-- А-а-а...! Ё-ё-ё-ё...! Бл... Ох. Нет!!! Не хотел!!! Ни - извести, ни - возбудить! Ни боже мой! Только пошутить! Только чтобы... они-то и так - пердят да зубами скрипят! Там же и так дышать... А-а-а!
-- Ты отпираться-то бросай. Ты давай говори прямо: кто, за какие деньги. Какие ещё злодейства исполнить тебе велено. Серебра ж ты немало получил. Даже и отсель видать. Богатеешь ты, Ванька, неприлично, не по-русски серебром наливаешься.
Ой-ёй-ёй... Этого-то я и боялся. Моё вотчинное хозяйство выбилось из ряда себе подобных. И привлекло внимание власть предержащих. А уж повод применить эту власть ко мне... Кравчий-большевик: экспроприация экспроприаторов, "грабь награбленное". Ему знать не обязательно - у него чутьё есть.
"Лишь мы владеть имеем право
А остальные - никогда!".
Понятия "заработать" - у него нет. Есть - "получить" или "отобрать". Либо мне кто-то "дал". Либо я кого-то "гробанул". Он иного и промыслить не может - мозги так устроены, жизнь так воспитала.
Эти слова - насчёт серебра - я уже слышал. От Демьяна же. Про Вержавского посадника. И меня тогда послали решать проблему.
"Сначала человек решает проблемы, потом сам становится проблемой" - ново-русская бандитская мудрость. Похоже, ко мне уже пришёл "потом".
Нет, но как я вырос! Вы так необузданно льстите моему самолюбию!
-- А-а-а!
-- Не надо. Отвяжи. В каморку. Пусть посидит. Мы с тобой, Ванюша, ночью продолжим. Самое время для исповеди да покаяния.
Меня отвязали, уронив лицом в землю - руки не держали, ударили пару раз по ребрам - просто для удобства извлечения из пыточного станка и последующего транспортирования, протащили, снова в полусогнутом состоянии, с вывернутыми вверх руками, по какому-то подземному коридору и вкинули в камеру. И правильно сделали. В смысле: в такую дверь только полусогнутым и пройти.
Каморка 2х2, низенько - выпрямиться нельзя, света нет, отдушин нет - щели в двери, в одном углу куча чего-то... засохшего. На запах - дерьмо. На вкус... от дегустации воздержался. Хорошо, что при "влёте" не вляпался. Подстилки нет, одеяла нет. Сел у стеночки на землю. Холодно. Опять колотить начинает. Опять подземелье. Как у Саввушки.
А вот и нет! А вот и совсем не так! Там был космос. Абсолютная темнота, полное беззвучие. А тут отсветы временами в щель под дверью пробиваются, кашель охранников доносится.
О! Так тут и тараканы есть! Вот и собеседники. Или - дичь. Или - воспитанники. Как настроение будет. А оно будет! Потому что главное - не сходство или различие тюремных пейзажей, интерьеров и натюрмортов, а то, что я - уже другой. Мне есть за что зацепится! Мне есть о чем думать, на что надеяться.
Я столько ругал "паутину мира", связывающий, ограничивающий меня "кокон". Но вот эти "паутинки", эти связи с миром вокруг, с людьми - они сейчас меня держат.
Я не о надежде: "вот они меня придут и спасут". Я о собственной тревоге: "как-то они там без меня". О собственном интересе: "а что там у нас отелилось-окотилось, уродилось-выродилось?". У - "нас"!
Они у меня есть. Они позволили (или заставили - кому как нравится) чуток разобраться в этом мире, малость понять - "как здесь ходят, как сдают". Принять участие. Моей душой. В этом во всём.
Эти "паутинки" - моя точка опоры.
"Дайте мне точку опоры, и я переверну мир" - кто это сказал?! - Архимед. - Так вот, Архимед, бери и переворачивай. Только не матерись сильно по-древнегречески.
Я был полон оптимизма. Весьма нервного, истеричного, наигранного, само-накачиваемого. Но - оптимизма! Впрочем, холод, боль в плечах и рёбрах постепенно от него избавили. Пришло терпение. Ожидание. Отупение. Дремота.
Но ожидание хорошего - оставалось. Где-то на самом донышке души. "Хрен вам всем!" и "у нас всё получится!". Абсолютно беспочвенное чувство. К моему сиюминутному и сиюместному реалу... К этому... малогабаритному сортиру без освещения и вентиляции... Никакого отношения. Но в душе - "паутинки". "Их есть у меня!". И это - радует.
Прошло... много часов прошло. Свет факелов, пререкания, возня за дверью... Ввалились, сунули факел под нос, от чего я сразу завалился вдоль стены. Хорошо, что не с той стороны сидел, где... куча отходов от жизнедеятельности предыдущего сидельца. А то так бы головой и...
Спутали руки за спиной ремнями, крутанули, пнули, подняли, уронили, отдавили, посадили, прислонили к стеночке, принесли лавочку, поставили напротив.
"Тут в светлицу входит царь,
Стороны той государь".
В смысле: Демьян-кравчий. И я перед ним. Как та сестрица-мастерица. Какой фрагмент будем исполнять? Монолог третьей сестры?
