Этот маг был дворцовым чиновником, он не пользовался авторитетом в среде истинных магов. Но он был авторитетной фигурой во дворце. Через него, и только через него проходили все дары, отправляемые со всей страны просителями, и всеми, кто желал поднести дар правителю и получить в обмен что-то от него. Последнее время, когда Конунг перестал контролировать эти потоки, никто не знал, где оседают эти стекающиеся со всей страны богатства. На какие нужды города они идут. А Маг знал. Он не обратил внимания на то, что повозку сопровождала такая странная парочка. Маги не распыляют своего внимания и сил. Для этого мага важно было одно - чтобы ни одна повозка не прошла мимо его рук.
- Вот половина вашего жалования, остальное получите у своего хозяина, - протянул маг эльфу небольшой кожаный мешочек с золотыми монетами.
Эльф быстро сунул кошелек в свою дорожную сумку. «Он все золото забрал себе, - подумал гном, - сейчас как только выйдем, нужно взять у него половину. А лучше договориться вот о чем. Эти деньги возьмет он, Дорн, а вторую часть пусть эльф получит у хозяина, когда вернется. Все знают, что эльфы равнодушны к деньгам. А ему, гному, хотелось бы сразу ощутить свою награду».
- Вы свободны, - сказал после небольшой паузы дворцовый маг.
Ничего не ответив, эльф вышел из зала, Дорн последовал за ним. Выйдя из дворца, гном сразу поспешил расставить все точки над «и». Но эльф продолжал вести себя странно. Не просто странно, но даже гадко.
- Не спеши, - сказал он, - мне не нужны твои деньги. Но пока они будут у меня, и мы пойдем вместе.
Дорн просто задохнулся от ярости после такого заявления. Ему захотелось схватить этого наглого эльфа, и вытрясти из него всю его спесь. Но тут эльф повернулся к нему и строго посмотрел в маленькие черные глаза гнома. Дорну показалось, что земля качнулась у него под ногами. Что-то произошло с ним. Вдруг он на какую-то долю секунды почувствовал, что ему, действительно, сейчас не до денег. Что есть что-то более важное для него. Это важное было так огромно, что Дорну стало страшно. Когда он очнулся от этого ощущения, он понял, что покорно идет рядом с эльфом. Через несколько минут они вошли в центральный район города.
- Пора бы найти чего-нибудь поесть, – осторожно обратился гном к своему спутнику.
В животе у него было пусто, а на душе гадко. Дорн впал в свое часто у него появляющееся ворчливое настроение, когда все и вся его раздражало. Он чувствовал себя счастливым только при наличии кружечки хорошей браги, зажаренного до хрустящей корочки барана и небольшого количества золота.
Эльф ничего не ответил гному и продолжал уверенно идти вперед. С трудом успевая за длинноногим эльфом, Дорн чувствовал, что ему становиться все паршивее и паршивее…
- Вот неплохой постоялый двор, может…
- Нет, мы остановимся не здесь. Иначе можем привлечь внимание, – холодно ответил эльф.
«И чье это, интересно, внимание мы можем привлечь? Мы что, воры, или наемные убийцы? Надоело это все…», - думал Дорн, исподлобья глядя на Эльфа. Несколько минут они опять шли молча, но гном не выдержал напряженной паузы.
- Ну, как знаешь, отдавай мою долю и можешь ступать на все четыре стороны! – остановившись, он опять попытался выяснить отношения.
- Мы пойдем вместе, - уверенно ответил эльф.
«Что он о себе возомнил!? Чучело с длинными ушами!» - зло подумал Дорн, и преодолевая страх и все непривычные ощущения в себе, угрожающе приблизился к своему ненавистному спутнику.
Тонкой жилистой рукой эльф молниеносно выхватил из-за спины тугой лук, молниеносным движением заправил стрелу с серебряным наконечником и эта стрела уперлась Дорну в грудь. Дорн с удивлением посмотрел на своего спутника. Глаза эльфа были спокойны и чуть насмешливы.
- Ладно, шельма с тобой, пошли…
И Дорн опять нехотя поковылял за своим длинноухим напарником навстречу неизвестности. Что-то было в этом эльфе, что не давало гному просто оставить его, какая-то магическая сила, заставляющая Дорна следовать за ним. Они долго шли, пока не вышли из центрального района и не оказались на окраинах города.
На Извелград темным покрывалом опускалась ночь. Торговля на рынке еще не прекратилась, но на улицах уже не было так шумно. Люди расходились по домам и ложились спать. Ночью в Извелграде, как и в любом большом городе увеличивалось количество краж и разбойных нападений. Последние месяцы преступность в столице возросла так, что простых обывателей охватывала паника. Город быстро, неотвратимо менял свое лицо. Из изобильной столицы, он с каждым днем все больше и больше превращался в средоточие зла и анархии. Люди теперь боялись появляться на улицах в столь поздний час.
Наконец, Эльф остановился у дубовой двери заведения весьма сомнительного вида и мало похожего на таверну. Но Эльф уверенно толкнул дубовую дверь и вошел внутрь. Гном еще немного постоял снаружи, осматриваясь, а потом махнул рукой, плюнул с досадой и вошел вслед за Эльфом.
