Ло передает Дэйзи бутылку воды. Она делает маленькие глоточки, прислоняясь к изголовью.
- Сколько раз с тобой такое случалось? - спрашивает у нее мой брат.
- Не очень часто, - она трет глаза тыльной стороной ладони. - Это просто был кошмар.
- Самый умный парень в этой комнате с тобой не согласен.
- В мире, - поправляет его Коннор, тем самым скрывая от моего брата свой гнев. - Я настолько умен, что вы трое на самом деле и представить не можете, - он делает паузу. - Без обид.
- Я, бля, обиделся, - отвечаю я.
- О, прости, - говорит он категорично. - Но меня не волнуют твои чувства.
Ло сердито смотрит на нас.
- Сейчас не время для этого, - он забирает воду у Дэйзи, когда та заканчивает пить. - Ты собираешься что-то делать с этими ночными кошмарами, или как там они еще называются, или надеешься, что они исчезнут, как по волшебству?
Она слабо улыбается.
- По волшебству, - говорит Дэйзи. - Я советовалась с тремя феями и Тинкербелл. Думаю, они все решат.
Ло хмурится.
- Шучу, - говорит она ему. - Я ходила к врачу. Но тогда все было не так плохо, как сегодня ночью. Думаю, из-за этой шумихи в прессе несколько дней назад, в моей голове кавардак, - она преуменьшает серьезность своего заболевания. В данный момент я бы поверил ее словам.
И знаю, что Ло верит.
А еще знаю, что Коннор не верит.
Факты, которые он имеет на руках, опровергают ее слова, плюс, на него не действует нежный голосок Дэйзи и ее ослепительная улыбка. Он говорил со мной несколько раз о депрессии Дэйзи и том, что ей нужно посетить врача. Он диагностирует людей издали, говоря о их проблеме только тогда, когда хочет сказать.
Дэйзи опускает голову на деревянное изголовье кровати, ее футболка все еще влажная от пота, а конечности дрожат так, словно она только что пробежала марафон. Я наблюдаю, как судорога сводит ее ногу, как напрягаются мышцы ее икр, когда она подтягивает свою ногу к груди и разминает ее, кривясь.
Обычно это сделал бы я.
Но я стою у края кровати, словно не имею к ней никакого отношения прямо здесь и сейчас. Однако мне так сильно хочется просто обнять ее. Даже если я бы я сказал своему брату правду, Ло бы просто вышвырнул меня из ее номера, бросив мою сумку мне в лицо и веля улетать домой.
Все, как он и говорил раньше: он принял меня в свою жизнь, а я будто хищник покусился на младшую сестру его девушки.
Хоть это никогда и не было моим хреновым намерением.
Конечно я хочу ее трахнуть. Но все куда больше простого траха. Она всегда была чем-то большим.
Я молча стою и тру свой подбородок, сегодняшняя ночь принесла мне так много всего. Если я поступлю правильно с ней, то предам его. Потому я гадаю, есть ли способ двигаться вперед, не трогая наше с братом прошлое.
Я не знаю, готов ли к этой чертовой буре.
Я просто хочу пренебречь им, но гадаю, кто из нас на самом деле все это время был сильным братом, а кто слабым.
Ло противостоял нашему отцу. Он работал над своими чувствами. Он восстановил отношение с нашим отцом, при этом стараясь оставаться трезвым.
А я же тот, кто не в состоянии с этим справиться.
Возможно, черт возьми, это стоит изменить.
ГЛАВА 23
ДЭЙЗИ КЭЛЛОУЭЙ
- Рик, кто разбил тебе губу? - камеры вспыхивают, а папарацци толпятся вокруг меня. Одетый в бермуды, темно-русый блондин Майки преграждает ко мне доступ, раскинув руки и стоя впереди. Рик хватает меня за плечо, направляя к стеклянным дверям отеля.
- Вы подрались с одним из бывших парней Дэйзи?
- Рик, вас ударил ваш брат?
- Что случилось?
Они все спрашивают об одном и том же, а Рик ничего не отвечает. В результате той пощечины, у него на скуле образовался синяк. Как бы я хотела отмотать время назад, встряхнуть свое полусонное тело и сказать себе прекратить дрыгаться.
Я била его и раньше, мучаясь от ночных кошмаров, но так сильно - никогда.
Как только мы заходим в гостиничный холл, шум стихает. Майки мчится ко мне.
- Я собираюсь захватить что-то перекусить, пока шведский стол не закрылся, но сначала проведу тебя в твой номер, просто чтобы проверить, что там все в порядке.
- Ты можешь пойти поесть сейчас, - говорит ему Рик. - Я присмотрю за ней.
Майки смотрит на меня, ожидая подтверждения, технически я - его босс.
- Съешь что-нибудь вкусненькое и за меня.
- Кальмары, - он похлопывает себя по животу, имитируя зверский голод.
Прямо сейчас это и правда звучит вкусно.
