Стоп, что это я? Не фантазировать надо, а найти подходящую девчонку, раз уж этой не люб.
Набираю ведро холодной воды. Делаю несколько глубоких вдохов и словно попадаю в ледяной поток. Сердце захолонуло, но потом становится хорошо, а мысли приобретают стройность и нужное направление. Теперь я знаю что делать и вертеть собой не позволю!
После душа варю пельмени, кофе. Делаю бутерброды. Всего от души, чтобы сил хватило до завтра. Ещё слишком рано по меркам выходного дня, так что скидываю Женьке сообщение: "Как дела, что на вечер намечается?" Проснётся — ответит.
Ох мы и куролесили когда-то. Дружили с детства, единственные со всего села пробились в Университет: я на "экономический", а он выбрал "фармацевтику", да так и остался по научной части. К неполным тридцати годам стал зваться "уважаемый Евгений Петрович" и без труда вырастил вокруг себя знатный цветник: от абитуриенток до аспиранток. После того как я впрягся в ипотеку и съехался с Леной пришлось остепениться, но — время разговляться!
Чем бы заняться до вечера? Пощёлкал каналы телевизора, поговорил с мамой через "скайп", благо в наш посёлок дотянули оптоволокно. Повалялся с книжкой на диване.
Все не то. Аня, Аня... Перед глазами стоят её улыбка и полуопущенные ресницы, а руки помнят изгиб спины под изящным платьем. И ещё аромат духов, когда я почти сорвал поцелуй... Такой пьянящий запах морозного утра в сосновом лесу. Надо же было вьюге стряхнуть на меня снег в этот момент!
Чёрт, да что со мной?! Обещал заглянуть к симпатичной и умной женщине, а сам валяюсь на кровати и не знаю чем заняться! Натягиваю одежду и бегу на улицу. Надеюсь, ещё не поздно.
* * *
У входа в библиотеку стоит тентованый грузовичок с двуглавым орлом и надписью: "Избирательная комиссия". Аня заглядывает в кузов, о чем-то говорит с водителем и беспомощно оглядывается по сторонам. Замечает меня и машет с облегчением:
— Привет, Андрей! Я боялась, что ты не придёшь.
— Привет! Вижу, предстоит новая работа? Вчера великан, — заглядываю в кузов, — а сегодня грузчик?
Она склоняет голову, будто от смущения, но я-то замечаю плутоватые искорки в её глазах.
— Ага. Понимаешь, у нас выборы через месяц. Участок для голосования откроют в библиотеке, вот и учусь на ходу. Привезли инвентарь, а у меня в комиссии одни пожилые женщины и тех недобор.
Подавляю вздох. Валялся бы дома, смотрел бы фильмы...
Стулья и избирательные кабинки — ерунда, быстро выгружаю, складываю в подсобке, а вот с парой "сканеров" для обработки бюллетеней приходится непросто. Аня называет их "электронными урнами", но по весу они тянут на свинцовые могильники для ядерных отходов.
Пока таскаю инвентарь, замечаю на конторке приоткрытую сумочку. В глубине виднеется бумажник. Рядом никого, так что я безнаказанно проверяю отделение для фотографий. Сама виновата, довела!
Хм, всего одна карточка: Аня на каком-то пляже, в соблазнительном купальнике, а за её ногой прячется девочка: года три-четыре, знакомые черты лица...
Вот оно как.
Чуть вытягиваю снимок и замечаю срез: кто-то держит Аню за правую руку, но ножницы оставили от незнакомца лишь несколько пальцев. Слышу шаги в холле, споро маскирую следы преступления и хватаю коробку. Последняя, наконец-то!
Аня поит нас чаем. Жаль, что на ней привычная "защита". Перчатки и платье, конечно, новые и идут ей как розе лепестки. Нет, она определённо ретро-фетишист.
Я замечаю, что шофёр косо на меня поглядывает. Ха, да он тоже к ней неровно дышит. Ничего тебе не светит, парень!
Водитель уходит к машине, а я жду в холле дворца культуры, пока Аня закрывает библиотеку.
Она подходит и берет меня под руку. Ого, у нас прогресс! Наклоняюсь, почти ловлю губами мочку уха, но в последний момент она подставляет ладошку в колючей варежке и задерживает на моей щеке, а потом вгоняет в ступор неожиданным вопросом:
— Андрей, ты паспорт взял?
— Что? — у меня в голове лишь одна мысль: завести ей руки за спину, так чтобы уж точно не вырвалась, и зацеловать до смерти.
— Я же вчера просила!
— Да взял, взял.
— Идём, — она спешит к выходу. — Я знаю, как решить твою проблему с увольнением.
По пути в Управу ей удаётся меня удивить. Хм, может и сработать. На время, но для мести хватит.
Мы ходим по кабинетам, я заполняю анкеты, беседую с руководством, участвую в фиктивном "собрании граждан", а через час выхожу на улицу с нужными бумагами и удостоверением.
