Все одно выбора у тебя нет. Добровольно отдашь — может, и отпущу тебя. Не хочешь разве домой вернуться? Кто там у тебя остался?
Вспомнил Ято отца с матерью, и сердце защемило, аж до слез. Вот бы обнять их поскорее, да и не уходить больше никуда. Только ведь… Ежели подземный огонь проснется, да с горы вниз покатится… Тут не только родной деревеньки не останется, тут и все Острова сгинут, а вместе с ними сотни таких вот как Ято и его родители.
Опустил голову Ято, слез сдержать не может. А демон посмеивается. — Коли любишь, давай камень, да беги побыстрее к своим. Авось и успеешь.
— Люблю, — кивнул Ято, и слезы кулаком оттер, — очень люблю. А потому…
Сунул камень в рот, да и проглотил. — Вот тебе, чудище! Ничего тебе не достанется!
И к обрыву кинулся, авось да спрячет лес тело Ято вместе с камнем, так, что и демон не найдет.
Взревел демон, быстрее ветра кинулся, подхватил Ято когтями, да к вершине горы понес. — Ах ты, маленький негодяй, вздумал обмануть меня! Быть тебе за это кормом подземному огню. Выпьет огонь силы твои, до камня внутри дотянется и проснется окончательно. Мир спасти хотел, так будешь сам виновником гибели его.
Плачет Ято от страха и бессилия, ветер его слезы подхватывает и вниз в лес роняет. Больно Ято не столько от когтей, его сдавивших, сколько от мысли, что ничего-то он исправить не смог. Никого он не защитил, никому не помог. Бесполезным оказалось его путешествие.
А огонь подземный, хоть и невидим пока, но ощущается сильно. Жаром пышет гора внутри, рассыпается пеплом одежда, вспыхивают волосы на голове. И сам Ято внутри огнем разгорается. Наверное, он просто уже умер, потому и не больно гореть, и смотреть на свое же пламя.
Исчез внутри горы Ято. Загудела гора, задрожала. Невиданный ветер пошел к земле вековые деревья пригибать. Даже волны в море далеком забеспокоились, друг с другом столкнулись, брызгами рассыпались. Тучи пепла вокруг вершины закружились. Содрогнулась гора еще сильнее прежнего, и взметнулся над ней подземный огонь. Ярче костра, ярче солнца вспыхнула вершина. Развернулись огненные крылья на полнеба. Да только не вниз, как ожидалось демону, кинулись, а прямиком ему навстречу.
Не поверил демон глазам своим. Один в один перед ним его отражение, только не из тьмы, а из огня сотканное. И настолько ярким и горячим было оно, что вспыхнула и истлела тьма крыльев демона, рухнул на землю он, обожженный и лишившийся в один момент всех сил своих.
Сильными взмахами крыльев начал разгонять зверь огненный пепел в небе над горой. До тех пор кружил он в небе, пока все оно до конца не очистилось. И был он словно младший брат яркого солнца, что снова получило возможность согревать лучами землю. А когда взошла луна и рассыпались первые звезды, опустился усталый огненный дракон на вершину горы, обнял ее крыльями и уснул. Успокоилась и гора. Не тревожил ее больше никто волшебством запретным. И волны улеглись, лунные блики на себе качая.
Много зим минуло с тех дней, много лет. Остался на горе маленький Ято, превратившийся в огненного дракона, стал стражем покоя земного и небесного. Никому не позволит силы волшебные во зло обратить.
До сих пор храбрецы иные пытаются путь к вершине найти, у Ято то сил, то благословения, то совета испросить. Да только не всякому путь открыться может. Говорят одни, что должен храбрец сердце чистое и помыслы благие иметь. Другие же сказывают, что должна в человеке толика драконьей крови быть. Как оно на самом деле, никому не ведомо.
А в лесу том, что к вершине Хоо совсем близко подходит, находят иногда камни прозрачные, что светятся лунным светом, да теплы как птичка. Потому что неправда это, что драконы не плачут.
