Таким образом, еретик мог стать после смерти вампиром. Человек, бывший еретиком при жизни, мог стать вампиром после смерти. Наиболее вероятным еретиком, который мог превратиться в вампира, был тот, кто занимался магией: кудесник, порцельник, колдун или знахарь.
За многие годы на всех огромных территориях, составляющих Россию, понятие еретик приобрело ряд дополнительных значений. Временами это понятие относили к членам многочисленных сектантских групп, которые отвлекали людей от истинной веры. Оно также применялось к ведьмам, которые продали свою душу дьяволу. Вампирический еретик обладал дурным глазом и мог свести человека, на которого ложился такой вампирический взгляд, в могилу. Обычно еретиков уничтожали при помощи осинового кола, всаженного в спину, или при помощи огня.
Вампир был персонажем многих русских народных сказок, собранных в XIX— начале XX века, начиная с работ А. Н. Афанасьева в 1860 году.
Процедура уничтожения русского вампира проводилась традиционными способами, известными во всех славянских странах. Тело подозреваемого вампира прежде всего выкапывалось. Часто кол (лучше всего осиновый) всаживался в сердце. Иногда тело могло быть сожжено. В записях Афанасьева упоминалось, что для сожжения вампира использовался осиновый хворост.
В XIX веке вампир вошел в мир русской литературы вместе с популярными немецкими романтическими историями Э. Т. А. Гофмана и работами И. В. Гёте. В 1840 году Алексей Константинович Толстой (1817–1875) объединил вампира популярного русского фольклора с литературным вампиром, который возник в Германии и Франции. Два рассказа, «Упырь» и «Семья вурдалака», стали классикой как жанра ужасов, так и русской литературы. Совсем недавно «Семья вурдалака» послужила основой русского фильма, выпущенного в США под названием «Папа, Санта Клаус умер» (1992).
Два произведения о вампирах — «Вий» Николая Гоголя и «Призраки» Ивана Тургенева — были переведены на многие языки и приобрели широкую известность во всем мире. Произведение «Вий» вдохновляло режиссеров на постановку фильмов. Было снято две версии под названием «Маска сатаны», а русская версия «Вия», снятая в 1967 году, до сих пор остается классикой жанра.
Германия
Как и среди славянских народов Восточной Европы, у вампиров Германии длинная история, и немецкий вампир очень напоминает славянского.
К X веку славянская экспансия достигла земель вдоль реки Йетс и охватила восточную часть Германии. Славянские и германские народы перемешались. Перемешались и их мифы. Таким образом, мифический вампир этих народов приобрел много общих черт.
Наиболее известным из немецких вампиров был нахтцерер, или ночной похититель, — вампир севера Германии. Эквивалентом ему на юге Германии (в Баварии) был блаутзаугер, в дословном переводе — кровопийца. Этим термином в просторечии называли неприятных людей. Литературные источники называют вампира нахттотером, рыцарем ночи.
Как и славянский вампир, нахтцерер был вернувшимся из могилы, чтобы нападать на живущих, обычно на семью и знакомых. Как и славянского вампира, нахт-церера порождали необычные обстоятельства, сопутствующие смерти. Человек, который умирал внезапно в результате самоубийства или несчастного случая, был кандидатом в вампиры. Нахтцерер также связывался с эпидемическими заболеваниями. Когда группа людей умирала от одной и той же болезни, наблюдающие часто признавали того, кто умер первым, причиной смерти остальных. Бытовала вера в то, что если не убрать с похоронной одежды имя покойника, то он вернется в качестве вампира.
Нахтцереры, согласно поверьям, имеют привычку жевать свои собственные конечности в могиле. Вероятно, своим возникновением подобные поверья обязаны тому, что находили тела покойных, которые стали жертвами хищников после захоронения в неглубоких могилах без гроба. Причем, их лица были не тронуты, а кисти рук и другие конечности отсутствовали или были растерзаны.
Активность вампира в могиле продолжалась до тех пор, пока он не прекращал есть свое собственное тело и свою одежду. Тогда вампир поднимался и, как вурдалак, поедал тела других, часто в компании женщины, которая умерла при родах. Их присутствие можно было выявить по сосущему звуку, который приписывали женщине, кормящей ребенка.