А она не так проста. Теперь я не сомневаюсь, что Аня когда-то работала в серьёзном бизнесе. Есть и ум, и напор, и способность убеждать людей.
— Погуляем? — предлагаю я, но она качает головой.
— Не могу, я же председатель участковой избирательной комиссии. У меня сейчас совещание, а потом обучение.
— Я подожду. А вечером пойдём в кино или... хочешь на каток?!
— Не могу, Андрей, извини.
— У тебя кто-то есть?
— Нет конечно! Просто... нельзя. И вообще, ты обещал, что мы только друзья.
Ничего я не обещал. Это ты сказала, а я промолчал.
— Друзья так друзья, — буркнул я и, не оборачиваясь, пошёл к остановке, пиная смёрзшиеся комья грязного снега.
В автобусе свободно, так что я плюхаюсь на дальнее сиденье и занимаю его целиком. Обойдусь без попутчиков.
В кармане тренькает смартфон — ого, три пропущенных сообщения от Женьки. У него без изменений и, как всегда, воскресным вечером он затевает вечеринку. Я ещё успею заскочить домой, проглотить две таблетки аспирина и переодеться.
Забавная штука — новомодные "энергетики". Приходишь к другу уставшим, портишь гостям веселье кислым видом, но постепенно втягиваешься, начинаешь шутить как стендап-комик, собираешь игривые взгляды загорелых милашек, а дальше всё сливается в мареве танца и алых губ со вкусом лайма.
Не помню, как уходил. Кажется, остальные собираются в клуб, но мы едем домой.
Она горяча, но до утра её не оставлю.
Несколько часов спустя заказываю такси и отправляю девчонку в душ, не обращая внимания на разочарованную гримаску и попытку изобразить Венеру с распущенными волосами, которая гордо, но с намёком удаляется навстречу мыльной пене.
Хватит, хватит. Я давно не студент, плюс в моё время пятикурсницы не отличались таким разносторонним опытом...
Голова раскалывается, но винить некого. Я встаю и прижимаю лоб к окну. Холодное стекло бодрит, становится легче. Укрывая грязь, подтаявшую за день, валит снег, переливается и блестит в янтарном нимбе далёкого фонаря.
Чёрт! Почему Аня так себя ведёт?! Мы же нравимся друг другу. Она не признаётся и не подпускает, но искорки в глубине её глаз, улыбка, голос, непроизвольные жесты...
Во двор выруливает такси, буксует и скользит, пробиваясь через снежные заносы.
Мы одеваемся, и я провожаю девушку к машине. Она тянется с поцелуем, но внезапный порыв ветра срывает с неё вязаный беретик и я, словно глупый пёс, минут пять гоняюсь за ним по сугробам. Девчонка все же чмокнула меня на прощанье, а я ещё долго стою один в темноте. Ладони в карманах пальто, а лицо царапают колючие снежинки.
Хватит, пора спать, завтра трудный день. На полочке в ванной нахожу красный листочек с номером телефона и именем, заключённым в сердечко. Комкаю и выбрасываю в мусор.
С той стороны зеркала меня укоряют красные глаза. Да-а, хоть тёмные очки надевай, иначе засмеют. Спасаюсь остатками "эмоксипина" и прячусь под одеялом, но разве уснёшь, когда нервы звенят от эмоций: эйфория и гнев, влечение и сожаление, благодарность и угрюмая мстительность.
Наконец решаюсь и плетусь к ведру для мусора, достаю бумажку с номером и переношу в контакты смартфона. На всякий случай.
* * *
Пятьдесят девять, шестьдесят!
Итак, я опаздываю на одну минуту. Как и планировал. В голове засел свихнувшийся барабанщик, взвинченный недосыпом и убийственной дозой кофе. Я иду вразнос, словно перетянутый болт: нажми разок и резьба слетит. Стоп! Нельзя выпускать агрессию. Про себя клейми их любыми словами, мечтай о том, как засмеёшься последним, но говорить ты должен вежливо и... чёрт, профессионально!
Шагаю к проходной, не тороплюсь. Обычно, если не злоупотреблять, то никому нет дела до времени моего прихода: опоздал на пять минут, задержался после работы на два часа или вышел в субботу исправить с клиентом раздел бизнес-плана, который требовали "ещё вчера". Случается всякое, и баланс рабочего времени я перекрываю с гаком. В пользу фирмы.
Посмотрим, как меня встретят сегодня. В конце концов, от этого зависит то, что я сделаю с нашим филиалом. После всех лет работы, десятков успешных проектов и бессонных ночей меня сначала кидают с повышением, а теперь сокращают без выходного пособия. И всё потому, что мой "коллега" умело лижет задницу новому шефу, которая спит с генеральным директором, который пережидает экономический спад, вместо того чтобы рискнуть и оттяпать долю рынка у конкурентов. Как я и советовал в антикризисном плане!
