А почему нет? – ответил я. – От судьбы не уйдёшь, она укажет и знак подаст, когда суженую встречу.
Вдруг донёсся до нас перестук копыт. Мы обернулись и вдалеке увидели столб пыли.
– Ах ты! – покачала головой мама. – И вправду – кто-то скачет!
Не прошло и нескольких минут, как рядом с нами остановились всадники.
– Князюшка пожаловал, – вздохнул я. – Не иначе, случилось чего.
– Неужто сам Князь почёт оказал? – всплеснула руками матушка. – Ох ты! В избе-то не прибрано!
Добрая моя старушка подхватила полы юбки и побежала к дому нашему. А вот я радости её не разделял. Не о чем мне с Князем толковать было. Моё дело – поле пахать, а не лясы точить.
– Беда, ой беда, Илья Иванович... – заговорил Князь, как только с коня спрыгнул, но тут же осёкся – в лепёшку коровью вступил. – Тьфу ты, иго тёмное!
Тут мама моя вернулась в сарафане нарядном, в руках хлеб-соль.
– Доброго здравия тебе, светлый Князь киевский, надежда го-родов русских, – произнесла она нараспев, кланяясь чуть ли не до самой земли.
– Мама, – тихо подсказал Князю советник.
Тот учтиво подхватил рушник. Но видно было, что пришёл он явно не для того, чтобы крестьянские бабы его потчевали.
– Илья Иваныч, – снова заговорил он со мной, – Соловей-разбойник вновь распоясался.
– Мне-то что? – равнодушно спросил я. – Это дела государственные, и касательства к ним я не имею, – напомнил я Князю его же недавние слова. А потом потянул плуг дальше.
Князь нахмурился, оглянулся на советника своего, но не отстал:
– Илья Иваныч... Так ведь на святое позарился! Коня твоего, Бурушку-косматушку, сокола нашего, из конюшни увёл!
Я замер, не поверив своим ушам.
– Как увёл? Когда?!
– Вчерась ночью... – продолжал Князь сбивчиво. – Не брось друга верного...
Но я его уже не слышал. Схватил за шиворот ближайшего ко мне слугу княжеского и с коня стащил. Тут же сам в седло прыгнул и помчался в сторону княжеского дворца.
– Скорее за ним! – донёсся до меня крик Князя. – Не отставать!
* * *
Полчаса лихой скачки, и вот мы уже были в княжеской конюшне. Я опрометью кинулся в стойло, где друга своего оставил, а там пусто. Только подкова на земле брошена и грива чудесная рядом золотом переливается.
– Остригли, племя басурманское, – горестно покачал я головой.
– Ай-ай-ай, беда-то, – причитал Князь, – горе какое...
Поднял я подкову. Глядя на неё, пообещал себе во что бы то ни стало вернуть её другу верному.
– Ты, Князь, вели отдать до-спехи мои ратные, – сказал я Князю. – Да пущай подыщут коня покрепче. Завтра выезжаю.
– Эй, там, чего мешкаете? – обернулся он к слугам. – Снарядите богатыря русского в путь-дорогу опасную!
Вышел я во двор, а Князь всё не отстаёт, следом семенит. Что ещё ему от меня надобно?
– Ради такого дела правого решил я с тобою поехать, Илья Иванович, – сказал он наконец. – Подсоблю в подвиге твоём непростом.
– Ещё чего! Я обоз в поход не беру.
Не хватало мне ещё с ним в дороге нянькаться!
– Не горячись, Илья, – произнёс Князь вкрадчиво. – Мне, право, неловко. Вроде бы я во всём виноват... ну, что Бурушку украли...
В словах его, может, и была правда, но я привык один путешествовать. Чем больше спутников, тем больше проблем.
– Я говорю – нет, – покачал я головой.
– А я говорю – да!
– Я говорю – нет!
Не собирался я ему уступать. Хоть и правитель он земли Русской, но всё же обиду мне нанёс да за Бурушкой не уследил.
– А я говорю – да! – закричал Князь, топая ногой. – В конце концов, задета честь государства!
Тут над нашими головами пролетела ворона. На плечо Князя шлёпнулся птичий помёт.
– Что б тебе пусто было, – пробормотал он и попытался отряхнуться.
– Добрая примета, – задумчиво произнёс я. Значит, судьбой предписано нам было вместе в путь-дорогу отправиться. – Что ж, твоя удача, Князь. Но учти, вдвоём пойдём, быстро да налегке! Добро?
Он согласно кивнул.
Выгнали меня из княжеских покоев, но не на ту напали. Летописец я или кто? Долго я не думала, решила тайком за княжеской свитой последовать. Правда, как лошадь свою ни гнала, поспеть за ними у меня не вышло. Далеко вперёд они ускакали, даже след простыл.
Оказавшись возле нужной деревни, я заметила старушку в поле и решила к ней обратиться. Наверняка добрая женщина знала, где дом богатыря местного. Знаменитость как-никак.
– Доброго вам дня, хозяюшка. Не скажете ли, где богатыря сыскать, Илью Муромца?
– Токмо тут стоял, землю пахал, – ответила она сокрушённо, – а как Князь приехал, вскочил на коня и ветром умчался.
– Опоздала! А вы сами кто Илье будете?
– Известное дело, – сказала она, гордо вскинув голову, – мама я ему.
– Ой, здорово! – Даже не верилось, что мне так повезло, просто находка для моей летописи. – А расскажите, что чувствует мать героя? – решила я её расспросить. – Гордость за сына, тревогу, смятение?
Добрая старушка всплеснула руками:
– Верно сказала – тревогу! – Она показала на висящий на ручке бороны кожаный мешочек. – Узелок-то заветный Илюша взять забыл, а я и не напомнила!
– Ой, так давайте мне! – сразу предложила я.
Мать Ильи поглядела на меня с сомнением и прижала мешочек к груди.
– Давайте, давайте! – кивнула я ей с улыбкой. – Не сомневайтесь.
Вот и появился повод к богатырю наведаться. Чай, теперь точно не прогонит.
* * *
Воротившись в Киев, я поспрашивала люд простой возле княжеских конюшен. Мне рассказали, что назавтра Илья Муромец должен был отправиться в путь, чтобы коня своего из рук супостата Соловья вызволить. А раз так, то в тот день он должен был снаряжение собирать. Тут уж без кузнеца не обойтись! Решила я подстеречь его неподалёку от кузни и разговор завязать. Понадеялась, что удастся напроситься с ним в поход.
Вскоре отыскала я улочку подходящую, которая прямо к кузнице вела. Там решила и подождать. Не прошло и часа, как Илья показался. На голову выше всех мужиков в округе,
