Я не могла точно определить его возраст, но предположила, что ему около 30 лет. У него были маленькие морщинки в уголках глаз, такие озорные, которые хорошо сочетались с блеском его глаз, когда он улыбнулся. Морщины не показатель возраста, как и его загар, красивого золотисто-коричневого цвета. Это не загар, который говорит — «я был в солярии», а — «я только что вернулся из двухнедельного отпуска на Гавайях». Он был одет в темный костюм — сделанный на заказ и выглядевший очень дорого и изысканно. Поэтому я не могла рассмотреть его тело, но то, что я увидела, свело мой желудок. Его плечи были широкими. Грудь была мускулистой, но не натягивала его свежую белую рубашку. Голубой галстук – это единственная вещь, которая подчеркивала его глаза. Он ослабил его и расстегнул три верхние пуговицы рубашки, выставляя свою мощную точёную шею, больше загорелой кожи и четких грудных мышц. Несколько темных волосков выглядывали над застегнутой верхней пуговицей.
Его бедра выглядели довольно мускулистыми под дорогими штанами, хотя это было довольно трудно определить. Он был в модной обалденной обуви — это вероятно сапоги с рок-н-рольной вышивкой, если в этом есть смысл. Они пошли бы ему, будь он как в джинсах за 500 баксов, так и в этом костюме за 5 000. И клянусь, я не забочусь о таких вещах, но заметила, что его ботинки были довольно большого размера. А его руки… Они были хорошо сложенными, мужественными и большими как у Давида Микеланджело (кстати, обручального кольца не было). Так же я скользнула быстрым, очень быстрым взглядом на его… гм, ниже пояса, хотя я не очень разбираюсь в оценке таких вещей, особенно, когда на нем столько одежды. Но скажем так, я не удивлюсь, что его нижнее бельё очень хорошо заполнено спереди.
Я не должна была этого говорить. О, Боже. Но эй, я думала в это время, что вы, в самом деле, далеко находитесь. Сейчас я не смогу забрать свои слова. Если хотите версию на скорую руку, то он выглядел как модель в рекламе высококлассного дорогого виски. Тип парня, который тусовался с Синатрой в 50-е и с Джорджем Клуни и Канье Уэстом в наше время. Черт, такого парня они назвали бы тусовщиком. Тип парней, который легко бы дал пинка Дону Дрейперу из Mad Men. Как молодой турок в перерыве завоевания мира. Тип мужчин, с которым желают общаться парни, и каждая женщина ищет повод познакомиться.
«Познакомиться» — это эвфемизм, в случае если вы ничего из этого не поняли.
Когда я подошла, Стэнли и незнакомец заканчивали разговор о спорте — Лайкерс или что-то в этом роде. Затем мистер Кинозвезда посмотрел на меня, и его глаза загорелись. Он излучал тот блеск, который я описала раньше, и в уголках его глаз появились морщинки, когда он улыбался.
— Вы, должно быть, Лили, — сказал он и протянул мне руку.
Моё сердце бешено колотилось, пока он говорил, и уже сделало тройное сальто в груди. Какой у него голос по телефону? Супер секси. Но он даже вполовину не так хорош, как слушать его лично. Разница была, словно сравнивать банановый пудинг домашнего приготовления и продукт в пакете. Не поймите меня неправильно, мне нравится дрянь в пакете. Но я люблю банановый пудинг — не полуфабрикат.
Ладно, это вроде глупо (и теперь вы знаете о моих предпочтениях десерта немного больше, чем вам хотелось бы). Лучшей аналогией будет реальный секс против секса по телефону. Секс по телефону может быть очень жарким, но он и в подмётки не годится реальному сексу.
Гм... только, чтобы было ясно... на тот момент в моей жизни, когда я стояла в вестибюле в 6 вечера, у меня никогда не было секса по телефону.
Тем не менее.
Еще одно. Когда я протянула ему руку для пожатия, я почувствовала запах его одеколона.
Ооооо, Боже.
Я где-то читала, что наши самые глубочайшие и самые первичные воспоминания связаны с запахом. Если задуматься, наверное, в младенчестве вы отреагируете на запах — мамы и папы – прежде чем поймете, что они сказали или сделали, даже если ваши глаза направлены на них.
Даже сейчас, когда я думаю о Рождестве, я чувствую запах выпечки печенья на кухне и чистоты хвойной свежесрезанной рождественской ёлки.
Другие воспоминания такие же яркие — запах сжигания листьев в осенний день. Или запах чистого свежего белья из сушилки.
Когда я думаю о нём сейчас, я вспоминаю его одеколон.
Мужественный и пьянящий, с основными нотками мускуса и сандалового дерева, и только чуть-чуть сладости.
Он не перебивал общего аромата. Только намек. Поддразнивание. Я имею в виду, что я стояла рядом и уловила этот запах.
