От звука хлопка французской двери мы с Тессой подпрыгиваем на своих местах, едва я успеваю нажать на «отправку» своего сообщения. Я резко дёргаю головой в сторону дверей, ведущих в патио.
— М-м-м, Запретный здесь, — мурлычет Тесса, практически насилуя Линка глазами.
Я не могу не посмеяться над ней. У неё отсутствует всякий стыд.
Она прозвала Линка «Запретным», когда наши родители только начали встречаться, потому что, по её словам, он походил на запретный плод из Садов Эдема. Великолепный и соблазнительный, но неприкосновенный.
Он едва признаёт нас, сидящих у бассейна, направляясь со своими дружками прямиком к открытому грилю и бару. По пути они захватывают пиво из мини-холодильника, после чего рассаживаются в открытом патио.
— Эй, мудак, — кричу я ему через бассейн. — Приятно видеть тебя и твоих друзей, чувствуйте себя как дома.
Поднявшись с шезлонга, я опускаю босые пяточки и подушечки пальцев на кафель.
Тесса поспешно вскакивает и следует за мной, в то время как я прокладываю себе путь к группе парней. Конечно же, все они горячие. Линк тусит только с опрятными, напыщенными придурками, которые делают маникюр, педикюр и восковую депиляцию своих чёртовых бровей. Я ходила в школу со всеми ними, включая Линка. Вот только закончили они её на два года раньше меня, так что я была лишь вспышкой на их радаре до тех пор, пока наши родители не наворотили пакостей.
Переплетя пальцы на затылке, Линк откидывается в своём кресле и одаривает меня дерзкой усмешкой, когда я приближаюсь к столу.
— Привет, сестрёнка. Учитывая, что я и так сейчас здесь живу, то да, чувствую себя как дома. У-упс, я сболтнул новость дня, прежде чем у дорогого папочки и Вивиан появился шанс? — осведомляется он с сарказмом, который так и сочится из его слов.
Мои губы распахиваются, но я быстро беру себя в руки, резко сжимая челюсти.
— Я не твоя сестра, так что не смей называть меня так впредь. Это грязно. И я догадывалась об этой новости дня, придурок. На самом деле, хуже, чем сейчас, всё равно быть не может. Я просто радуюсь, что они не объявили о своём тайном побеге. Потому что мы оба знаем, что долго это не продлится.
Глядя на него, я закатываю глаза, в то время как он продолжает ухмыляться мне, и отворачиваюсь от него, чтобы смешать напитки. Мне необходимо что-нибудь хорошее и действенное. Если учесть тот факт, что мне с ним жить под одной крышей до пятого апреля. Сейчас же я мысленно начинаю отсчёт дней до возвращения в университет.
— Да ты просто маленькая Дебби Даунер (прим.пер.: Дебби Даунер в США как имя нарицательное; это человек, который говорит какую-нибудь депрессивную штуку, ломая всё веселье). Думаю, брак на горизонте. Судя по всему, мы станем частью жизни друг друга на долгие годы вперёд. Не волнуйся, если вдруг ко мне в бельё попадут твои бабушкины панталоны, обещаю тебе их вернуть.
— Ну и почему это не могло быть грёбаной поездкой в какое-нибудь тёплое тропическое местечко? — бормочу себе под нос, смешивая напитки.
Я оглядываюсь на него через плечо, а мои щёки тем временем вспыхивают красным. Боже, он же неимоверный мудак. Все парни ржут над комментарием Линка о моём нижнем белье.
— Я не ношу панталоны, придурок.
Чувствуя себя дерзкой, я делаю длинный глоток выпивки, игнорируя жжение, оставшееся после того, как спиртное скользнуло по моему горлу, согревая живот. Схватившись за кромку платья, я взмахиваю юбкой в воздухе, сверкая розовыми, кружевными, дерзкими трусиками от Victoria’s Secret (прим.пер.: одна из наиболее известных в мире компаний по продаже женского белья).
— А сейчас, если вы меня простите, я собираюсь расположиться внутри и подождать, пока наши родители, в конце концов, не доберутся сюда и не объявят о своей фигне, чтобы я смогла — наконец-то — убраться отсюда и потусить с какими-нибудь настоящими мужчинами.
Несколько ударов сердца Линк и парни безмолвно сидят вокруг стола, разинув рты, прежде чем его друзья неожиданно взрываются в приступе смеха. Я даже получаю несколько свистков от них, когда шевелю задницей, вынуждая юбку платья раскачиваться из стороны в сторону, скользя по задней части моих бёдер.
С выпивкой в руке я подхожу к шезлонгу, на котором сидела, надеваю свои каблуки и иду внутрь. Лицо Тессы свекольно-красное, в то время как сама она спешно ломится в дом впереди меня. Едва вторая дверь закрывается за мной, как она, нагнувшись и обхватив руками талию, начинает громко смеяться.
