– Угадал, – ответила я. – Предпочитаю.
– Итак: возможность снять слепок у тебя была. В доме ты бывала несколько раз, на второй этаж поднималась, где комната Стефана знала. Так?
Я пожала плечами.
– Теоретически да.
– И практически тоже. Итак, отец убитой Ольги делает для тебя ключ, ты подбрасываешь Марийке какой-то легкий раздражитель, чтобы ее немного потошнило… Кстати, думаю, что тем же раствором отравили Вику, но об этом потом… Марийка чувствует тошноту, пугается и звонит тебе. Ты, как мать-Тереза, являешься к изголовью больного и начинаешь помогать. Под этим же предлогом ты остаешься в доме Стефана. Укладываешь Марийку спать, идешь в хозяйскую часть дома и открываешь дверь спальни Стефана своим ключом. А по дороге достаешь из шкафа в прихожей и надеваешь его кожаные перчатки. В общем, все правильно. Я думаю, что кейс с драгоценностями и пистолетом ты принесла заранее. Спрятала его где-то в доме, когда вы с Марийкой ужинали. Пока все нормально выстраивается, правда?
– Правда, – подтвердила я. Еще немного, и я сама поверю в то, что я убила Стефана.
– Красивая версия, да? – спросил Саша с гордостью. – Ну, вот. Ты надеваешь перчатки Стефана, достаешь кейс с драгоценностями и пистолетом и ждешь приходя хозяина. Что произошло, когда он вернулся, я не знаю. Хотел у тебя спросить, но ты, оказывается, ни при делах.
Он тяжело вздохнул. Открытие того, что я не убийца, его просто подкосило.
– В общем, ты его убиваешь. Из пистолета с глушителем.
– Ты забыл: мы слышали выстрел! – напомнила я.
Саша поднял правую руку.
– Минутку! – призвал он. – Я ничего не забыл!
Я замолчала.
– Ты убиваешь его из пистолета с глушителем, – повторил он настойчиво. – Убиваешь его тихо, потому что тебе нужно было время.
– Для чего?
Он посмотрел на меня с удивлением.
– Это же очевидно! Для того чтобы принести снизу его пальто и надеть на труп! Потому ты стреляла в голову, а не в сердце, скажем… Иначе на пальто не было бы нужной дырки…
– Зачем мне было надевать на Стефана пальто? – не поняла я. – Бред какой-то! Что, нельзя в костюме застрелиться?
– Потому что ты надела на него перчатки! – ответил Саша. – Те самые перчатки, которые до этого были на тебе! И правильно сделала, кстати! На них должны были остаться следы пороха, и они на них остались. Но, согласись, человек, который оставляет внизу пальто и стреляется, не сняв перчатки, выглядит подозрительно. Поэтому ты сбегала вниз и принесла пальто в спальню. Надела его на Стефана, и все пришло в норму: вернулся человек поздно ночью, был чем-то страшно расстроен. Не раздеваясь, поднялся в свою комнату, запер за собой дверь, ключ положил в карман пальто и застрелился. Очень пристойно все получилось.
– Спасибо, – поблагодарила я с иронией.
– После того, как ты все это сделала, ты сняла глушитель, бросила его в кейс и выстрелила еще раз.
Я сделала движение.
– Но не из этого пистолета! – договорил Саша очень быстро.
– А из какого? – запуталась я.
– Открой бардачок, – велел Саша.
Я выполнила приказ. В углублении лежал черный игрушечный пистолет, стреляющий пистонами.
– Я его нашел в старых игрушках Генриэтты, – сказал Саша. – Ни Макс, ни Элла таких игрушек ей в жизни не покупали. Сама она этот пистолет тоже не помнит.
– Мог оставить кто-то из гостей-мальчишек, – предположила я.
– Мог, – согласился Саша. – В общем, ты почти все сделала правильно, но не учла одной вещи…
– Перчатки были старые, – договорила я.
– Вот именно! И Марийка это сразу заметила! Новые перчатки лежали в машине Стефана…
– И поэтому ты их оттуда забрал, – договорила я. Фыркнула и спросила:
– Зачем?
– Чтобы все списали на самоубийство, – ответил Саша. – Я тебе уже объяснил, как отношусь к этому вопросу.
– Объяснил, – согласилась я.