Пахло классно. Дорого. Экзотически и ещё... почему-то успокаивающе.
И чертовски сексуально.
Поскольку, я совершенно лишилась дара речи (что от голоса, что от запаха), и поэтому я посмотрела на Стэнли.
Он ободряюще кивнул, типа — «Чувак, всё нормально».
Это было хорошо. Я верю Стэнли. Если ему удается хорошо прочитать кого-то, то я соглашаюсь с его интуицией.
— М-мистер Брукс? – заикаясь, я пожала его руку.
Ооо, Боже.
Его кожа была такой теплой, а рукопожатие было действительно сильным. Но в отличие от множества придурков, которые пытаются притеснить женщин (и других людей) всюду, он не пытался подавить меня. Он просто позволил своей руке обхватить мою. Крепко, но соблазнительно.
Я ещё больше растаяла.
— Приятно сопоставить лицо с голосом, — сказал он, держа мою руку на несколько секунд дольше, чем, безусловно, необходимо. (Я не возражаю, но не всегда).
— Да, — согласилась я. Это было единственным, что пришло мне в голову, чтобы ответить на тот момент.
Затем он отпустил руку и перешел к делу.
— Хорошо. А теперь позвоните своему боссу для меня.
Неприятная перспектива того, что Клаус сожрет меня по телефону, выбросила дозу адреналина в мой организм. И это временно погасило все мои сексуальные гормоны, струящиеся по моим венам.
— Оооо... Я не знаю, если...
— Расслабьтесь, Лили. Сначала Вы поговорите с ним, и это будет по вашему телефону, так что я даже не увижу номер. Кроме того, он, вероятно, даже с парковки ещё не выехал, верно? – улыбнулся Коннор.
Нет. По правде, его, скорее всего, уже там не было.
Я вздохнула и вытащила свой сотовый из маленького черного кошелька и нашла «Клауса» в моём списке контактов.
Ничем хорошим это не закончится.
Но как я могла сказать «нет» на довольно разумную просьбу? И что ещё более важно, тем великолепным голубым глазам, которые мерцали, глядя на меня.
— Что? — ответил постоянно обозленный голос Клауса.
— Гм… У меня тут мистер Брукс и он довольно настойчив насчет...
— КАКОГО ЧЕРТА?! Какая часть вашего мозга отключилась, когда я уехал, Лили?!
А затем он перешел на мини-тирады из ненормативной лексики и оскорблений, что было хуже, чем обычно. Моя кровь достигала точки кипения (хотя на самом деле, она вскипела в течение 1,5 секунд после начала ругательств Клауса) и я была на грани сказать вещи, за которые меня бы уволили, но краем глаза я заметила движение возле меня и снова почувствовала этот запах. Этот сексуальный опьяняющий аромат.
Я посмотрела вверх и увидела, как рука Коннора тянется ко мне ладонями наружу на уровне моего плеча. Он посмотрел на меня с ошеломленным выражением. Щенячьими глазками, но словно щенок знает, что ты — никудышный хозяин и он должен объяснить тебе, как с ним гулять и заботиться о нем, но при этом он всё равно любит тебя.
— Можно мне? — спросил он со своей дьявольски сексуальной улыбкой.
Тем временем, поток профанации Клауса всё ещё лил в моё ухо. «Какого черта», — подумала я, и криво улыбнувшись, передала ему трубку. Коннор взглянул на экран и затем поднес его к лицу.
— КЛАУС! — сказал он это в панибратской «Эй, приятель» манере. — Коннор... Брукс из LMGK. Как поживаешь?
Первое впечатление — Коннор просто руководил разговором с самого начала. Он в устной форме протянул ему руку и обхватил Клауса за шею, направляя его в сторону, в которую он хотел, чтобы тот пошёл.
Второе впечатление — он сделал паузу после своего имени. Сначала это показалось довольно дружелюбно. Он назвал себя «Коннор». После этого он пояснил, какой именно и добавил фамилию чисто формально, вдруг Клаус его не узнает.
Оказывается, я ошибалась, что я и узнала позже той ночью.
Стремительный поток ненормативной лексики внезапно оборвался. Последовала долгая пауза, а затем, одно единственное слово на другом конце: «Привет».
Он не сказал это дружелюбным голосом, но это было намного чертовски дружелюбнее, чем то, чему он подвергал меня секунду назад.
— Вот что, Клаус. Я хотел бы перезвонить тебе со своего телефона, чтобы я смог провести конференцию с кое-кем другим. Он ждет моего звонка. Ты согласен с этим? — приглушенным голосом учителя Чарли Брауна вау-вау-вау-ваууууууу, Клаус как всегда жаловался на другом конце.
— Тридцать секунд Клаус, и я вернусь к тебе. Не забудь взять трубку, дружище, ты же хочешь это услышать! — и Коннор сбросил Клауса, не дождавшись ответа.