"Кабы я была царица,
Третья молвила сестрица
Я б для батюшки-царя
Родила богатыря".
Звиняйте, дядько, даже при всём моём желании... вряд ли.
Видимо, у меня снова зашкаливал D4. Внутренний стёб "висельника приговорённого" рвался нарисоваться на морде моего лица, и ему это удалось. За что она и получила: Демьян, фундаментально усевшийся, было, на лавке, вдруг поднялся и с размаху влепил мне пощёчину. Как я уже говорил - хорошо, что я сижу не у той стены, где дерьмо. А то опять бы...
-- Да ну что ты!... что ты, дядя Демьян...! я ж ничего худого...
Бздынь. Пощёчина прилетела с другой стороны. Щёчки у меня горят теперь симметрично. Я, вообще-то, любитель порядка и, соответственно, симметрии. Но... может, я так на боку и останусь? Нафига мне на ровный киль возвращаться?
"Сидеть на попе ровно" - фольклорный синоним спокойной жизни. А тут - как сяду ровно, так мне по морде...
-- Я тебе не дядя Демьян, а господин главный княжий кравчий. Понял?
-- Так точно!
Помолчал, покрутил носом, раздраженно глядя на меня. Здесь так не говорят, но смысл понятен. Соображает: нет ли в моём ответе издёвки?
Дядя, вся твоя жизнь, с моей точки зрения, издёвка над здравым смыслом: рисковать жизнью, мучить других, напрягать себя... ради госбезопасности удельного княжества...
Я ещё могу понять "этническое рвачество, именуемое патриотизмом". Но тут-то этнос - один, древнерусский. С кем нынче воюем? С полоцкими, новгородскими, суздальскими? Кого, по твоей больной легенде я должен закладывать? В связях с кем, "порочащих честь и достоинство", должен признаваться? Великолуцкими? Верхневолоцкими? Мухосранскими?
-- Беда у тебя. И у всего семейства Рябины. Племяш твой, Ольбегом, вроде, звать - нынче утром пропал. Поехал, стало быть, с матушкой, с сестрицей твоей, в гости, вышел во двор поиграть. И пропал. Аким твой сразу к Боняте кинулся. Теперь земские ищут, землю роют. Мне в это дело лезть... не с руки. Там - город, тысяцкий, его люди. Но - могу. А могу - и нет.
С-с-сука... Захват заложника. Ольбег же ещё ребёнок! Он же во всех наших игрищах... С-с-с...спокойно.
Твои, Ванечка, "паутинки" в ткани этого мира - не только "точка опоры", но и "поводки". За любой - можно тебя дёрнуть. Чтобы ты побежал в нужном направлении. Лошадям удилами рвут губы, людям - души. А уж как поводья ухватить... чисто дело техники.
У Марьяши после приезда в Смоленск пошла "бурная светская жизнь": она постоянно катается с визитами по своим старым и новым подругам. Сына берёт с собой. По сути: чтобы похвастать. Сын-подросток - основание для гордости его матери. Просто фактом существования - от трети детей умирает до 5 лет. "А вот я - здорового выродила, живёт пока".
Мальчишке скучно сидеть на женской половине, слушать бабий трёп. Если в доме есть ребёнок примерно такого же возраста и социального статуса - их отпускают поиграть во двор. Где-то в таком дворе его и прибрали. Лишь бы был живой...
-- Он живой?
Демьян сделал возмущённое лицо. Типа: а я-то откуда знаю?! Потом пожал плечами. Типа: откуда я знаю? Смысл тот же, но без возмущения от подозрений. Потом - просто кивнул. И вперился в меня.
Спокойно, Ваня. Сперва - дела, потом - эмоции. "Делу время - потехе час" - русская народная мудрость.
"Веселья час придёт к нам снова.
Вернёшься ты и вот тогда...".
Вот тогда и будет... веселье с потехой. А пока... "Блягородным чуйствам" место дома на диванчике. В теплом, чистом и светлом месте.
-- И?
-- Баш на баш. Чтобы племяшу твоему по земельке хаживати - иному дитятке надо... царство божье потаптывати.
С-с-с... спокойно! Как сказал Конфуций: "Знать и не размышлять - глупо. Размышлять, не зная - смертельно опасно". У меня смертельно опасного - по самые ноздри. Попробуем приподняться хотя бы до уровня конфуцианской глупости.
-- Кого, где, когда? И - почему?
О, последнее его удивило! Аж бровь изволили-с приподнять.
-- Вона как... Знать, значиться, хочешь... Ну-ну... Слушай сказочку: есть во славном граде Смоленске тысяцкий, Бонята Терпилич. Давно уже тысяцким сидит, ещё прежде вокняжения князя Романа. Когда князь Ростислав в Киев уходил - его здесь оставлял. Над земством главным. Велел князю Роману советов Боняты слушаться, и жить обоим в мире и согласии. Мда... Не случилось. Между тысяцким Бонятой, князем Романом и епископом Мануилом Кастратом... не одна кошка - целое стадо туда-сюда бегает. Князь с епископом - в одну дуду дудят, а тысяцкий... в лад не попадает.
