прямо сейчас.
– Тогда я с тобой! – тут же подскочила Бэлла.
– Идём, – не стала спорить Юля, вскидывая на плечо свой неизменный полосатый рюкзак.
– И я, – Сеня тоже поднялся с места с неожиданным для него проворством. – Но знаете, девочки, что я думаю? Надо ещё и в деканат сообщить. Прежде чем идти в полицию. А то, представляете: заявятся сюда полицейские, а руководство универа ни сном, ни духом…
Продолжая оживлённый разговор, троица вышла за дверь, и Ваня с Алёнушкой остались вдвоём.
Ещё вчера это было всё, о чём Ваня только мог мечтать, – наконец-то остаться с любимой наедине, зная, что их никто не потревожит. Но сейчас при одном взгляде на Алёнушку он прекрасно понял, что той совсем не до нежностей. Алёна смотрела на него серьёзно, даже сурово, сдвинув брови, от чего странный угловатый шрам на её лбу стал ещё более заметным.
– Я знаю, что ты что-то не договариваешь, – сказала девушка, и в её тоне явственно прозвучало недовольство. – В чём дело, Ваня? Скажи мне.
Ваня совсем не ожидал такого и не ответил. Он действительно не понимал, как быть. Врать Алёнушке отчаянно не хотелось, да и скрывать, что ему действительно известно больше, чем другим, тоже. Промолчать, утаить правду – это, конечно, не обман, но всё равно как-то нечестно. Во всяком случае, в отношениях близких, любящих друг друга людей. Но и рассказать всё, как есть, тоже не представлялось возможным. Сообщить, что Диану на его глазах убили огромные существа со звериными головами и тут же исчезли целой толпой в дупле дуба, где один-то человек с трудом поместится, да ещё и прихватили с собой мёртвое тело… Услышав такое, Алёна наверняка примет его за наркомана или сумасшедшего. И, разумеется, не поверит ни слову. Даже если уговорить Тёмку подтвердить, что именно так всё и было. К тому же, ещё и не факт, что сосед согласится что-то подтверждать. Тёма в этом отношении человек ненадёжный. Как, впрочем, и во многих других отношениях… Но и молчать дальше тоже было нельзя.
– Честно скажу – я бы многое отдал, чтобы знать больше, – признался Ваня. – Но…
Однако Алёна не дала ему закончить фразу.
– Ты знаешь больше, – настойчиво повторила она, подчеркнув интонацией два последних слова. – И скрываешь это от меня.
– Алёнушка, уверяю тебя…
В чём именно хочет уверить её, он и сам не знал. В своей любви? В том, что ему и самому крайне неприятно скрывать что-то от неё, но он не знает, как поступить иначе? В том, что не сошёл с ума и не был в ту ночь под веществами? В том, что до сих пор не может себе простить, что не вступился за Диану?
Ваня всё же потянулся, чтобы обнять её, но Алёна решительно отстранилась, встала, подошла к двери и распахнула её во всю ширь.
– Уходи, Ваня. Я хочу побыть одна.
Она прогоняла его! От захлестнувшей с головой обиды невольно сжались кулаки, но Ваня не дал воли охватившим его чувствам и сдержался.
– Как скажешь, – процедил он сквозь зубы. Поднялся и вышел вон, ни разу больше не взглянув на Алёнушку.
Уже сбегая по лестнице к выходу из корпуса, он окончательно решил, что будет делать дальше. Конечно, этого не хотелось, и даже очень – но и обойтись без этой неприятной встречи тоже было нельзя. Вынув смартфон, Ваня позвонил одному из сокурсников и, не тратя время на приветствия и другую бессмысленную болтовню, поинтересовался:
– Знаешь, где сейчас Гордо?
С этим неожиданно повезло: оказалось, что Гордей ещё не уехал из универа, и даже удалось перехватить его в тот момент, когда он вместе с какой-то очередной девицей садился в свой роскошный ярко-жёлтый спортивный автомобиль.
– Иди-ка сюда! – окликнул издали Ваня.
Гордо вздрогнул, но тут же принял независимый вид.
– Чего тебе?
– Разговор есть, – подходить ближе Ваня не стал, так и остался стоять на краю парковки, за стеной домика охраны.
Поколебавшись некоторое время, Гордо сказал что-то своей девице и вразвалочку подошёл к Ване.
– Ну?
Всем своим видом Гордо демонстрировал, что делает огромное одолжение, опустившись до разговора с ним. Ваня, с трудом сдерживая подступившую злость, тихо спросил:
– Что это такое было позавчера на поляне у дуба?
Гордо побледнел, но постарался и дальше держаться так же независимо. Ну, или притвориться, что ничего не происходит.
– А тебе какое дело? Ты что, следишь за мной?
Ваня непроизвольно сжал кулаки.
– Нужен ты мне, следить ещё за тобой! Я там по своим делам был, и мы всё видели.
Гордо усмехнулся, и на его лице появилась гаденькая улыбочка.
– Кто это «мы»? Ты там что, тоже с кем-то… того…
Ваня сплюнул. От одного вида Гордо его уже начинало тошнить, а тут ещё эта ухмылка… Так и хотелось съездить по этой глумливой физиономии, но он пока держался.
– Нет, «мы» не «тоже». И с кем – не твоё дело. Рассказывай давай.
Гордо отступил на шаг и тоже сжал кулаки.
– А то что?
– А то, что сейчас от меня по репе схватишь, а к вечеру за тебя полиция возьмётся.
– Менты? Это с какого перепугу? – удивление Гордо выглядело совершенно естественным.
– То есть ты даже не в курсе, что Дианка пропала? – всё-таки уточнил Ваня.
– Неа, – мотнул башкой Гордей. – Realy пропала?
– Когда ты её последний раз видел? – продолжал давить Ваня.
– Да тогда и видел, – Гордо пожал плечами. – Тебе-то что за дело?
– Ты совсем тупой? – Ваня уже закипел не на шутку. – Говорят же тебе: девчонка пропала. Её соседка сейчас заявление в ментовку пишет. А ты был последним, кто видел Дианку.
На мгновение Гордо завис, на его омерзительно-смазливой физиономии отразилось тяжёлое умственное усилие.
– Ничего я не знаю! – выдал он наконец после затянувшейся паузы.
– Блин! – как же Ваню бесил этот нелепый разговор! Впрочем, ничего другого и нельзя было ожидать. – Ты знаешь, кто были эти… ну… Косплееры?
– Чего? – Гордей вылупился на Ваню в притворном изумлении. – Кто?
– Да прекрати ты комедию ломать! Прекрасно ж понимаешь, о ком я говорю. Парни в костюмах монстров. Ты их увидел и сдристнул.
– Ты обдолбался, что ли, Кувшин? – физиономия Гордо скривилась в презрительной гримасе. – Или там, на поляне, в угаре был? Глюки ловил? Какой косплей, какие монстры? Не было там никого, кроме меня и этой шлюхи Дианки. Она меня продинамила, начала ломаться, корёжить что-то из себя, – ну я плюнул и ушёл. Было бы из-за чего напрягаться…
Не выдержав, Ваня схватил Гордея за грудки и в буквальном смысле прижал его к