- Эй, оставайтесь снаружи! - пронзительно кричит консьерж отеля оператору, который пытается открыть двери. Несколько фотографов прижимают объективы к тонированному стеклу, все еще пытаясь сделать наши снимки.
- Мы лучше пойдем уже, - говорю я. Мы отходим от Майки и ожидаем лифт в вестибюле гостиницы.
Рик наблюдает за тем, как Майки исчезает, а затем кивает мне.
- Хорошо, что он здесь, даже если не может оставаться с тобой все время.
Вспышка слепит мои глаза, не давая разглядеть огромного мужчину за объективом. Я моргаю, и мое сердце подпрыгивает. Я оглядываюсь в поисках источника вспышки, но не вижу никого, кроме постояльцев снующих со своими чемоданами.
- Дэйзи, - говорит Рик. Он берет меня за подбородок, пытаясь заставить взглянуть на него.
Пот выступает у меня на лбу.
- Это было не на самом деле, - шепчу я. Эта вспышка была лишь в моей голове.
Он смотрит на меня с еще большим беспокойством.
- Что ты видела?
Я глубоко вздыхаю. Такое случалось и прежде.
- Думаю, подобное было, когда фотограф ворвался в мою комнату.
Происшествие случилось в Филли, Майки не было со мной, когда мы вшестером жили вместе. Тогда над нами нависало еще большее внимание общественности, и наши фото стоили реально больших денег.
- Ты могла бы рассказать мне об этом? - спрашивает он, и я ощущаю тепло от его руки у себя на подбородке. Я хватаюсь за его запястье, чтобы удержать Рика на месте, не желая, чтобы он разрывал наш контакт прямо сейчас.
- Ты и так знаешь, что случилось, - шепчу я. - Ты был там, - я рассказывала раньше об этом своему врачу, и все равно это событие не стало восприниматься мною иначе. Да, я знаю, что это в прошлом, но почему воспоминание об этом все еще подкрадывается и нападает, пугая меня? Я хочу забыть его, отпустить. Я пытаюсь это сделать, но оно не хочет меня отпускать.
- Всего лишь два предложения, Дэйз.
Я вспоминаю ту ночь, мурашки бегут по коже, от разливающегося внутреннего холода, и я дрожу. Он притягивает меня ближе к своему телу. Я с трудом сглатываю и говорю:
- Он начал делать снимки, пока я спала, и я проснулась от вспышек. Я позвала тебя, ты прибежал со своей комнаты и избил его. Конец истории.
- Нет, не конец, - отвечает он.
Все мои сестры и их половинки считают, что именно здесь история и заканчивается. Так и должно было бы быть. Фотографа оштрафовали за незаконное проникновение. Рик получил ушиб двух костяшек пальцев. А мой отец нанял больше охраны для таунхауса, в котором мы тогда жили. И все должно было стать нормальным.
Кроме, разве что, моей головы.
- О, да, - продолжаю я, слабо улыбаясь, - после этого ты приходил ко мне каждую ночь смотреть фильмы.
Он закатывает глаза.
Но Рик знает, что одна ночь, которую он провел у меня, обернулась неделями, а затем месяцами. И мы никогда на самом деле не оглядывались назад. Каждую ночь телевизор проигрывал что-то на заднем плане, а я засыпала. Когда я просыпалась, одеяло было подоткнуто вокруг моего тела, а Рик уже ушел.
Он говорит:
- А затем ты вернулась жить к своим родителям, и все превратилось в чертов хаос.
На тот момент мне оставалось еще десять месяцев до окончания подготовительной школы, до того, как я смогла бы съехать от родителей. Я думала, что моя мама будет против моего переезда, против самой идеи, чтобы ее столь молодая дочь жила одна в отдельной квартире. Но она поняла, как сильно я этого хочу.
С ее стороны это было, на удивление, великодушно. То, что я никогда не смогу забыть. Она позволила мне жить самостоятельно, таким образом, я смогла поселиться ближе к Рику. Я могла быть с Риком, оставив маму беспокоиться о зависимостях Лили и Ло. Потому что я знала, что живя с ней, я обременю ее еще и своими проблемами.
А мне бы хотелось, чтобы мама жила своей собственной жизнью. Я не хотела стать центром внимания или причинить еще больше неудобств. Втянуть Рика в мой кавардак и так было уже достаточным проступком. Я не могла себе позволить вмешивать в это еще больше людей, которых люблю.
Рик проводит большим пальцем под моим глазом.
- Те десять месяцев, когда ты вернулась жить к родителям, они буквально свели меня с ума.
- Почему?
- Десять месяцев я не мог успокаивать тебя, не мог защитить ни от чего, что вторгалось в твой мир. Я был с тобой не в одном доме, не на одном этаже и, конечно же, не в одной комнате. Я был в получасе езды от тебя, Дэйз, - он выдерживает паузу. - И мы оба чертовски знаем, что эти десять месяцев изменили тебя.