Будучи не в силах ничего сделать, я понимаю, что тоже смеюсь. Мы так сильно хохочем, что на глазах выступают слёзы.
— О, мой Бог! Не могу поверить, что ты это сделала! Ты видела их лица?! Линк был бесподобен!
— Это было чертовски уморительно! — выдавливаю я между смешками, глядя через стекло двери, выходящей в патио, на Линка и его друзей: они всё также продолжают смеяться и переговариваться о выходке, которую я выкинула.
Линк быстро усвоит, что я не какая-то там простачка. Какие только трюки он не попытается вытворить, я справлюсь с ним, да ещё и отвечу сторицей.
Глава 3.
Парадная дверь открывается, и звук голосов мамы и Мэтта разносится из фойе в гостиную, вынуждая нас прекратить смеяться. Я быстро вытираю выступившие от смеха слёзы и делаю дыхательные упражнения, пытаясь успокоиться.
Цоканье маминых каблуков по паркету становится всё громче, в принципе, как и их болтовня, когда они входят в комнату.
— Привет, дорогие мои! Что вас так развеселило? У вас сейчас лица краснее, чем яблоко. Как бы там ни было, это, вероятно, было нечто сногсшибательное, отчего бы вам ещё так сильно смеяться?
Повернувшись, я одариваю маму мегаваттной улыбкой и раскрываю руки, приглашая её в свои тёплые объятья. Когда смотрю на неё, это всё равно что смотреть на себя в будущем, потому что я копия мамы.
— Привет, мам. Ох, ничего такого. Линк и его друзья рассказали нам забавную шутку. Она-то нас и рассмешила, — отстраняясь, я смотрю на неё подозрительным взглядом. — Я же только что отправила тебе сообщение. Ты его получила? Я рассчитывала, что ты будешь дома, когда я прилечу.
— Я получила твоё сообщение, когда мы уже подъехали к нашей улице, поэтому и не стала отвечать. Я так рада, что ты благополучно добралась. Как прошёл перелёт, милая?
— Прекрасно. Я весь полёт читала и слушала музыку. Оглянуться не успела, как мы уже шли на посадку.
— Вот и отлично. Прости, что меня здесь не было. Задержали в офисе. Я взяла отпуск на следующие две недели, поэтому ты можешь себе представить, сколько мне пришлось всего доделать, прежде чем уйти.
Моя мама никогда не брала отпуск. Ну, вроде бы никогда. Даже находясь на пороге смерти, она лучше выпьет несколько таблеток, но закончит своё дело. Поэтому слушать, как она говорит, что берет отпуск на две недели, — сверхошеломительно.
— Ты уходишь в отпуск на две недели? — я не могу скрыть потрясение в своём голосе, и мама не упускает из вида моё ошеломлённое выражение лица. Она с усмешкой качает головой, когда я протягиваю руку и прижимаю тыльную сторону ладони к её лбу. — Ты не заболела? Тебя украли инопланетяне и запустили какой-то эксперимент над тобой или что-то вроде того?
Мэтт издаёт низкий смешок, наблюдая за тем, как я пытаюсь осмыслить всё услышанное.
— Ты была права, Вивиан. Она думает, что ты сошла с ума, — подойдя к маме, с улыбкой до ушей он закидывает руку ей на плечи. — Твоя мама летит со мной в Техас, чтобы посмотреть на мой турнир. Я был там все выходные. И вернулся только сегодня утром, теперь мне надо ещё на один тур в эти выходные, и ещё один будет в Джорджии на следующих. Поэтому мы решили совершить небольшую поездку вне турнира, ведь мы едва видимся друг с другом последние несколько недель из-за всех этих переездов, которые мне пришлось совершить. Думаю, это будет идеальный романтический побег с женщиной моей мечты.
Ладно. Меня немного подташнивает.
Он притягивает её к себе и целует в висок, прежде чем переключить своё внимание обратно на меня.
Я опираюсь на левую ногу и скрещиваю руки на груди, переводя взгляд от мамы к Мэтту.
— Эм… Так включает ли этот романтический побег меня? Потому что, думаю, я бы лучше провела свои летние каникулы, валяясь на пляже в Кабо со своими друзьями, а не в Техасе смотря гольф. Не говоря уже о том, что я не хотела бы видеть, как вы двое всё время целуетесь, словно подростки.
Мама сужает глаза, одаривая меня суровым взглядом, который получают все дети, когда их безмолвно просят помолчать. А мне плевать. Меня бросили, а теперь ещё оказывается, что я должна делить дом с самым большим в мире ослом.
Всё внутри меня съёживается, когда я думаю о том, во что превратится мой дом, ведь теперь он здесь постоянный жилец. Ему двадцать три года. Ему ведь пора бы уже найти своё место в жизни. Вместо этого он теперь живёт в доме моей матери. Мне остаётся лишь молиться, что он выберет комнату подальше от моей. Я не хочу слышать, как он занимается сексом. Никогда.
