24
«Versuch über ein neues Princip zur Auffindnug der Heilkräfte der Arzneisubstanzen nebst einigen Blicken auf die bisherigen», Hufeland's Journal, 1796, Bd. 2 Л. Б.
«Fragmenta de viribus medicamentorum positvis sive in sano corpore observatis». Lipsiae sumpto J. A. Barthii. Л. Б.
Тем не менее, такая «топографическая» система изложения симптомов принята сегодня во всей гомеопатической литературе.
Проф. В. Манассеин в своих «Лекциях общей терапии (стр. 30–31) также видит в стремлении индивидуализировать болезнь одно из отличий деятельности современного врача от деятельности врачей не очень далёкого прошлого. Но в каком несовершенном и примитивном смысле он понимает это индивидуализирование, видно из его собственного пояснительного примера, а именно: «Теперь мы твёрдо знаем, что одна и та же (в грубо анатомическом смысле) болезнь — положим, воспаление лёгких — может потребовать совершенно различных мер: здоровому крепкому человеку в случае сильного переполнения правого сердца (вследствие препятствия для движения крови в легких) мы пустим кровь, а при высокой лихорадке назначим холодные ванны, истощённого будем стараться кормить, насколько позволяют его пищеварительные силы, а если сильно он лихорадит, то и ему назначим ванну, но уже более тёплую; при застое кала очистим кишки; потатору с самого начала назначим вино и т. д.». Всё это прекрасные гигиенические советы, применимые ко всем болезненным формам. Но где же тут индивидуализирование лечения воспаления лёгких? Л. Б
Недурно иллюстрирует это положение следующий рассказ Яра, сообщённый им в ноябре 1835 г. в Гомеопатическом обществе в Льеже. По окончании своих медицинских занятий он путешествовал по Германии для пополнения своего медицинского образования, и однажды вечером, случайно заехавши на одну виллу, воспользовался гостеприимством её владельца и согласился у него переночевать. Любезный хозяин был богатый старик и большой оригинал, уже много лет страдавший каким-то хроническим недугом. Узнавши профессию своего заезжего гостя, он заметил, что у него есть сын, но что он лучше желал бы его видеть палачом, чем врачом. Прочитавши, однако, выражение изумления на лице огорошенного гостя, он не замедлил сообщить ему следующую историю: «Я уже страдаю 20 лет. В начале моей болезни я обратился к двум знаменитым врачам, которые никак не могли согласиться насчёт моей болезни, вследствие чего я не стал принимать лекарств ни того, ни другого. Я тогда пустился странствовать и советовался не только с клиническими знаменитостями, но и с менее известными врачами; тем не менее, мне не удалось найти двух, которые были бы согласны между собой, как относительно сущности моей болезни, так и относительно её лечения. После долгого и утомительного путешествия и значительных издержек я вернулся домой, убеждённый, что медицина не наука, а низменное ремесло. Тем не менее, я кое-что приобрёл из этого опыта и хочу поделиться с Вами моим приобретением». Говоря это, он достал большую книгу, вроде тех, что употребляют для счетоводства. «Страницы этого журнала», — продолжал он, разворачивая его, — «разделены на три столбца. Первый содержит имена врачей, с которыми я советовался в различных странах моего путешествия; второй — мнения их о моей болезни, третий — их предписания и советы. Общая сумма каждого из этих трех столбцов следующая: 77 врачей, 313 различных мнений, 832 предписания, содержащие 1897 различных лекарств. Вы видите, я не жалел ни труда, ни денег. Если бы я встретил трёх врачей одного и того же мнения, то я подвергнулся бы их лечению, но я не был так счастлив; а что я был достаточно терпелив в своих поисках, доказывает этот журнал. Я его вел изо дня в день самым добросовестным образом. Что же Вы теперь скажете о медицине и медиках? Это просто фарс!», и, подавая мне перо, он прибавил: «Не будете ли Вы так любезны обогатить мою драгоценную коллекцию?» — Я спросил его, фигурирует ли имя Ганемана в этом каталоге врачей. «Конечно, конечно», — был ответ, — «справьтесь под № 301». Я посмотрел и прочитал следующее: «Название болезни — 0. Название лекарства — 0». Я, конечно, попросил разъяснения этих нулей, и оригинальный старик дал следующий ответ: «Это была самая разумная и логическая из всех консультаций. Ганеман сказал, что так как название болезни его не касается, то он пишет 0, и так как название лекарства меня не касается, то он также пишет 0; весь вопрос заключается в излечении. Я бы последовал его совету, но, к несчастью, он был один и единственный в своём мнении, а мне нужно было трёх». После короткого размышления я спросил его, согласится ли он, невзирая на все предыдущие бесплодные попытки, сделать ещё последний опыт, причём я заранее гарантировал ему результат, что он найдёт не только трёх, но значительно большее число согласных между собой врачей. Несмотря на своё неверие, он согласился на моё предложение, имея больше в виду удовольствие прибавить несколько новых страниц к своей толстой книге. Мы составили подробное описание его болезни и разослали его тридцати трём врачам-гомеопатам в различных городах и странах. Каждое письмо содержало гонорары. На следующее утро я расстался с гостеприимным хозяином. Спустя короткое время после того, он прислал мне бочку рейнского вина 1822 года с уведомлением, что двадцать два врача прислали совершенно согласные между собой мнения и наставления, и что поэтому он решился испытать лечение ближайшего врача-гомеопата. «Посылаю Вам бочку этого превосходного вина и прошу Вас выпить за восстановление моего здоровья. Благодаря Вам и гомеопатии я уверовал в медицину и примирился с докторами». Л. Б.
