18:45
Вывеска на двухэтажном офисном здании, примыкающем к небольшому ангару из сэндвич-панелей, гласит: "ПРОИЗВОДСТВЕННО-СКЛАДСКАЯ БАЗА РОСТОВ-МЕТАЛЛСНАБ". Территория базы почти полностью заставлена длинными поддонами, на которых размещаются штабеля арматур, швеллеров, балок и труб, мотки кладочной сетки и бухты вязальной проволоки. Несколько фур с прицепами припарковано в дальнем конце базы. На пятачке парковки перед офисом всего одна машина, старая-престарая "шестерка". Вокруг машины вьются несколько беженцев в тщетных попытках ее завести. Других людей на базе не видно.
-- Где наши? -- спрашиваю я.
-- Туда, -- Михась указывает на черный зев ангара, наполовину прикрытый "зубами" секционных ролл-ворот.
-- Пригнитесь! -- кричит Витос.
Над базой пролетает вертолет, палящий из всех орудий по "прокаженным" за стеной. Строчат пулеметы, с шипением вылетают ракеты, оставляя за собой змеиные шлейфы дыма.
Мы припадаем к земле, и на нас сверху обрушивается дождь стреляных гильз.
-- Сука, сука, -- матерится Арт. -- Горячие...
Вертолет улетает, а по небу проносится еще одно звено бомбардировщиков.
То, что творится снаружи, трудно описать словами. Судя по звукам, в полку "прокаженных" прибыло. Невзирая на все усилия авиации, их слышно теперь отовсюду. Крики людей почти стихли -- кто не успел спрятаться, уже никогда не закричит вновь. На смену человеческим воплям приходят вопли сотен и тысяч обезумевших тварей.
-- Они дерутся, что ли... -- бормочет незнакомый здоровяк.
-- Да, -- отвечает Женя. -- Второе стадо двинулось -- то, что на поле. Скоро они полезут через стены.
Здоровяк затейливо материться.
-- К ангару! -- торопит Михась. -- Бегом, бегом, бегом!
18:47
Идея спрятаться в "бункере" из завернутой в оцинковку пены, а не в кирпичном здании по соседству, вначале кажется мне абсурдной. Однако, едва взглянув на количество окон и хлипкие двери офисного корпуса, я меняю свою точку зрения. Ангар, хоть и не такой прочный, имеет всего один вход. Широкий проем, в который легко проедет грузовик, защищен секционными ролл-воротами из экструдированного металлопрофиля. В нем нет ни окон, ни дверей, а узкие вентиляционные отверстия под крышей забраны решеткой. Запершись внутри, мы окажемся в прочной консервной банке, которую будет не так-то просто вскрыть.
У входа в ангар толпятся люди, среди которых я узнаю Еву с Лилит.
-- Где Саша?
Заметив меня, Ева всплескивает руками, ее губы странно искривляются.
-- Она внутри. Что у тебя с лицом?
Наверное, она имеет в виду кровь, в которой оно измазано.
-- Упал.
Незнакомый здоровяк и два его сына не отходят от нас, ожидая дальнейших действий. Кто и когда успел посвятить их в "желтые плащи" я не знаю, да это и неважно. Сейчас лишние руки строго не во вред, особенно если речь идет о полудюжине сильных мужских кулаков.
В небе кружат вертолеты. Некоторые пролетают так низко, что ветер от их лопастей шевелит волосы на наших затылках. Группа беженцев, пытавшихся завести "шестерку, бросает безнадежное дело и прячется в здании офиса.
-- Много там людей? -- спрашиваю Еву.
-- До хрена, -- отвечает та. -- Но у нас не меньше.
Сейчас территория базы выглядит довольно мирно. За стенами по-прежнему слышны звуки побоища, но уже никто не лезет через ворота и не выламывает двери. Основной поток беженцев схлынул, а бой за Промзону теперь идет между двумя противоборствующими стадами.
-- Чего они сюда ломанулись? -- спрашивает Витос.
-- Прячутся от бомбежки, -- поясняет Женя. -- Стадам приказали рассредоточиться, бежать врассыпную, смешаться с людьми. Многие пришли сюда.
-- Почему?
-- А ты догадайся. Здесь безопаснее. Есть где спрятаться от пулеметов, да и гражданских бомбить станут в последнюю очередь. В полях сейчас тысячи "прокаженных" -- бомби не хочу.
-- Да, но какого они гр`ызутся?
-- Потому что их здесь слишком много, места на всех не хватит...
-- Парень дело говорит, -- встревает здоровяк. -- Смотрите.
Я замечаю двух "прокаженных" на крыше маленького здания контрольно-пропускной службы.
-- Вон еще, -- Ваня указывает на северную стену.
Разрывая в клочья руки о колючую проволоку, через стену лезут трое "прокаженных". Шум снаружи нарастает, как цунами; проходит всего несколько секунд, и я сбиваюсь со счета. "Прокаженные" теперь повсюду -- на стенах, на воротах, на крыше пропускного пункта. Некоторые перескакивают на штабеля металлоконструкций, на кабины припаркованных фур.
