а мяч вырывался и вылетал в воздух. Ещё Линка принесла летающую тарелку, запускала её, а Карпинчо должен был поймать на лету. У него не всегда получалось, иногда его заносило на повороте, он падал с размаху, и они вместе смеялись.
В маленькой берёзовой рощице, за холмом, они искали грибы. Карпинчо их ел, прямо сырыми. Ему очень понравилось. Линка только искать грибы любила, а есть нет. Но ей очень нравилась рощица, она была похожа на любимый берёзовый лес у бабушки. Только грибы были все съедобные, и их было довольно много. У бабушки идёшь-идёшь, каждый кустик проверишь, а тут они часто попадались – белые, подберёзовики и подосиновики. Ну, не очень часто, так что искать было интересно.
Когда Карпинчо уставал, он ложился, и Линка чесала его за ухом, или, если после купания, расчёсывала своей щёткой для волос. Главное было потом не забыть вытащить из неё рыжую жёсткую шерсть, чтобы мама не удивлялась. Карпинчо довольно мурлыкал, и шерсть становилась дыбом, а через неё просвечивала розовая кожа. Хорошо, что комаров и слепней вокруг нет, а то бы они его закусали, думала Линка.
Карпинчо всё время расспрашивал Линку – а зачем она ходит в школу, что они там делают, во что играют. Игры, к сожалению, ему не все подходили, но прятки и салочки его заинтересовали. В салочки с ним было легко играть, если на земле, но иногда он кидался в ручей, и там уж его было не догнать.
Однажды Линка пришла позже обычного. Карпинчо бросился к ней, взволнованный, чуть не сбил с ног:
– Ты где была?
– Ох, извини, – сказала Линка виновато. – Я совсем забыла, у нас сегодня был кружок танцев.
– Танцев? А это что?
– Я тебе сейчас всё покажу! Садись вот тут и смотри, – и Линка стала показывать танец, который они разучивали сегодня. – Ставишь ноги в третью позицию, потом шагаешь так, так, потом так… а руками делаешь вот так. Это повторяется много раз.
Карпинчо смотрел как заворожённый, как она напевает и танцует. Наклонял голову то направо, то налево, а потом попросил смущённо:
– А ты меня научишь?
– Конечно! – Линка захлопала в ладоши. – Только это танец для одних девочек, я тебя лучше научу вальс танцевать. Давай, иди сюда скорее!
Стоять на задних лапах Карпинчо научился быстро, хотя сначала всё время падал, то вперёд, то на бок. Но дальше пошло хуже, и в конце концов они решили эти уроки отложить.
13
Про свою жизнь Карпинчо тоже рассказывал. Оказалось, не всё было так уж хорошо в зоопарке. Сначала он жил в большом вольере, рядом с центральной дорожкой, и у него всегда было много посетителей. И соседи были, ламы и тапиры, с ними можно было разговаривать через сетку, особенно по ночам, когда никого вокруг не было. И сторож Маноло его любил, чесал за ухом и разговаривал. Ещё там был бассейн, и в нем можно было замечательно плавать.
А потом в зоопарке затеяли ремонт. Притащили бочки с резким противным запахом, инструменты, и Карпинчо переселили в другой вольер. Он был тесный, и купаться там можно было только в маленьком корытце. Вольер был далеко от главной дороги, и почти никто не приходил, не кричал ему: «Карпинчо!» А самое главное – Маноло уволили. Карпинчо слышал, как директор зоопарка говорил толстому мужчине в чёрном костюме, который приехал и ходил, всё осматривал: «Он пьяница!» А то, что Маноло любил зверей, ухаживал за ними и разговаривал, как будто и неважно было. Маноло зашёл к Карпинчо в последний день, гладил его и рассказывал, как он поедет, наверное, к себе в деревню, в Анды, и будет там играть с внуками. Карпинчо лизнул его в нос на прощание, и потом долго грустил.
А ещё он рассказал, попросил только Линку не смеяться над ним, что он помнит, как был совсем маленький.
Он бродил вместе с мамой и с несколькими братьями и сестрами по огромной равнине. Там была высокая-высокая трава, текла широкая синяя река, а в небе плыли белые облака. И можно было бегать далеко-далеко, а потом плюхаться в речку и долго там купаться.