Нижеследующий стенографический отчёт, сверенный по двум стенограммам, был любезно проредактирован всеми говорившими, за искпючением уважаемой Марии Михайловны Манассеиной, отказавшейся от редакции своего возражения. Л. Б.
Стенографически записанное возражение г. Гольдштейна в первое заседание у читателей налицо: они легко могут увидеть, что именно г. Гольдштейн называет «отстаиванием интересов строгой науки» и каковы его «научные» приёмы спора. Л. Б.
Закон подобия упомянут мной в 8-м тезисе, в котором я говорю, что назначение лекарств врачом-аллопатом «…не находится ни в какой зависимости от какого бы то ни было руководящего принципа или закона», а «…врач-гомеопат назначает лекарства на основании физиологического закона». Л. Б.
Редакционное примечание г. Гольдштейна на полях корректуры: «Вообще, вести речь о минеральных водах и их действии неудобно, ибо, например, крейцнахскую воду можно приготовить искусственно; но, кроме воды, в Крейцнахе имеет значение режим, климат и многое другое, чего искусственно создать нельзя. Поэтому, хотя крейцнахская вода и содержит поваренную соль и имеет значение как соляная вода, но истинное целебное значение естественных минеральных вод или, по крайней мере, многих из них, непонятно».
На это могу ответить, что климат, режим и многое другое — само по себе, а минеральные воды — сами по себе. Поэтому они действуют не только на месте своего происхождения в сочетании с климатом и режимом, но и при транспорте, хотя правда, менее успешно (многие воды портятся от перевозки). Действуют также и искусственные воды. «Громадное значение» крейцнахской воды, по мнению г. Гольдштейна, должно быть отнесено содержанию в ней других солей, хлористого кальция, кальция, глауберовой соли и др. Но этих солей она содержит ещё гораздо меньше, чем поваренной. И когда мы хотим дать больному воды глауберовой соли, то мы посылаем его в Карлсбад, Мариенбад и пр., а когда хотят назначить крепкую воду поваренной соли, то посылают его в Ишль, Наугейм и пр.; когда же хотят назначить слабую воду поваренной соли, то посылают его в Крейцнах, именно ради того, что крейцнахская вода содержит «немножко» соли. «Непонятность» же истинного целебного значения Крейцнаха станет немножко «понятнее», когда мы заглянем в гомеопатическую фармакологию и посмотрим, что производит соль в здоровом человеческом организме. Мы увидим картину, между прочим, атонии желудка и кишок, катара желудка и кишок и диспепсии. А против каких болезней назначается Крейцнах? Ответ: между прочим, против атонии желудка и кишок, против катара желудка и кишок и против диспепсии (см. «Календарь для врачей 1888», часть II, стр. 14). Отсюда явствует, что «аллопатическое» показание к Крейцнаху основано на «гомеопатическом» законе подобия, а лекарства, назначаемые по закону подобия, требуют малых доз (о чём речь в следующей беседе) — это закон природы, конечно, недоступный таким последователям строгой науки, которые подступают к измерению физиологических реакций организма на фунты и аршины. Л. Б.
