Туман постепенно стал перебираться через насыпь и Фома засобирался в погоню за группой. И сразу столкнулся с дилеммой — идти дальше или повернуть назад? Решил идти дальше, сам не зная почему. Наверное, потому что не хотел оставаться один. Наверное.
Туман все продвигался вперед и уже застлал собой все недавнее поле боя. Видимость составляла два-три шага. Фома устало выдохнул и понуро двинулся в путь.
Сколько брел в тумане, он не знал. Но по ощущениям — не меньше часа. ПДА не работал, и никакие попытки его включить ни к чему не привели. Связь с отрядом тоже установить не удалось — эфир молчал, как партизан на допросе. Куда можно идти целый час в одном направлении и не упереться в стену леса, до которой пять минут ходу, Фома не понимал. Впрочем, могло лишь казаться, что он идет прямо, а на самом деле, наверняка плутал по кругу. Многие заблудившиеся в лесу тоже так думают, что идут прямо, но выйти никуда не могут. Единственное, что он отчетливо знал — это то, что пересек насыпь лишь единожды. Попыток докричаться Фома даже не предпринимал — мало ли чего.
Немного призадумавшись о дальнейших перспективах при неудачных поисках, он не заметил, где, когда и как вошел в лес. А когда попытался выйти обратно, то ничего не получалось — он заблудился, теперь уже в лесу. А это еще хуже.
Лес представлял собой простые хвойные деревья, но с бурыми иглами и черной корой. И никакого намека на то, что лес посадили люди. Наоборот, деревья росли так, как могли вырасти только самостоятельно. Кое-где попадались космы «ржавых волос», но Фома замечал их раньше, чем мог в них влезть. Его «Ведьмин шар» никак не позиционировал «ржавые волосы», из чего он сделал вывод, что это растительность, а не аномалия. Каков был радиационный фон, понять было нельзя из-за нерабочего вместе с наладонником счетчика Гейгера.
По прикидкам прошел еще час, а то и два, прежде чем туман стал потихоньку рассеиваться. Теперь видимость была куда лучше — метров десять. Но легче от этого не становилось — хотелось пить, но последнюю воду выпил уже давно. Хотелось и есть, но с едой та же беда. Да и усталость давала о себе знать — стали ныть плечи от лямок, а то, где висела снайперская винтовка, болело в особенности.
Впереди метрах в семи из-за края соснового ствола возникла фигура. Фома вскинул винтовку, фигура не шевелилась.
— Выходи! — приказал Фома и едва не погиб.
Неизвестный выстрелил от бедра и лишь чудом не пристрелил его — пуля из АК-74М чиркнула по шлему у правого виска и ушла вдаль искать случайный ствол дерева. Возьми он немного левей, и Фома был бы мертв — никакой бронепластик не способен задержать пулю из самого убойного автомата в упор. Он не думая выстрелил в ответ, и пробившая лоб пуля вытряхнула через затылок изрядное количество содержимого черепной коробки.
— Раскинь мозгами над своим поведением, умник! — беззлобно произнес Фома и почувствовал учащающееся сердцебиение: все как всегда — страх пришел с глубоким опозданием.
«Умник» оказался обычным зомби в военной форме Белоруссии, о чем свидетельствовал флаг на рукаве. Причем недавним зомби, судя по неплохим показателям сохранности тела. Ничего полезного при нем не было, даже патронов — он выстрелил последним, и это сказалось на результате встречи.
Фома пошел дальше, не совсем понимая куда, и различил кроме своих еще и посторонние звуки. Он остановился и сразу пришел к выводу, что звуки раздавались сзади и выдавали не слишком заботящегося о скрытности ходока. Без сомнений зомби, наверное, сослуживцы «умника». Он обернулся и не ошибся — над поверженным склонился второй зомбированный военнослужащий, рыская по карманам товарища в поисках патронов на свой автомат. Фома из предусмотрительности влепил пулю и ему, тоже в голову.
А потом началось….
Слева и справа от двух мертвых тел стали возникать новые живые мертвецы. По одному и по двое они выплывали из тумана, словно вырастали прямо из воздуха. Фома лежа укрылся за двумя близко растущими соснами и насчитал восьмерых, все были при оружии. Зомби стояли и тупо таращили глаза на все вокруг, бормоча бессвязные звуки и иногда нормальные человеческие слова. Стараясь не шуметь, Фома сдернул «лимонку» с разгрузки, швырнул в скопление тварей и поспешно укрылся за стволом дерева. Взрыв в клочья разметал уже неподвижных врагов и раскидал тех, которые были на ногах. Он вскочил и подбежал к врагам, выискивая среди них недобитых. Таковых оказалось трое и пришлось их добить, скупо посылая в голову каждому по пуле, предотвращая возможную атаку. Остальных Фома добил уже для профилактики, в целях экономии орудуя ножом.
