бедлам творился. С десяток военных той или иной степени потрепанности, городовые, обычные люди. Досталось не только военным, но и гражданских задело.
— Что случилось? — протиснулся я к хирургу.
— А черт его знает, — ответил он. — Давай за мной.
Далеко идти не пришлось. В ближайшую палату, где ждал Аристарх Павлович. Точнее, не ждал, а работал. В подкопченном теле я с трудом узнал Стародубова. Лицо у него как-то странно обожжено было. Ровно наполовину, наискось. Остальному телу досталось ещё хлеще, но как именно, я так с ходу определить не смог. Слишком много крови, копоти и обугленных обрывков одежды.
— Помогай! — выдохнул Аристарх Павлович. — Еле держу…
Удивляться времени не было. Если Аристарх Павлович кого-то еле держит, то дело совсем дрянь. Я по пути успел запасы Крови пополнить, под завязку заправился, поэтому сразу приступил к делу. Подошёл, выпустил толику силы, глянул, что там происходит.
— Это не зараза, — тихо сказал Аристарх Павлович.
Я выпустил больше силы, но продолжил действовать аккуратно. Лезть наобум к проклятью всегда опасно, а уж когда человек на грани смерти находится, ещё и другой целитель с ним работает…
Но ситуация оказалась не настолько критичной, как я думал. Аристарх Павлович блокировал черные потоки, которые расползались по телу. Блокировал, но почему-то не уничтожал. Это я и взял на себя. Нанес несколько точечных ударов, разбил проклятие на части, а потом принялся его выжигать.
Работа на этом не закончилась. Скорее началась. Пока вывели разрушенное проклятие, пока почистили тело от загрязнения, пока подлатали многочисленные раны, пока обработали ожоги — ушло и времени прилично, и сил. Без малого семь потов сошло.
— Закончили, — выдохнул Аристарх Павлович.
Выглядел он не очень. Щеки впали, глаза блестели, а кожу покрывала маслянистая пленка. Я уж молчу про белый халат, весь в грязных разводах.
— Аристарх Павлович, вы-то сами в порядке? — спросил я с беспокойством.
Даже если оставить в стороне наши с ним личные отношения, то сляжет он, и в лечебнице мигом хаос воцарится.
Мужчина бросил на меня острый взгляд.
— Федор Измайлович и Дмитрий Данилович убиты.
— Что? — не сразу я понял смысл сказанного. — Как убиты?
— Подробностей не знаю. Они в одном районе жили, их должны были после работы отвезти. Машину сплющило, тела изуродованы. Наверное, военные были рядом и… Что-то случилось. Я поэтому и не смог справиться с проклятием, — сказал он мертвым голосом. — До этого с тяжелым случаем работал, выложился, а тут такие новости. Вот и подкосило.
— Вам нужно отдохнуть, Аристарх Павлович. Без вариантов. Хотя бы полчаса.
— Там ещё много раненых.
— Я ими займусь.
— Тебе тоже отдохнуть надо, — возразил он.
— Не хочу показаться грубым, но, если я слягу, лечебница потеряет не так много.
Аристарх Павлович промолчал. Всё и так было понятно без слов. По крайней мере, я хорошо представлял, что творится на душе и в голове мужчины. Это вечная дилемма целителей, когда приходится оперировать рисками, выбирать между рациональностью и чувствами.
— Пойду работать, — я поднялся и отправился на выход.
О том, что услышал, старался не думать. Целители подвержены эмоциональным потрясениям точно так же, как и обычные люди. Если тебя что-то сильно выбило из колеи, чистота Крови и тем более Масла падает моментально. И это всё на фоне общей нагрузки и истощения.
Дерьмо. Захотелось сделать что-нибудь глупое, резкое. Ударить кулаком по стене или прокричаться. Но ничего такого я делать не стал. Привычно подавил чувства и пошёл работать. Следы проклятия обнаружились и у других военных, обычным людям тоже досталось. Мне нашлось, чем заняться.
***
Дарина Савельевна смотрела на своего слугу и не могла так сразу определиться, что сказать.
Слуга выглядел плохо. Забинтованный и весь помятый, будто вышел из серьезного боя. Находился он в комнате для слуг. Приехал домой сам, на раздолбанной машине. В комнату его привели другие слуги, которые и сообщили госпоже о произошедшем.
— Как… — женщина взмахнула рукой, пытаясь сформулировать вопрос.
В её картине мира слуга должен был вернуться и доложить, что с Васильевым, этим проходимцем, вопрос решен. Дарина Савельевна ожидала услышать, что тот запросил кругленькую сумму, может, пару тысяч рублей, в худшем случае тысяч пять. Но вот чего она не ожидала, что слугу кто-то изобьёт.
— Что произошло? — наконец она нашла подходящий вопрос.
— Я… — слуга тоже пребывал в полной растерянности.
Встречу с Васильевым устроить было несложно. Достаточно встретиться со знакомым городовым и договориться с ним, чтобы отряд, который повезет парня домой, остановился в нужном месте.
А вот дальше…
Мужчина совершенно не понял, почему парень рассмеялся. Не испугался, не смутился, а заржал, будто это была какая-то шутка. Но ладно это. О том, что произошло дальше, слуга не мог вспомнить без содрогания. Появление… кого-то… или чего-то… Это существо разбило машину, выдернуло его, немаленького мужчину, через окно, а потом улыбнулось прямо в лицо своей зубастой пастью. Слуга до сих пор нет-нет да и представлял во всех красках, как эта пасть сжимается на его лице и откусывает…
А потом был короткий полёт, удар, боль, темнота. Очнулся мужчина, когда его латал тот самый Васильев. Латал очень качественно, профессионально. Что подтвердил другой целитель, который после проверил мужчину, когда уже набежала толпа, в том числе люди из тайной службы.
— Я поговорил с Васильевым, — наконец отмер мужчина под выжидательным взглядом госпожи.
— Это он тебя так?! — опешила та.
— Нет, на нас напали. Как раз, когда мы говорили.
— Но кто?!
Мужчина сглотнул. В клане разные байки ходили. В том числе о том, что жену Ярослава Дмитриевича убили вовсе не люди, а какие-то существа. Во что сам слуга не верил, но сегодня… Как-то да, разом поверил. Воочию увидел. Но сказать об этом Дарине Савельевне? Мужчина не был дураком и понял, что его после этого выгонят и назначат сумасшедшим.
— Я не знаю, госпожа, — ответил он, — Всё произошло очень быстро. Наверное, это были какие-то бандиты. Сейчас в городе неспокойно. Меня ранили, я потерял сознание. Очнулся, когда меня уже лечили.
— А что Васильев? — нахмурилась женщина.
— Он… цел. — Про то, что именно парень его и подлечил, мужчина также говорить не стал.
— Жаль, — скривилась женщина.
Самому слуге жаль не было. Кто знает,
