со мной не посоветовавшись.
– А что? – невинно захлопал глазами Князь. – Пускай с нами едет. В дороге веселей.
У меня просто не было слов! Да и что попусту воздух сотрясать! Решил я выдвигаться в поход, а они пусть сами разбираются.
Резко повернув коня, я поскакал прочь. Князь, разумеется, увязался следом. Правда, дружину свою да девицу приставучую всё-таки оставил позади.
* * *
Уже вечерело, когда мы с Князем добрались до леса. Дальше лошадям было не пройти. Я остановился и спустился на землю.
– От окраины леса пешими пойдём, – пояснил я Князю.
– Что значит «пешими»? – гордо вскинул он голову. – Никуда я «пешими» не пойду.
Опять он препираться начал! Хоть у него и корона на голове красовалась, но в походе я главный был.
– А не послать ли тебя, Князь, – спросил я с прищуром, – обратно, в Киев?
– Что значит «послать»? – возмутился он. – Да ты кто таков есть, чтобы Князя «посылать»?!
Ворчал-ворчал Князь, кипятился, но сделал, как было велено. Пошли мы пешком сквозь самую чащу, с трудом пробираясь через бурелом.
Тем временем стемнело. И так тихо стало, что слышно было каждый шаг. Не к добру это было. Я сделал Князю знак остановиться.
– Ну, чего ещё? – нахмурился он.
– Птицы умолкли...
– А на что нам птицы? Не на охоту вышли.
– Зверь да птица всегда беду чуют, – объяснил я. – Не одни мы тут.
– Ой, да что ты! – Князь схватил меня за рукав с притворным испугом. – А вон видишь – шишка на тропу упала! Жди снега к ужину!
Вот же шутник мне в напарники попался!
– Приметы народ веками заме-чал, они всегда правду говорят, – сказал я ему с укоризной.
– Ха, приметы! Что я тебе, дитя малое – сказки слушать? Приметы!
Я покачал головой, но пошёл дальше.
* * *
Прошло ещё полчаса, и наступила ночь. Дальше идти было нельзя. Я нашёл полянку подходящую и остановился.
– Здесь ночь переждём.
Князь с испугом огляделся.
– Здесь?! Ты вокруг посмотри – дерево сухое, да и сыч не к добру кричит! Гиблое место!
– Тебе-то что? Ты ж в приметы не веришь, – напомнил я ему с усмешкой.
– Ну, знаешь... сам же говоришь, народ приметы веками замечал. И вообще, неспокойно мне как-то.
Спокойно али неспокойно, это его проблемы были. А лагерь я решил именно на этом месте разбить, да неспроста. Но спутнику своему об этом говорить не стал. Набрал еловых лап и наскоро соорудил из них ложе. Не пуховая перина, но лучше чем ничего.
– Всё, закончили обсуждение, – прервал я Князя, который всё это время причитал о своих опасениях. – Пора спать ложиться.
Я ещё не договорил, а Князь уже уютно устроился на импровизированной кровати. Ну нет, у него было дело поважнее.
– До полуночи ты стоишь в дозоре, – покачал я головой.
– Я?! – удивился Князь.
– Ну да, ты. А что такого? – спросил я и поставил Князя на ноги. – Потом я тебя сменю. Здесь все равны, понял? Демократия! – Я протянул ему копьё. – На-ка, держи.
– Демократия ваша до смуты доведёт, – пробурчал Князь себе под нос, забирая оружие.
– Княже, чтобы глаз не смыкал, – наказал я, лёг и сделал вид, что тут же заснул.
Князь с суровым лицом несколько раз прошёлся туда-сюда, но вскоре растерял весь пыл. Не прошло и нескольких минут, как он присел рядом и закрыл глаза. Вот так грозный страж! Хорошо, что именно это мне и было нужно.
Выждав немного для верности, я встал, взял оружие и спрятался в тени деревьев.
Разумеется, меня в поход Князь с Ильёй взять отказались. Но мне разрешение и не нужно было, не маленькая! Я решила, что всё равно пойду, хоть и тайком. Тем более, у меня к Илье поручение было от его матушки. Как он без мешочка своего с Соловьём биться стал бы? Нет, пропал бы он без меня.
Украдкой я следовала за путниками до самого леса. Там они остановились и слезли с коней. Значит, дальше придётся пешком идти. Ну ничего, только бы они меня не заметили.
Отпустив лошадь, я неслышно подобралась поближе и спряталась за камнем, чтобы слышать их разговор. Илья, как и всегда, был суров и сдержан, Князь, судя по всему, серчал. Надо было всё записывать, чтобы потом ничего не забыть, так что я достала бересту и записала: Илья суров, Князь недоволен. Дальше под диктовку: «Кто ты есть, чтобы Князя посылать...»
Спустя секунду я выглянула из-за укрытия и поняла, что они уже ушли. Надо было скорее догонять!
* * *
Я спешила через лес, но это было не так-то просто. Платье то и дело за сучья цеплялось, а тропа была до того узкая, что временами совсем исчезала в траве.
Скоро стало темно хоть глаз выколи, а Князь с Ильёй ушли далеко вперёд. Их голоса стихли. Где- то рядом ухнула сова.
Ой, как же мне страшно стало! Я совсем одна ночью в глухом лесу. Так и потеряться не ровён час. А если волки?
– Илья Иваныч! – тихо позвала я, надеясь, что меня услышат.
Но никто не ответил.
Снова ухнула сова.
– Илья Иваныч! У меня же поручение к вам! От мамы вашей!
У самого лица пролетела какая- то ночная птица.
– Илья Иваныч! – крикнула я, уже чуть не плача.
Вдруг из-за кустов донёсся свист. Я обернулась и увидела шайку разбойников. Все кривые да косые, рожи страшные, глаза злобные. А вдруг и Соловей с ними был? Вот страх-то! Я отчаянно пыталась не запаниковать. В конце концов, я в первую очередь летописец. Набравшись храбрости, я спросила:
– Скажите, а Соловей – это ваше имя или фамилия?
Разбойники расхохотались.
– Что заставило вас встать на скользкий путь грабежа и разбоя? – продолжала я интервью.
– Не мы таки – жизь така, – ответил один из них, наверное, атаман.
– Хороша, бесовка, – сказал другой.
– Вяжи её, ребяты, – закричал третий.
Тут они все разом и бросились на меня. Не успела и пикнуть, как на голову мне надели мешок и куда-то потащили.
