Конюх встревожился, заволновался, не отпуская свою нос, начал пятиться к воротам. И резко прижался к стенке, когда мой "финяк" приподнял ему бороду и упёрся остриём в шею.
-- Дядя, собаки где?
-- Хто?! Какие?! А... Ну... Дык... Ой-ой! Да не дави ты! Посекли мы их. Как сюды пришли - так и посекли. Бросалися они, дурные вовсе. Признавать не хотели.
-- Посекли? Вместе с хозяевами?
-- Да. Не! Ой!
Дядя понял, что проболтался, двумя руками ухватил меня за рукав, пытаясь отвести нож от своей шеи. Мгновение борьбы. Пересиливания. Не надо со мной так, я не лох, что бы чисто буром переть. Армрестлинг - физкультура, бой - смерть. Конюх схлопотал с левой в ухо, рванул... клинок вошёл в горло по рукоять. Он ещё крепко держал меня за руку, чуть шевелил губами, дергались его расширившиеся зрачки. Я сделал шаг в сторону, в бок и выдернул нож, мужик ухватился за горло, зажал рану...
Когда-то давно, на людоловском хуторе на Черниговщине, очень похоже у стенки конюшни нашла свою смерть от моей косы маленькая девочка.
Тогда она пару секунд смотрела на меня, потом из под ее пальцев потекли струйки крови, она отняла ладони и стала их рассматривать, снова подняла на меня глаза, попыталась вздохнуть. Кровь хлынула маленьким фонтанчиком, её повело назад, и она осела вдоль стенки на землю. Секунд пять мы смотрели друг другу в глаза. Затем они у неё закрылись. Кровь полилась свободно, без ритмических выплесков.
Соломон прав: "нет ничего нового под луной". Особенно в человеческой смерти. Фонтанчик больше. Не "осел вдоль стенки", а "завалился...". А так-то... "что было, то и будет".
"Мы уйдем без следа - ни имен, ни примет.
Этот мир простоит еще тысячи лет.
Нас и раньше тут не было - после не будет.
Ни ущерба, ни пользы от этого нет".
Точно: "ни ущерба, ни пользы от этого нет". От "этого"... имитатора конюха.
-- Сухан, баулы оружейные. Спокойно принеси.
Сани наши стоят во дворе, в десяти шагах от ворот конюшни. На дворе сумерки, начинается снегопад, но кто-то может присматривать со стороны. Резких движений - не надо.
Не знаю, какая тут хрень твориться, но я уже достаточно "несвежий попандопуло". Не думаю, что для моих современников отсутствие собак в поселении - сигнал тревоги. Но мне - уже "глаз режет".
Вспоминая разные "костюмные" фильмы, понимаю их ложность в этой части. Киношникам тяжело работать с собаками - те денег не берут. Поэтому в кадрах исторических боевиков есть люди, бывают лошади. Но очень мало псов. А здесь - собаки постоянно в поле зрения. Любое человеческое событие под открытым небом постоянно сопровождается лаем, гавканьем, рычанием. Муж жене на дворе по уху дал - баба завыла, сучка залаяла. Всадник по улице проскакал, воз проехал - брёх на версту слыхать.
Здесь собака не "друг человека", а условие выживания. Вокруг - леса, что в нынешнюю ночь оттуда придёт - одному богу известно. Да ещё псу цепному, который видит, слышит, нюхает... мир воспринимает - иначе, чем человек.
"Кошка гуляет сама по себе", собака - с господином. "Все собаки привыкают к новым хозяевам, если в новом доме их любят, балуют и т.д.".
Если "хозяева" - "новые", то что делать собакам? Кто будет здесь их "любить, баловать", у кого хватит терпения и времени год-два заниматься этим? Приучать к себе не "домашнего любимца", а просто "дворовую скотинку"?
Часть псов убегает в лес, часть, поголодав, подлаживается под новых хозяев, но сторожевые, "цепные псы"... их просто рубят. Терпеть злобный, хрипящий, заходящийся лай... а зачем?
Если в селении нет собак - здесь "Малиновка": власть переменилась. Пришли "новые хозяева". Которые "посекли" - вырезали прежних хозяев с их собаками. "Белые придут - грабят, красные придут - грабят... И куда бедному крестьянину податься?". Не знаю. Я не крестьянин, поэтому про себя понимаю чётко: "податься" - не "куда", а - "откуда". Отсюда. До "не видать вовсе". Особенно - имея уже один тёплый труп вдоль стенки конюшни.
Скинул тулупчик и шапку, вытащил из баула и накинул на себя безрукавку с ножиками и портупею с "огрызками". Шапочка моя железная где? А вот она. Мисюрка с бармицей под глаза. "Никаб бронированный". Конечно, немецкий "горшок" с забралом или наш "колокольчик" с личиной... более защищающие. Но я, знаете ли, привык головой крутить. Мне, почему-то, видеть хочется: в какое дерьмо я опять вляпываюсь.
Я попячивал коренника в оглобли, когда стоявший у ворот конюшни Сухан негромко произнёс:
-- Бежит. Один.
