я друга.
Тот обернулся задумавшись.
— Ты знаешь, о прямых столкновениях я не слышал, но… — сделал он паузу и посмотрел вверх, — кажется, был какой-то съезд в Москве, я о нём вскользь читал. Знаю, что рунистов, в отличие от теневиков, никто жёстко не наказывал. Если они и напортачили в чём-то, то либо с лёгкостью соскочили и избежали наказания, либо их всех истребили, но…
— Но? — повторил я за ним.
— У них ещё долгое время были адепты и свои распространители.
— Да мне, дедушка рассказывал, как наши предки давали клятву сохранить всё это, — она обвела рукой подвал. — Я тогда маленькая ещё была, и он мне говорил, что в своё время всё узнаю, но рассказать не успел, — она грустно пожала плечами.
«Значит, вариант с истреблением отметается», — подумал я.
Я пошёл от обратного: люди, что в состоянии создать подобное, были неглупыми и прислушались к угрозам Клирикрос, а возможно, и не только к ним. Тут и уши некромантской Ложи виднеются. Обе организации хотели концентрировать редкие знания вокруг своих последователей, а тут вдруг объявляется какая-то шпана и говорит: а давайте использовать всё вместе! Комбинировать все знания, чтобы каждый мог стать тем, кем он хочет.
«Они всё зашифровали».
Да. Максимально запутали, чтобы господа клирики головы ломали над этими письменами, ещё и язык выбрали один из сложнейших. В виде непонятных старых книг они оставили инструкцию, которую могут прочесть и понять лишь самые упорные. Тот факт, что рунисты остановились на двадцати процентилях, говорил о боязни идти дальше. Вот адепты и сосредоточились на передаче знаний потомкам.
Мало кто обрадуется стать целью охоты священной церкви Клирикрос. Рунистам приказали, чтобы остановились и не лезли на чужую территорию.
Однако собранный пласт знаний от лучших в своём деле магов остался, и всё, что мне нужно — это проработать его.
«Можно пойти гораздо дальше», — подумал я, и за моей спиной раздался голос Ломоносова.
— Артём, подойти ко мне, кажется, я что-то нашёл.
— Некромантия? — спросил я его.
— Нет, — вместо Ивана ответила Ривка, — это заметки по барьерной магии. Артём, ты можешь мне объяснить, что происходит? Что ты ищешь?
Я решил оградить её от всех этих тем, потому сказал полуправду.
— Чтобы сделать лучший рунический нож, мне нужно хотя бы чуть-чуть иметь представление о некромантии, тут есть что-нибудь по ней?
Ривка поправила завитушку со лба и нахмурилась, а затем отрицательно покачала головой.
— Мне очень жаль, но у нас только барьерная магия.
— Чёрт, — я ударил ногой по столу в центре комнате, но тот даже не шелохнулся, так как был прибит к полу, да и при всём желании я не смог бы его сдвинуть — он весил порядка ста килограмм.
От этого удара девушка вздрогнула.
— Всё хорошо?
Я устало потёр глаза. Блин, а ведь как было бы здорово получить всё в одном месте. Раскатал губу, как же. Аничков — единственный мой источник знаний по некромантии, но он так неохотно делился информацией даже за деньги, что впору на стену лезть. Как же хорошо было в родном мире: все знания доступны каждому желающему, было бы терпение и усидчивость их усваивать.
— Да, извини, просто на эмоциях немного, — я медленно выдохнул. — Дай-ка сюда, — попросил я Ивана, и тот протянул мне свиток.
«М-да», — каракули, вот что я видел и немного рисунков с символами. Теоретически методом тыка реально повторить их и что-то да вытащить, но проще уж выучить язык. Я посмотрел на Ривку. Та вопросительно поводила голубыми глазами.
— Обучишь меня ивриту? — спросил я, хотя понимал — в нынешних реалиях мы нечасто сможем устраивать посиделки.
Остальные дела тоже сами собой не решаться, но и сдаваться не в моих правилах. Пока что освою то, что есть на русском, а там глядишь, и приступлю к этим богатствам.
— Х-хорошо, да, это… — она хотела сказать «это будет тяжело», но уверенно кивнула, — не составит труда, мы справимся.
— Отлично, — ответил я и поднял сразу всю корзину с листками по барьерной магии, — захватите всё, что на этой полке и помогите перенести ко мне наверх.
— Я слышала от дедушки, что в библиотеке Ярослава Мудрого тоже находятся какие-то работы рунистов, — робко заметила Ривка, когда мы сложили всё принесённое в угол. — Дедушка говорил у них там какой-то секретный отдел, почти никого не пускают.
«А вот это интересно», — потёр я подбородок.
— Думаешь, там что-то есть по рунической некромантии?
— Где если не в Москве? — вставил Ломоносов, отряхиваясь от пыли. — Так, ладно, вы как хотите, а я спать — завтра много дел. Артём, Ривка, — он кивнул нам и вышел из комнаты, мы остались наедине.
Девушка сидела на краешке кресла, как типичная отличница, провинившаяся перед преподавателем, и потупила взгляд.
— Прости, если ты не нашёл, что искал.
Я очнулся от своих размышлений и удивлённо поднял брови.
— Нет, что ты, ты и так здорово помогла.
— Если я что-то найду, обязательно тебе скажу, может, у тебя будет какая-то просьба? Я тоже хочу помочь, а то только и делаю, что мечи ломаю.
— Чёрная полоса не проходит? — спросил я, и она покачала головой. — Думаю, ты можешь помочь, — та с надеждой подняла на меня взгляд. — У меня самый большой процентиль сейчас по огню. Рассортируй всё, что найдёшь по нему в подвале, а если что будет на русском, сразу ко мне неси.
— Хорошо, — улыбнулась она.
— Ну ладно, — подытожил я, — Иван прав, идём спать, — протянул ей руку, и та чересчур крепко за неё ухватилась и не отпускала, пока не дошли до кровати.
Мы так долго занимались любовью, что я задумался, как бы детей не наделать. К отцовству я пока явно не готов. В прошлом мире все мои связи были беспорядочными и урывочными — я просто брал что хотел, и шёл дальше. Переродившись, немного иначе на всё это посмотрел и понял, что в семейной жизни есть своя прелесть. Однако пока слаб и с горем пополам себя защищаю, я не рискну брать эту ответственность.
Когда мы растопим с Ломоносовым до конца сгусток, я смогу ещё больше контролировать