Переждав и отдохнув, он двинулся в путь, стараясь держаться одного, выбранного ранее направления. Так прошел еще немного и, плюнув на попытки выбраться, сел под дерево. Усталость сделала свое дело, и он провалился в сон.
Проснулся в том же положении, в котором заснул. Встал, снял маску, жадно вдохнул свежий прохладный воздух и к своему огорчению не обнаружил прилива сил, обязательного после сна. Сколько уже прошло времени с тех пор, как вышли из заброшенной деревни, трудно было даже предположить. А теперь, когда проспал неизвестно сколько, и подавно.
Слева раздался шорох опавшей хвои, словно кто-то шел. Звук приблизился и затих. Фома вскинул винтовку, беря на прицел потенциально опасный сектор, и увидел в трех метрах от себя… старика.
Это действительно был старик. Среднего роста и сложения, слегка суховат, но не засохший и не худой, скорее жилистый. На вид лет шестьдесят пять-семдесят, седая борода лопатой, взгляд видавшего виды человека, какой бывает только у пожилых людей. Одет в ватные штаны и старинную зеленую фуфайку, кое-где заляпанную масляными пятнами. На голове шапка ушанка с торчащими «ушами», на ногах кирзовые сапоги явно советского периода. Он целился в него из двустволки, наполовину скрываясь за сухой сосной, и курил самокрутку.
Фома опешил, но целиться не перестал. Старик в Зоне! Да еще и в одиночестве! Ну ладно, Нестор. Но его стариком не назовешь, и тем более, он не лазит по Зоне, а сидит, как зверь в норе. Но тут!
— Тьфу ты! — старик выплюнул самокрутку — Едрена вошь, думал зомби! Сталкер, ты хто такой?
— Фома. — Он остолбенелыми глазами разглядывал деда — А ты?
— Сынок, я тебе не враг, опусти оружие. — Настоятельно попросил старик.
— Дедуль, до старости дожил, а манерам не обучен? Сам кто такой? — Фома нехотя убрал оружие за спину.
— Прохор я. — Дед повесил на плечо двустволку — Это ты тут шумел недавно?
— А что, запрещено? Ты здесь в егеря играешь что ли?
— Вроде похож. — Самому себе пробормотал Прохор.
— Кто на кого?
— Ты на себя в рассказах твоих друзей. Они сказали — ты погиб, а выходит, что нет. Оттстал что ль? Или сами бросили?
— Какие друзья? Дед ты лешего из себя не гни, на меня мороки не действуют, я в них не верю. Говори по существу, какого рожна тебе надо?
— Точно похож. — Сам себе поддакнул Прохор.
— Дед, какие друзья? — напомнил о себе Фома.
— Да в такие же костюмчики что и ты одеты. Кроме одного, нет, двоих.
— Ну и что? Мало ли кто по Зоне в таком комбинезоне шарится? По кличкам можешь назвать? И откуда тебе известно, что я чуть не погиб? И как это вы так долго общались, что ты меня так легко опознал по их рассказам?
— Да этот, как его, Барон, кажись, говаривал, что ты погиб. Вроде тебя крысы съели. А этот, с пулеметом, тьфу, забыл как его…. Мордастый такой…
— Жужа? — подсказал Фома.
— Во, точно. Понавыдумают же! Он вообще сказал, что сам видел, как тебя крысы смяли.
— Ты где их видел? Когда?
— Да аккурат перед твоей стрельбой и нашел их. Сидят, значит, кружком и приуныли уже, а тут я…
— Погоди. — Бесцеремонно оборвал Фома — Куда они пошли?
— Да там же сидят, меня ждут. Я их обещал вывести, а тут ты…. Ну, я и пошел проверить. Сказал, вернусь, выведу. Только я не пойму, куда они ночью-то собрались.
— Как «ночью»? — оторопел Фома и невольно поглядел вверх. Но ничего видно не было, все застилал туман, так, что верхушки деревьев в нем тонули, как будто упирались в облака. И все равно, даже при пелене тумана было ясно, что сейчас не больше трех часов дня. — Да быть того не может! Светло же! Ты, старый, грибы прекращай есть, не то так и не заметишь реальности! С тобой все нормально?
— Вот язва, а! — сплюнул Прохор — Как тебя люди терпют? Ты чаво, забыл, где находишься? Это ж Зона, растудыть ее! Где ты чего нормального в Зоне видал? Туман это такой, что светло, а так ночь уже, часиков эдак одиннадцать. Ну, чаво, пойдешь к своим дружкам?
— Нашел друзей! — буркнул Фома — Веди, давай, если не жалко.
Прохор развернулся и пошел ровно туда, откуда появился. Фома пристроился следом и снова попробовал оживить наладонник. Прибор по-прежнему не желал работать, о чем свидетельствовал черный экран.