Когда первые твари спрыгивают на землю и разбегаются по территории базы, петляя между башен товара, от офисного здания разносится визг, похожий на тот, что издает толпа фанаток на концерте девчачьей группы. Вот когда я понимаю, что означало Евино "до хрена". Там, внутри, десятки, а, может, и сотни, беженцев. Они обречены -- все до единого.
В мгновение ока паника перекидывается на людей в ангаре. В силу расположения, они не могут видеть того, что творится снаружи, но хоровой визг из соседнего здания моментально заражает их страхом, и вот уже женское население ангара визжит так, что дрожат стены. Тогда я с содроганием понимаю, что означало Евино "у нас не меньше".
-- Все внутрь! -- вопит Михась. -- Живо! Живо!
Мы вбегаем в полутемное, подсвечиваемое лишь экранами включенных мобильников, помещение, переполненное людьми. Арт, Витос и Ева принимаются отстреливать "прокаженных", показавшихся из-за ближайших штабелей. Михась, Женя и незнакомый здоровяк повисают на воротах, пытаясь закрыть их вручную. Сыновья здоровяка тянут отца за ноги, но ворота не поддаются. Скрипят несущие балки, звенит натянутая цепь электромотора, приводящего в движение механизм ролл-ворот. Где-то наверху есть система аварийного управления на случай отключения электроэнергии, но она слишком высоко -- не дотянуться. Искать лестницу нет времени.
-- Быстр`ее! Быстр`ее! -- вопит Витос.
А ангаре стоит такой шум, что я едва слышу его. Еще несколько мужчин присоединяются к нашим попыткам закрыть ворота.
-- Лестницу! Дайте лестницу! -- кричит Ваня.
С равным успехом он мог бы взывать к бушующему морю, прося осадить валы.
Я пытаюсь перезарядить "Ремингтон", но в темноте рассыпаю почти все патроны. В ладони остается всего два. Дрожащими руками запихиваю их в магазин. Поднимаю голову к потолку -- кромешный мрак.
-- Подсвети мне! -- кричу Ване. -- Надо отстрелить цепь.
-- Фонарик! -- принимается вопить Ваня. -- Фонарик! Дайте фонарик!
"Море, море, дай мне золотую рыбку!"
Перед входом в ангар множатся трупы "прокаженных". По ним сверху бегут живые, в еще большем количестве. Один из них прорывается через шквальный огонь карабинов и напрыгивает на мужчину, висящего на ручках ворот. Мужчина с криком разжимает пальцы, падает на бетонный пол ангара. Тварь мгновенно вгрызается в его горло зубами.
Поднимаю "Ремингтон" и первым же выстрелом снимаю у "прокаженного" верхушку черепа. Тварь затихает на груди мужчины, но тому уже все равно -- он мертв.
Два "Моссберга" и "Сайга" безостановочно палят по наступающим со всех сторон тварям. К бою присоединяется Михась, снимает с плеча Виталика арбалет. Он не спешит растрачивать стрелы, а лишь прикрывает, чтобы история с прорвавшимся в ангар "прокаженным" не повторилась.
-- Давайте быстрее! Мы не удержим долго!
Ко мне подбегает Ваня.
-- Ни хуя...
-- Ищи на полу патроны. Сколько сможешь, -- говорю ему.
А потом стреляю в потолок наугад. Ничего.
Ваня падает на пол и тут же подает мне один патрон.
Не дожидаясь, пока он найдет второй, перезаряжаю и стреляю вторично.
Пуля рикошетит, но цель не задета.
-- Еще!
Снова патрон. Снова выстрел. Снова мимо.
-- Еще!
Перерывы между выстрелами удлиняются, Ване все труднее искать новые заряды.
В ангар вбегают еще двое "прокаженных". В первого Миша выпускает две стрелы, но лишь третья укладывает его на землю. Вторая тварь бросается на одного из сыновей незнакомого здоровяка, тот успевает выставить локоть, и ядовитые зубы смыкаются на предплечье. Парень отпускает ноги отца и принимается кричать. Пока тварь жует его руку, Михась стреляет в упор. Стрела пронзает голову "прокаженного" с одной стороны и выходит из другой. Челюсти размыкаются, парень хватается за раненое предплечье.
Канонада выстрелов не смолкает. Зафиксировав ногой голову "прокаженного", Михась пытается вытащить стрелу.
Я успеваю еще дважды выстрелить в потолок. Глаза немного свыклись с полумраком, и я стал различать очертания электродвигателя над головой, но обе пули ушли в молоко.
Огненный заслон не справляется с наплывом "прокаженных". Пока Миша возится со стрелами, очередной "прокаженный" подбирается слишком близко ко входу. Это "свежак" -- человек совсем недавно зараженный и еще полный сил. Он прорывается к воротам, невзирая на несколько точных выстрелов Евы. Полуголый мужик с комплекцией боксера-тяжеловеса почти не замечает вонзающихся в тело пуль. До висящих на воротах людей остаются считанные метры, когда укушенный сын незнакомого здоровяка вдруг бросается ему наперерез.