Это заведение все-таки оказалось, действительно, гостиницей. Внутри было очень дымно и шумно. За столами сидели постояльцы и напивались до изнеможения. Даже Дорну стало не по себе, от такого количества безобразно упившихся. Он мог представить, каково это видеть эльфу. «Сейчас он развернется, и уйдет отсюда, и опять потащит меня непонятно куда», - горько подумал Дорн и с опаской посмотрел на спутника. Но тот, кажется, не собирался уходить.
В конце помещения за стойкой можно было увидеть старого, хорошо упитанного орка – хозяина гостиницы. У входа стояли два здоровенных тролля, для успокоения особо разбуянившихся. А пьяные, сидящие за массивными дубовыми столами, в основном были людьми. Не оборачиваясь и не останавливаясь, эльф подошел к стойке, гном семенил следом. Те, кто были еще не совсем пьяны, с удивлением смотрели на столь странных посетителей. «Ну да, а здесь мы, конечно же, не привлечем внимания…», - с издевкой подумал Дорн, но вслух ничего не сказал.
Свободных комнат в гостинице оказалось более чем достаточно – она не пользовалась особой популярность среди приезжих. Уже через несколько минут Дорн взобрался по скрипучей лестнице, прошел по узкому коридору и оказался в небольшой комнате с кроватью, тусклой лампой и угловатым дубовым столом посредине. Но бедность обстановки ничуть не смутила Дорна – последнее время он ночевал под открытым небом и наличие пусть жесткой, но кровати его очень радовало. Соседнюю комнату занял эльф, он тоже был неприхотлив, и лег спать, завернувшись в свой плащ.
Дневная жизнь в лесу замерла до рассвета, а на смену ей пришла другая, темная жизнь ночи. Жизнь, в которой было только одно правило: сильный и слабый, жертва и хищник. Как только солнце исчезает за горизонтом, в лесу появляются тысячи угрожающе светящихся глаз. Существа тьмы выползают из своих нор, чтобы убивать. Но люди боялись Черного леса не только из-за них. Существование кровожадных, тупых тварей и зверей никого не удивляло. О Черном лесе ходили страшные легенды, а неизвестное зло – страшнее известного. Черный лес жил по своим законам, и люди этих законов не знали. Лесные эльфы знали эти законы, лес был их домом. Но последнее время что-то изменилось в лесу, это чувствовали все его обитатели. Будто в дом зашел непрошеный гость, нежеланный, а может, опасный. Лесные эльфы теперь не выходили из своего города поздно. Днем они, по-прежнему, чувствовали себя хозяевами леса, но ночью все стало по-другому. Эльфийские глаза хоть и зоркие, но в темноте не светятся и видят не так уж хорошо. В этом лесу темно даже днем, за это его и назвали «черным». Темно из-за черных деревьев, верхушки которых, смыкаясь над головой не пропускали солнечных лучей.
Этой ночью в городе эльфов хватились молодого эльфа Ветки. Он уходил глубоко в лес по важным лесничим делам (ведь эльфы помогают лесу), но не заметил, как в лесу не осталось и лучика света – наступила ночь. Это был молодой и сильный эльф, в лесу он ничего не боялся, но этой ночью ему было страшно. Какое-то предчувствие заставляло его сердце бешено биться в молодой груди. Черные стволы как назло преграждали дорогу, он уже сбился с пути, и страх сковывал все его тело. Ветку не покидало странное чувство, как будто за ним следили. Внезапно эльф остановился. Впереди он сумел разглядеть чей-то силуэт. Он быстро приближался, а в руке можно было увидеть короткий клинок. Ветка никогда не замечал таких существ среди жителей леса. Существо чем-то напоминало орка, но низкорослого, с приплюснутым черепом, длинными передними конечностями и с длинными ушами, как у эльфов. Молодой эльф выхватил меч и приготовился к бою. Существо подпрыгнуло и понеслось в атаку. Эльф встретил его быстрым рубящим ударом меча. Получив удар, существо завопило от боли и отпрыгнуло в кусты. Но оно было не одно: из-за темных стволов выходили еще и еще зеленые уродцы. Эльф встал спиной к черному стволу и угрожающе взмахнул мечем из эльфийской стали. Уродцы наступали. Удар – один урод попятился с обрубком вместо зеленой руки. Еще удар – зеленая башка отлетела в сторону с кровавыми брызгами. Зеленые существа оказались трусливыми и довольно слабыми. Их легкая броня легко пробивалась стальным мечем эльфа. Их было много, но это не пугало Ветку: с ними он справится. Но был еще один противник, хитрый и сильный, он ждал, когда силы покинут эльфа. Тревожность в лесу нарастала, черные стволы отклонялись в сторону, ночные хищники в страхе попрятались в свои норы, как будто сам мрак двигался по лесу. Ветка вонзил свой меч в очередного урода, когда его тело пронзила страшная боль. В ногу воткнулась длинная стрела. Эльф попятился, но не упал. Еще одна стрела со свистом проткнула плечо. Эльф зашатался, но остался на ногах. В глазах потемнело от боли. Страшный удар в грудь сшиб Ветку на землю. Зеленые уроды расступились, над эльфом возвышался маг в балахоне цвета ночи. Мутные глаза Ветки еле могли разобрать бледное лицо с холодными, голубыми и глубоко впавшими глазами. Маг вытащил огромный меч, еле светящийся в темноте синим пламенем. Эльф уже ничего не чувствовал и не видел. Маг повернул меч лезвием вниз и с силой вонзил его в беззащитное тело – эльф судорожно дернулся и затих.
