не существовало бы. А за Хелвики и ренегатами пришлось бы гоняться ещё долгие годы. Я уж молчу о том, какую бы мощь приобрёл их самый главный…
— Зато теперь ты точно от меня никуда не денешься. И даже не спорь!
***
Глядя вслед удаляющейся парочке, Таркарина хихикнула:
— Ничего не меняется. Что в нашем замке, что тут… Вначале час будут ругаться, потом полчаса друг на друга дуться и ещё час приносить взаимные извинения.
Хэйрэ Витар внимательно изучал перемены в луговнице. Лошадиный череп казался теперь чем-то инородным и возникло чувство, что стоит его снять, как пол ним окажется совершенно обычное девичье личико.
— Ой, а кто это у нас тут проснулся! Где мой любимый малышик? — луговница быстро закатала рукава балахона и вытащила из воды младшего водянчика. Впрочем, тот не особо сопротивлялся, радостно повиснув на её шее и журча что-то на своём наречии.
— Нет-нет-нет, это Старый, он хоть и вредный, но «наш». Бояться его не надо. Он добрый. В глубине души. А иногда и очень глубоко. Но добрый. Да, Старый?
Хэйрэ Витар кашлянул несколько раз, пытаясь намекнуть луговнице, чтобы она проявила хоть толику уважения. Но наблюдая, как Таркарина самозабвенно тискает водянчика, понял, что его попытка пропала втуне. Укачав духа-стихийника, луговница бережно опустила его в воду и с умилением наблюдала, как он, сонно дрыгая ручками и ножками, отплывает к противоположному бортику каменной чаши.
— Тарка… Точнее, Таркарина. Скажи, пожалуйста, а Кайл и Энр тоже здесь? — осторожно поинтересовался хэйрэ Витар, опасаясь получить отрицательный ответ.
— Конечно! Все наши здесь. Кроме этого негодяя Хелвики. Ух, я бы этого болотника за все его козни… — луговница гневно потрясла в воздухе кулачком.
— Всё. Нет больше Хелвики.
Обрадованная Таркарина аж подпрыгнула на месте, хлопнув в ладошки:
— Чудно! Так ему и надо! Это из-за него меня чуть снова на опыты не утащили. Хорошо, что Мейрин вовремя подоспела! Как вспомню, так сразу в дрожь бросает. Жаль только, что Хелвики заманил меня в ловушку, а сам убежал — надо было ему голову ещё тогда сразу открутить. Меньше бы проблем было…
— И ты так просто ушла с Мейрин? Могла бы вернуться обратно в замок, рассказать, что это болотник виноват во всё.
— Нет, я не могла. Во-первых, он же думал что меня утащил тот ренегат, во-вторых, не знаю, как Мейрин удалось снять с меня «пламя» и испепелить ренегата… Она мне пыталась объяснить, я даже вроде поняла. Но вспоминать не хочу. Так я и оказалась здесь. К тому же эйрэ быстро залечило те ожоги. Но потом, как выяснилось, его магия гораздо сильнее. Эйрэ начало возвращать меня к исходному облику, несмотря на то, что… — луговница запнулась, собираясь с духом, а затем продолжила:
— Я попросту начала буквально рассыпаться на части. Некоторое время Мейрин справлялась, но постоянно находиться при мне не могла из-за службы, и тогда она вытащила сюда Длиннопалого, то есть Рэя.
— Рассыпаться на части? — не понял Верховный дух.
— Да. Я же не просто так носила и продолжаю носить этот плотный балахон. Кого-то делали Изменённым экспериметируя исключительно с видами вживляемой магии, в ком-то пытались совместить разные улучшенные характеристики вроде скорости перемещения, усиленной регенерации и так далее, а меня разбирали по частям, заменяя то одно, то другое… Большая часть моего тела оказалась таким образом покрыта чешуёй, кое-где вживили костяные наросты и шипы… Каждое моё утро начиналось с того, что я принималась бинтоваться, чтобы скрыть «себя». Потом сверху надевала несколько сорочек, а затем балахон. Так было незаметно. Особо ко мне никто не прикасался, Рэю хватало лишь прикосновения к открытым частям тела, если я заболевала, что случалось крайне редко. Одна Мейрин поняла, что со мной что-то не так, когда успокаивала после истерики и, когда «возвращала», но она молчала, боясь, что расспросы ещё сильнее меня травмируют. За это я ей очень благодарна.
И вот вся эта гадость внезапно начала отслаиваться и отваливаться. Раны были жуткие… Но под ними появлялась новая тонкая кожа. Сперва похожая на тонкую плёнку, потом она всё уплотнялась день ото дня. Мы с Мейрин тогда выдохнули, но самое кошмарное началось потом. Когда дело дошло до головы, оказалось, что это не её деформировали до вида лошадиного черепа, а просто взяли и буквально «приварили» настоящий череп к ней. Этого я не помнила, так как большую часть экспериментов была без сознания. Это даже хорошо, иначе бы сошла с ума, как многие мои соплеменницы из числа тех, кто попал к Изменённым.
Я начала слепнуть, потому что чёрные глаза внезапно начали мутнеть и отторгаться… Бррр… Тогда-то Мейрин и приняла решение привести сюда Рэя. Спасибо ему за то, что он не давал мне отчаяться и круглосуточно утешал, промывал, накладывал различные мази и так далее… Зато вскоре я смогу, наконец-то, отодрать от себя этот опостылевший череп! И мне уже всё равно, если я не буду похожей на себя прежнюю. Пусть хоть всё лицо будет в шрамах и язвах! Главное, что вот это всё лишнее исчезнет!
— Я не знал, что с тобой так поступили бесчеловечно… Это из-за меня мы чуть все тебя не лишились…
Старший водянчик вынырнул рядом с Верховным духом и сочувственно погладил по руке, журча что-то испокаивающее.
Таркарина подняла глаза к небу и процокала языком:
— Мужчины… Когда же вы поймёте, что, если девушка захочет что-то скрыть, то никто ни о чём не догадается! Я и Рэю это втолковываю-втолковываю, вроде понимает, а всё равно… Очень он сильно за всех нас переживает.
Хех, но ему по сравнению со мной ещё повезло. Над ним не так в своё время поиздевались. Всего лишь пытались превратить в деревянную куклу. Но как же его ломало! Особенно, когда выкручивался, усыхая позвоночник, да и весь скелет в целом. А тут ещё и Хелвики решил избавиться от Энра. Мейрин тогда посреди ночи рванула от наших постелей в одном халате. Когда она притащила Энра, он вообще не в себе был. Из-за сильной концентрации энрайссы в крови. А тут Мейрин ещё и в очередной рейд вызвали. Я не знаю, спала ли она вообще в те дни, постоянно то сражаясь, то перемещаясь к нам, то на Совет. Но постепенно стало попроще. Мы с Рэем прошли определённую точку воздействия чар эйрэ. Последним Мейрин забрала Кайла, причём вскоре после Энра, так как, во-первых, боялась, как бы они не натворил чего, а во-вторых, в нашем «тройном лазарете» лишняя пара рук не помешала бы. Девочек