Из снежной круговерти выскочил слуга - молодой парень в домашней одежде:
-- Эй, гости заезжие, чего возитесь? Тама уж банька вытоплена, самый жар, ждёт - не дождётся, наши уже пошли... эта... ну... а чего ж...?
Тут он разглядел, что я не выпрягаю, а запрягаю. Удивился, заволновался, встревожился... но не сильно. Удар комлём рогатины в голову эффективно избавляет от переживаний. Быстренько повязали, в конюшню затащили, снежком личико утёрли.
-- Живой? Сказывай. Чего тут у вас твориться.
Не разорваться. Надо запряжку коренника закончить, надо пристяжных выводить и запрягать, надо чудачка расспросить...
Чудачок "делал мине нервы": пытался возиться, позвать на помощь, угрожать...
-- Ты чего творишь! Ты кого бьёшь! Да за таки дела тя в куски порвут! В лоскуты порежут! От тя места мокрого не останется! Страшнее наших - других нету! Мы - Ярёмы Зуба ватага! Нас все боятся! Развяжи гадина! Ты чего?! Ты Зуба не знаешь?! Да старшой тя с грязью - смешает, с дерьмом - скушает, в каменку - живьём вкинет! Отпусти немедля! А то хуже будет!!!
Где-то я похожее уже слышал... А, в Смоленске. Когда пацанов-воришек из бригады Толстого Очепа расспрашивал. Стиль жизни, образ мышления... национально-профессиональные стереотипы... Когда "шестёрки" меряются "вятшизмом" - они мерятся ссылками. Перечисляют лично знакомые "авторитетные источники" потенциальных неприятностей. Он с перепугу и не понял, что сдал своих, что проболтался: здесь не боярская усадьба, а разбойное гнездо.
-- И сколько ж вас тут таких, "зубастых", на подворье?
-- Нас тут... Нас тут столько - сколь тебе и не снилось! Нас тут поболе ста! Все оружные! Все рьяные! В клочки тя порвут! Развяжи, гнида, хуже будет!
Врёт. Нагло врёт от страха. Ломать его? Время... Надо уходить... Но... Кони заморенные, не отдохнувшие. Снегопад всё сильнее, метель закручивается нешуточная.
Я не такой большой знаток быта боярских усадьбах. Моя Пердуновка - не показатель. Кроме Акимовской Рябиновки - и не видал ничего толком. В Рябиновке как-то... живее всё было. Люди постоянно ходили, тропинки по всему двору натоптаны, дымит что-нибудь вечно и в нескольких местах. Бабы-птица-скотина - голоса подают...
Сколько ж тут разбойничков? Потому что от этого зависит решение - чего делать. Из усадьбы-то я выберусь. Потом, не видя ни зги, на ощупь в темноте и снегопаде, в той лощине-овраге, по которой сюда поднимались... кони ноги поломают. А даже и нет - выйду на Волгу, пойду влево, к Твери... Не видя - ни берегов, ни колеи... На реке и слабые места во льду есть. "Иордань" для тройки с седоками... Углядеть на берегу деревушку... в такую завирюху... ночевать на льду реки в пургу? Коней угроблю...
-- Всё сказал? Ничего добавить не хочешь?
-- Да тебя...! Бл...во соплеватое! Выпотрошат нах...!
Как мне это всё надоело! Как-то такие... предложения - не конструктивны. Как-то... консенсусу не образуется. Тогда я сам.
Дернул парня за плечо, прижал его грудью к земле, наступил коленом на спину, цапнул за волосы, оттянул голову, финкой своей - ему по горлу... Мда. Забулькал. Как-то я... профессионализму набрался: даже на руку ничего не попало. Растёт моё мастерство. По сравнению как я своего первого - половца на Марьяше... А ведь не умел, прежде даже и представить себе не мог.
Эдак я скоро и в еврейские резники годен буду. У них на этот счёт жёстко: на ноже - ни зазубринки, заточен - в бритву, инструмент - предварительно раввины проверяют, всё дело - в одно движение, в доли секунды сразу полностью перерезать всё сечение горла, никаких дополнительных уколов, ударов - минимальное причинение мучений жертве. Прямо - мечта гуманиста.
"Как много нам умений чуждых
Приносит попаданства дух...".
Коллеги, помните: нельзя! Нельзя пускать нас, попаданцев - обратно в нормальную жизнь. Как бойцов после фронта: реабилитация, адаптация, психиатрия... Чтобы умения, ставшие привычными в попадизме, не применялись к мирным согражданам.
Глава 306
У меня тут сограждан нет, я - нелюдь. Поэтому режем всех, кто не докажет обратного. В смысле: свою особенную полезность для "Зверя Лютого". Значит, нас в баньку зовут? Все уже собравши? - Это дело хорошее, исконно-посконное. Бить ворогов во время помойки - давний русский тактический ход.
Встали да пошли. Сухан со своей рогатиной, двумя топорами за поясом и пуком сулиц за спиной, я - со своим железом. Ещё и сена охапку подхватил. Точно: мало у них сена, разбойнички, что возьмёшь - не запасли. Овса-то они, видать, награбили, а вот сена... ворьё. Не хозяева.