Чтобы уберечься от появления вампира, люди предпринимали различные меры при погребении. Некоторые клали под подбородок подозреваемого вампира комок земли, другие — монету или камень ему в рот, в то время как третьи крепко повязывали носовой платок вокруг шеи. В самых крайних случаях отрезали голову потенциальному нахтцереру и втыкали спицу ему в рот, чтобы прикрепить голову к земле или же закрепить язык.
Внешне блаутзаугер отличался бледностью и по описаниям напоминал зомби. Баварцы верили, что вампирами становятся люди некрещеные, или занимающиеся колдовством, или ведущие аморальный образ жизни. Человек мог стать вампиром, поев мяса или съев животное, которое было убито волком.
Если в общине появлялся блаутзаугер, жителям советовали оставаться по ночам дома и обмазывать двери и окна чесноком, а также развешивать вокруг дома боярышник. Если у кого-то имелась черная собака, то необходимо было наблюдать за ней и нарисовать ей еще одну пару глаз, от которых бы бежал вампир. Чтобы окончательно убить вампира, советовали проткнуть его сердце колом, а в рот положить чеснок.
В 1797 году была впервые опубликована поэма Гёте «Коринфская невеста». Поэма придала еще большую популярность теме вампира. Гёте был ведущей литературной фигурой на континенте, и его внимание к теме вампира легализовало ее для других.
В XIX веке сильное влияние на сознание оказали сказки Э. Т. А. Гофмана. Один из его рассказов — «Аурелия» (1820), публиковавшийся на английском языке под разными названиями, часто рассматривался как история о вампире, хотя на самом деле был посвящен вурдалакам. В начале XIX века, особенно после опубликования рассказа Полидори «Вампир», автором которого считался лорд Байрон, и оценки, данной этому рассказу Гёте, вампир получил новую жизнь.
Время отправило вампира в царство предрассудков. Но ученые ставят вопрос: «Что заставляет людей верить в такое нереальное существо, как вампир?»
Великобритания
В состав Великобритании входят Англия, Шотландия, Уэльс и Северная Ирландия. Ни одна из этих стран не является родиной вампиров, но они внесли значительный вклад в развитие литературного образа вампира.
Исторические упоминания о вампирах в Англии в основном ограничены сообщениями, содержащимися в двух трудах, которые были написаны в конце XII века и рассказывали о вампирических существах.
Так, например, среди нескольких записей в работе Уолтера Мэпа «De Nagis Curialium» (1190) есть история о рыцаре и его жене. Она родила сына, но на следующее утро после рождения ребенок был найден мертвым с перерезанным горлом. Точно такая же судьба ждала и второго ребенка, и третьего, несмотря на все предосторожности.
Когда родился четвертый ребенок, были собраны все домочадцы, чтобы охранять его. У рыцаря в это время гостил чужеземец, который тоже принял участие в бдении. С наступлением ночи он обратил внимание на то, что все обитатели дома уснули, а к колыбели подошла незнакомая женщина и наклонилась над ней. Он схватил ее, прежде чем она смогла причинить ребенку вред.
Женщину опознали как довольно известную состоятельную горожанку. К ней домой были отправлены посыльные с приказанием немедленно явиться к судье. Эта горожанка лично пришла в суд, и все увидели, как внешность той, которую схватили у колыбели, начала странным образом меняться. Стало ясно, что убийца младенцев приняла вид известной в городе женщины, чтобы беспрепятственно проникнуть в дом рыцаря. Та, которую поймали, была объявлена демоном. И тогда, внезапно вырвавшись из рук стражи, она улетела с громким криком.
В 1196 году Вильям из Ньюбурга завершил свои «Хроники». Один из рассказов назывался «О чрезвычайном происшествии, когда мертвый человек бродил вокруг своей могилы».
В Бэкингэмшире по непонятной причине скоропостижно скончался глава семейства. На следующий день после похорон он появился в спальне своей жены. После того как он явился и следующей ночью, она рассказала о его визитах соседям. На третью ночь несколько человек остались с ней, и когда он появился, они отогнали его. Затем он явился к своим братьям, а после того, как и они его прогнали, начал беспокоить животных.
Город был напуган его внезапными появлениями в различное время дня и ночи. Жители посоветовались с местным священником, который сообщил о происходящем епископу в Лондон. Первым побуждением епископа было отдать распоряжение о сожжении тела, но, обдумав ситуацию, он посоветовал эксгумировать тело и наложить на него «картулярию епископского прощения», после чего вновь предать тело земле. Жители выполнили все указания епископа, и покойник больше никого не беспокоил.