– И там было много карпинчо, я даже не помню сколько. Мы все гуляли вдоль реки, и это было самое лучшее время. Я помню, там были такие невысокие холмы. К нам прилетали красные и белые птицы и садились на спину, и так и ездили. И дул свежий ветер, тёплый, – Карпинчо вздохнул мечтательно. – Если бы туда вернуться…
Линка слушала, замерев, а потом спросила тихонько:
– А что же было потом?
– Потом я не помню, как я оказался в зоопарке. Наверное, меня украли во сне.
– А как ты попал сюда? – спросила Линка.
– Однажды, – начал Карпинчо, – ко мне пришёл, как обычно, новый сторож и принёс еды. А когда он уходил, он забыл запереть дверь. Я дождался ночи, – он шумно вздохнул и переступил с лапы на лапу. – А когда все разошлись, совсем стемнело и звери уснули, я подошёл к двери, носом подвинул засов, и она открылась.
Я ещё никогда не выходил из своего загона, поэтому мне было очень страшно. Когда надо было идти мимо клетки с ягуарами, я пробежал по дальней стороне, как можно быстрее. Ты знаешь, что ягуары – наши главные враги?
– Нет, я не знала, – призналась Линка.
– Ну вот, а я думал, люди всё знают.
– Я ещё маленькая, – объяснила Линка. – А про окружающий мир я совсем плохо знаю. У меня тройка…
– Это что значит? – заинтересовался Карпинчо.
– Это не очень хорошая отметка. Мама говорит, стыдно. А мне просто было не очень интересно.
Карпинчо разволновался, вскочил, потоптался и снова сел.
– Как же это может быть неинтересно! Вот я прожил всю жизнь в клетке и ничего не видел. А ты можешь везде ходить, смотреть на мир. Я так хочу увидеть мир!
Линке стало ужасно стыдно. Она обняла Карпинчо за шею и зарылась в шерсть носом, чтобы он не увидел её лица. Но Карпинчо уже успокоился. Он вообще быстро успокаивался, Линка ему даже завидовала.
– Фрррррррррррр! – сказал он опять. – Пойдём вдоль ручья, посмотрим, куда он ведёт? Или давай я доскажу, немного осталось?
– Да, доскажи!
14
– Я довольно скоро добрёл до ограды. Она была очень высокая, а наверху были острые пики. Мне никак было не перебраться. У меня ведь даже рук нет, – он вздохнул.
– Тогда я пошёл вдоль ограды – ведь где-то должна в ней быть дверь? Наконец я дошёл до ворот, но они были заперты, и к тому же там был яркий свет.
Я обошёл это место стороной и снова побрёл вдоль забора. Я уже немного устал, ведь мне никогда не удавалось у себя в загоне как следует побегать. К тому же мы, карпинчи, на земле не очень-то ловкие.
И вдруг я услышал впереди шум, а когда пробрался через кусты, увидел ручей. Он уходил в трубу под забором!
Недолго думая, я нырнул в ручей и поплыл. Когда я подплыл к трубе, я увидел, что она довольно широкая, и в ней можно поднять голову и дышать. Так что я даже и не раздумывал и поплыл вперёд.
Труба всё тянулась и тянулась. Я немножко испугался и хотел повернуть назад, но течение стало быстрее, и я не мог выгрести. Меня несло всё вперёд и вперёд! Мы хорошо видим в темноте, но скоро стало так темно, что я уже ничего не видел.
Линка давно уже сидела замерев от страха, хотя и понимала, что вот он, Карпинчо, живой и невредимый, перед ней – значит, ничего плохого не случилось.
– И вот, – продолжал Карпинчо, – впереди показался свет. Я поднял нос повыше и стал вглядываться, но ничего, кроме света, не видел. Течение замедлилось, ручей стал шире – и вдруг я полетел вниз с высоты!
– Ой! – вскрикнула Линка.
– Не пугайся, – успокоил её Карпинчо. – Я шлёпнулся прямо в озеро, вот из этой дыры – и он мотнул мордой вверх, откуда тёк ручей. – Почти и не ушибся.
– Я выбрался на берег и понял, что я ужасно голодный. Я пощипал травы, она была удивительно вкусная, не то что в зоопарке. А когда наелся, пошёл к ближайшим кустам, залез поглубже, чтобы меня не нашла погоня, и уснул.
– А потом что? – спросила Линка, почему-то шепотом.
– А потом я проснулся, светило солнышко, и я вспомнил, что я убежал. Я тебе ещё расскажу, пойдём сейчас гулять!
Карпинчо сначала шёл рядом и всё время отвлекался, бегал за бабочками и стрекозами. Они его
