеции.
Город на севере Швеции.
Северный регион Швеции.
Название крупнейшей авиакомпании Скандинавии.
День Люсии в Швеции празднуют каждый год 13 декабря, в преддверии Рождества, устраивая праздничное шествие в песнями, которое возглавляет девочка-«Люсия».
