Москва, слезам не верит. - Наталина Белова

— Вот здесь вот, — сказал полицейский, возвращая мне моё удостоверение, — написано “Специальные базовые операции“. Мне не сообщили, что не на месте кто-то из таких Специалистов как вы.

— Я сообщаю вам прямо сейчас в глаза.

Тот что-то буркнул насчёт порчи косвенных улик, чья-то рука уснула мне в лицо маску. Я отстранился назад с силой провел запястьем по губам. Трещины в потолке скользили, искривлялись, как на экране сломанного телевизора. Кажется, я услышал свой приглушенный голос:

— Ах, чёрт.

— Вы в порядке? — спросил один из экспертов.

Он стоял рядом, слишком близко ко мне, и, похоже, спрашивал уже это не первый раз.

— Да, — ответил ему я.

— Пробирает до костей, верно? — Самодовольно спросил кто-то из его команды. — Мы ещё куда хуже повидали.

— Это вы сообщили о трупе? — спросил меня эксперт.

— Я. Детектив Франциас Маккол.

— Убойный что-ли?

Я не сразу сообразил, о чём это он. Мозг застопорился до полной остановки.

— Нет, — сказал я.

Малахольный отморозок - эксперт — должно быть, тот самый никчёмный придурок — вдвое уступал мне в возрасте и моих габаритах.

— Мы вызвали убойный, — странно посмотрев на меня, сказал он. — И судмедэксперта.

— Верно, — радостно сказал его приятель. В руке у него был пакетик для улик. — Сама бы она сюда вряд-ли полезла.

Если бы кто-то из криминалистов при мне дотронулся до Розалин, я бы избил его до полусмерти.

— Молодцы, — сказал я. — Не сомневаюсь, что тяжёлая кавалерия появится с минуты на минуту. Пойду помогу патрульным.

Поднимаясь по лестнице, я услышал, как отморозок сболтнул что-то насчёт дерганых туземцев и его команда дружно заржала, будто кучка малолетних подростков. На долю секунды мне показалось, что это Шон с приятелями курят в подвале косяк и смеются над чёрными шуточками, что за дверью прихожей ждёт та дверь жизни, для которой я появился на свет, и ничего этого не раньше здесь не происходило.

* * *

На Проспектной улице толпа стала больше и плотнее, теперь зеваки вытягивали шеи всего в нескольких шагах от приятеля которого я назвал своим — сторожевым псом. Его напарник спустился с крыльца и встал рядом с ним у перил. Тучи нависли над самыми крышами, изменившейся свет отливал угрожающей синюшной белизной.

По толе прошлась рябь: господин Дайтли пробрался к крыльцу, отодвигая любопытных соседей с дороги и не сводил с меня взгляда.

— Маккол... — Он попытался меня окрикнуть, но голос сорвался на глухой хрип. — Ну что там?

— Я отвечаю заместо моих происшествий, — сказал болотный зелёный монстр. — А теперь отойдите.

Больше всего на свете мне хотелось, чтобы кто-то из них попробовал меня ударить, — и неважно кем этот человек будет.

— Да ты за свои кишечные отправления не отвечаешь, — сказал я полицейскому, приблизившись почти впритык к его большому рыхлому лицу. Когда он отвёл глаза, я отпихнул его в сторону и пошёл навстречу к господину Дайтли.

Как только я вошёл в ограждение, он схватил меня за грудки и резко притянул к себе — подбородок к подбородку. Меня облило жаром чего-то похожего на радость: