это?
Тело выглядело действительно страшно, словно оно даже в смерти не могло определиться — зверь ли оно, или человек? А ещё оно было очень… старым.
— Батюшка — она? — спросил мокрый до нитки Петя-пулемётчик.
Отец Филарет привстал на одно колено, повёл рукой над телом и словно прислушался.
— Она. Александр Петрович, охрану из трёх человек поставьте. Присмотр нужен, покуда не сожжём. Да проверьте, коли все из команды здесь — Баграру на помочь поспешим!
Через минуту команда вновь стояла по местам, а Маруся и Аня придавали «Следопыту» максимальное ускорение — в обход лисьего острова, туда, где полыхали зарницы.
* * *
В управляющей пещере Бриарея шёл жаркий спор — двинуть ли остров к Баграру, и не помешает ли ему это? Две предыдущие попытки привели лишь к тому, что мясорубка из яростно мечущегося водяного змея и мелькающего вокруг него Баграра почти совсем сместилась из зоны досягаемости.
— Смотрите! — воскликнул профессор Попов, который, казалось, умудрялся быть одновременно везде и примечать самые важные детали. — «Следопыт» идёт на сближение! И его не замечают!
* * *
И всё-таки они… нет, нельзя сказать: не успели. Явились к шапочному разбору — так будет точнее. «Следопыт» вылетел из-за мыска и устремился к бешеному штопору из воды и огня. При ближайшем рассмотрении стало возможным различить поднимающуюся из океана гигантскую водяную кобру и совершенно огненного Баграра, нарезающего спирали вокруг её головы.
Тут снова стало громко: шипело, свистело и даже как будто взрывалось, обрушивались плюхи воды размером едва ли не с их маленький кораблик.
— Достанем, отец Филарет⁈ — перекрикивая грохот, спросил капитан.
— Если под самым хвостом встать!
— Я могу поставить защиту! — предложила Маруся. — Прикрою корабль!
И тут несколько голосов разом закричали — а общий смысл был: «смотри-смотри!»
Напротив головы плюющейся водяными стрелами кобры что-то здорово жахнуло, и Баграр влетел ей прямо в рот. В следующий миг голова и капюшон змеи окрасились алой вспышкой, оторвались от тела и обрушились вниз. И также, на удивление постепенно, начало обрушиваться замершее водяное тело — сперва верхние сегменты, затем всё более и более нижние — словно титанический опадающий фонтан. Маруся поспешно поставила «изоляцию», чтобы расходящаяся волна не опрокинула казачий кораблик.
В сторону Бриарея, светясь, словно остывающий уголь, летел Баграр. Летел странно, кренясь на правый бок и как будто слегка припадая время от времени. И он, кажется, не видел их.
— Баграр! — закричала Маруся, и пять десятков голосов подхватили:
— Баграр! Баграр!
Тогда только он услышал их — и заметил, как будто проснулся. И когда он опустился на палубу, Маруся поняла, насколько смертельно он устал.
— В Заранске-то, поди, и то пободрее глядел, — переживающе высказалась Анечка.
— Это ничего, это мы поправим, — заторопилась Маруся. — Ах, жаль, бусин нет и накопители мои пусты. Ничего… Аня, давай пока хотя бы как с батюшкой, маленько… Баграр, садитесь… Гарью-то как пропах, о, Господи… Ребята, воды принесите! Лишнее из рук давайте уберём… — когти Баграра постепенно уменьшались и переставали светиться, возвращаясь из боевого положения в обычное, и только когда кто-то попытался помочь и обработать рваную рану на предплечье, все поняли, что странный предмет, который Баграр до сих пор автоматически сжимал в когтях, был обгорелой головой вантийца.
«Следопыт» развернулся к Бриарею, и все на корабле, не занятые его непосредственным управлением, усердно молились за исцеление одного измученного медведя. На подходе к острову Маруся перестала бояться, что Баграр у них на руках умрёт от истощения. Сейчас он просто спал.
МАША
Я видела, как Баграр пробился сквозь защиты вантийца, как опала кобра, и как он из последних сил потащился в сторону «Следопыта». Первый порыв был — побежать к берегу!
Я отскочила от проекции, вокруг которой сгрудились все курсанты и офицеры.
Нет, стоп! Как там Маша сказала? Инерция мышления у нас. Мы же магички! Эх, леталка у нас одна! Срочно надо исправить это упущение! А если… Я крутанулась вокруг себя. О! Лавка!
Верхом на ней сидеть оказалось удобно, хоть подол немного и мешал. Зато держаться есть за что и рулить ловко.
— Маша? — спросил удивлённый Димин голос.
Я даже оборачиваться не стала. Ну его, вдруг у него подавление воли через взгляд⁈
— Я быстро! — и взяла с места в карьер. Ну, это в книжках про всякие приключения так красиво пишется. А я просто стартовала на всём доступном мне сейчас максимуме. Услышала только, как профессор Попов вскрикнул:
— Феноменально! — а дальше только ветер свистел.
На палубу «Следопыта» рухнула со своей лавкой — вокруг Баграра уже вовсю молебен шёл.
Глазами спросила Марусю: как он?
Она покачала головой, мол — не очень. На руку показала, мол: браслетов нет. И всё, что на нём, в бою повыгорело, понятно! Я заторопилась, сняла с шеи риталидовое колье –почти полное зарядки! Обвязала Баграру вокруг пальцев — хоть так! Лапа сжалась, прихватывая камешки.
— Муша…
— Я здесь!
— Лиса?..
Я обернулась на Марусю.
— Казаки пристрелили, — подсказала она.
— Красавчики! — слабо ухмыльнулся Баграр. — Я спать, — и растянулся на палубе во весь свой немалый рост.
На Бриарее нас встречали радостными воплями. И впереди всех — профессор Попов. Воспользовавшись всеобщей сутолокой он заговорщицки сообщил мне:
— Мария, вы должны иметь в виду: ваш экстренный вылет произвел неоднозначное впечатление.
— Да вы что? — я засмеялась. — Вообще-то я не удивлена.
— И тем не менее, — профессор оглянулся, живо напомнив мне наши шпионские походы по магазинам в Заранске, — некоторые побежали на корабль… — он многозначительно пошевелил бровями: — Вы знаете, что связь восстановилась?
— Да вы что⁈ — я даже обрадовалась. — Так это же здорово!
— Мда?
— Конечно!
— Профессор, вы позволите похитить у вас вашу прелестную собеседницу?
Ага. Дима, Саша и Добрыня. А Иннокентия нет! Тоже, видать, помчался с докладом.
— Машенька, ваше выступление с лавочкой было феерическим! — сходу заявил Добрыня.
— Во всяком случае, вопрос о сверхбыстром перемещении из «Трёх котов» в гимназию отпал сам собой, — заметил Александр.
А он, значит, был — тот вопрос. Так-та-а-ак.
— Сударыня, — Дмитрий галантно поклонился, — я впечатлён!
— Спасибо.
Люблю я, когда меня хвалят, всё-таки. А кто не любит?
Вокруг Баграра засуетились, хотели организовать носилки из досок, вроде помоста, но тут
