— строго сказал Баграр, взял мою ладонь и для чего-то прижал к верхней крышке шкатулки.
— Принято! — гулко отозвался Бриарей.
Никто кроме Баграра не понимал, что происходит.
— Вы хотели сообщить мне нечто конфиденциальное? — слегка нахмурился Дмитрий.
— Совершенно верно, — Баграр прошёлся вдоль пульта. — Итак. Во-первых, я считаю, что в сложившейся ситуации вам следует перестать изображать принца инкогнито. Это неполезно для всех и потенциально опасно для будущего вашей Империи.
Парни переглянулись.
— Во-вторых, — Баграр скинул человеческую форму, представ огромным медведем. — Я не знаю, каковы мои шансы выжить в схватке с двумя сильными магами одновременно. Поэтому я хочу обеспечить положение и безопасность моей приёмной дочери. Мария введена в мой род по закону, однако пребывание в моём родном мире для неё энергетически небезопасно. Поэтому, что бы ни случилось, она должна остаться здесь. Я настаиваю, чтобы за ней были сохранены мои титулы и положение в обществе — и вы, Дмитрий, как престолонаследник, дадите мне в этом гарантии в присутствии нескольких свидетелей, которых я сам изберу.
— Я готов, — кивнул цесаревич.
— Погодите, это ещё не всё. Как вы заметили, я настроил систему голосового взаимодействия с островом на гертнийском. Таким образом, помимо меня у вас есть ещё три оператора: Аня, Маруся и моя дочь, Мария Мушу Баграр. Четвёртая — Катерина, если её удастся спасти. Всем им вы также должны гарантировать достойное положение в обществе и свободу волеизъявлений.
— Но ведь основные команды подаются письменно? — тревожно уточнил Александр.
— Верно. Маша пишет по-гертнийски свободно, у вас будет повод её беречь. Более того. Только что на ваших глазах завершилась процедура привязки голема к хозяину, — Баграр указал когтем на меня.
— Как⁈ — воскликнул Иннокентий.
— Теперь Бриарей полностью и безраздельно подчиняется ей, — невозмутимо продолжил Баграр. — Впоследствии, пользуясь моими инструкциями, Маша сможет передать временное (только временное!) управление Бриареем другому человеку и перенастроить его на русский язык. Но только после получения, скажем, ренты и имения, соответствующих её статусу. Предвидя возможные возмущения, скажу: да, есть кто-то, кто первым ступил на землю этого острова. Но какова была вероятность достижения их взаимопонимания с големом? Давайте будем честными, весьма близкая к нулю. Более того, необдуманные действия отдельных поселенцев едва не привели к полной утрате возможности контроля над Бриареем. Поэтому я считаю мои претензии правомерными.
Некоторое время стояла тишина. Наконец Дмитрий кивнул:
— Я согласен. Я готов подтвердить все ваши притязания — при условии, что будет заключено соглашение о мирном статусе Бриарея по отношению к Российской Империи.
— Принимается! — согласился Баграр.
— Каких свидетелей вы считаете достаточными?
— Предлагаю пройти в собрание и определиться на месте.
Далее мы проследовали в общий дом, где Дмитрий Александрович официально представился, приведя в волнительное состояние всё общество. Более всего, по-моему, был поражён есаул Савелий (судя по тому, как он смотрел на свою правую ладонь).
После — не мелочась, в присутствии всех свидетелей сразу — наследник подтвердил все договорённости, которые они обсудили с Баграром.
И, наконец, третьим пунктом пошло обсуждение возможного течения предстоящего боя. Корабли было решено пока не пытаться извлекать из плоти голема — так они гораздо менее подвергались опасности утопления. Да к тому же, скорость у острова была куда выше, чем даже у «Царицына», сам остров покрывал защитный купол, осталось только договориться с големом, чтобы он не препятствовал вылетам наших магов, работе отца Филарета и корабельных орудий.
Сложилось две основных команды — экипаж «Царицына» с присоединёнными к нему дворянами с различных погибших кораблей и казачий экипаж «Следопыта», приросший найденными товарищами и французскими торговцами. Малой кучке профессоров дел не досталось, и они добровольно вызвались исполнять роль курьеров, если таковые понадобятся.
Мы, трое девочек, должны были оставаться в управляющей пещере, а для нашей безопасности капитан «Царицына» выделил взвод охраны, в числе которого (кто бы сомневался) присутствовали и наши четыре товарища. Думаю, в этом жесте сплелись сразу несколько соображений.
Первое — капитану хотелось приложить все усилия, чтобы цесаревич оказался в безопасности. Более безопасного места, чем сердце голема, сложно было себе представить.
Второе — капитану не хотелось, чтобы кто-то выше его по статусу топтался рядом в командной рубке, когда начнётся бой — и вот он вроде как поместил Дмитрия в как бы главный командный пункт всей операции вообще. А от себя удалил. Красавец!
Третье — цесаревич со своей командой хоть как-то присматривали за подозрительными нами. И хотя я (со своей позиции рассуждая) сильно бы задумалась, стоит ли отправлять одного мага (пусть и подавителя) против трёх, капитан, видимо, был сильно далёк от магических материй и, скорее всего, вообще этот фактор не учёл.
Итак, все готовились к бою, а Баграр колдовал в настройках острова, уговаривая его, в том числе, разрешить «Царицыну» установить радиосвязь с внешним миром. Мы с Марусей неотступно находились рядом, наблюдая за всеми мельчайшими манипуляциями. Потому что — а вдруг? Случись что, кто будет с островом договариваться? А мы не знаем, куда жать, что крутить. Так что ни о чём другом нам было думать пока некогда.
На океан опускалась ночь.
ЛУЧШЕ БЫ НЕ СЛЫШАТЬ
Катя сидела, привалившись затылком к тёплому камню, и слушала. Маленький Тан возился и вздыхал рядом, но разговоры не заводил — думал, Катя спит. А Катя… уж лучше бы спала и не слышала этого, наверное.
Наверху, за зарослями кустов, окружающих решётку, разговаривали.
— Н-ну?
— Если бы ты не совершила глупость и не дала ей свою опрометчивую клятву, то с лёгкостью справилась бы с ней и без меня. Дети истощили её. Да, к тому же, она не просто пестовала выводок, а вложила в него значительную часть своей силы. Должно быть, надеялась, что у неё будут годы, чтоб восстановиться.
— Вот дура!
— Слышала бы ты, как она выла! — и дальше этот ужасный мужской голос начал рассказывать, как он мучил перед смертью кого-то, к кому лиса сама не могла проникнуть.
Это было не просто ужасно, а… Кате казалось, что хохочут и смакуют издевательства над живым существом два демона. Желудок попытался вывернуться, но было нечем. Во рту стало отвратительно кисло, и она невольно схватилась за горло.
— Ты проснулась? — сразу спросил Тан.
— М-гм. Пить хочу.
В дальнем углу пещеры бил крошечный родничок, проточивший себе узкое русло в камне, а после уходящий прямо