– После того как ты выстрелила из игрушечного пистолета, ты закрыла спальню Стефана и вернулась в свою комнату. Свой ключ и игрушечный пистолет спрятала в куртке и избавилась от них тогда, когда пошла меня звать. Ключ, скорее всего, бросила в лесу, а пистолет подложила в кладовку со старыми игрушками.
– Складно звонишь, мусорок, – признала я. – Все сходится, кроме одного: зачем мне все это? Я, что, играю в Зорро?
– Да, – уныло признал Саша. – Выходит, что мотива у тебя нет, раз ты не сестра Дмитрия Авдеева. Кем ты можешь быть? Его девушкой? Из Саратова? Чушь какая-то: девушку он мог и поближе найти… Наемный киллер? С высшим музыкальным образованием? Тоже глупо: киллеры спектакли не разыгрывают, просто убивают, и все. И светить себя наемный убийца ни за что не станет. А ты в поселке почти месяц крутилась, прежде, чем все произошло… И Вике ты могла послать эти конфеты, пока в городе гуляла.
– Зачем? – спросила я коротко.
– Затем, чтобы натравить ее на Стефана! Правда, я не понимаю, зачем тебе это понадобилось. Вика бы его убивать не стала, даже если бы и заподозрила в покушении. Скорее, проценты на долг накрутила бы.
Он снова мученически вздохнул.
– Ничего не понимаю! Такая версия пропадает!
Я дотронулась до его рукава.
– Не утешай, – сказал Саша быстро. – Не надо.
Я отняла руку. Он притормозил возле здания бывшего НИИ и хмуро сказал:
– Приехали. Пошли.
Контора Сашиного приятеля занимала две комнаты бывшего института. В одной комнате сидела секретарша, во второй – генеральный директор, как было указано на табличке.
Я осталась в приемной, Саша вошел в смежную комнату. Секретарша его задерживать не стала, и вообще, судя по улыбкам, которыми они обменялись, я поняла, что Саша здесь свой человек.
– Чай? Кофе? – предложила мне секретарша привычный набор продуктов из приемных.
– Нет, спасибо, – отказалась я.
Села напротив нее и обвела взглядом скромную комнату.
– Небольшой у вас коллектив, – сказала я.
– Вы ошибаетесь, – возразила секретарша, некрасивая, но очень обаятельная девушка лет тридцати. У нее были неправильные черты лица, но исключительно приятная улыбка, которая делала ее почти красавицей. – Штатных сотрудников у нас действительно немного, но мы активно используем рабочие договора.
– А! – догадалась я. – Внештатники!
Девушка кивнула.
– А сам…
Я кивнула в сторону двери.
– …конечно, бывший сотрудник органов…
– Конечно, – подтвердила девушка.
– В Афгане он, случайно, не служил? – спросила я проницательно.
– Вы просто ясновидящая, – с улыбкой подтвердила девушка.
– Не так все просто, – пробормотала я.
– Простите, не расслышала…
– Я говорю, меня зовут Анна.
– Очень приятно. Светлана.
– Мне тоже очень приятно.
Минуту мы помолчали. Я попыталась прислушаться к происходящему за дверью, но дверь оказалась сделанной из цельного деревянного массива и звуков не пропускала.
Светлана легко дотронулась до моей руки, лежавшей на столе.
Я вздрогнула и посмотрела на нее.
– Вы не волнуйтесь, – сказала она мягко и убедительно. – Семен Петрович – прекрасный специалист.
– Вы меня совершенно успокоили, – сказала я серьезно.
Тут зашипел селектор, Светлана торопливо нажала на кнопку.
– Света! – воззвал решительный начальственный голос. – Девушка еще в приемной?
– Интересно, а куда мне деваться? – пробормотала я себе под нос.
– Она здесь, – заверила секретарша.
– Попроси ее зайти.
Светлана с улыбкой посмотрела на меня. Я встала со стула.
– Не волнуйтесь, – шепнула она мне.
– Не буду, – пообещала я.
Но шла в смежную комнату с тяжелым чувством. Как на допрос.
Семен Петрович оказался приятнейшим невысоким мужичком лет примерно шестидесяти. У него была все еще хорошая выправка, хотя годы начали брать свое: наметился небольшой животик.
Меня он встретил радостно, как добрую знакомую, или как выгодную клиентку. С чувством поцеловал ручку, сделал пару ловких комплиментов и усадил в самое глубокое и мягкое кресло, стоявшее в кабинете. Предложил чай, кофе и напитки покрепче, от чего я, естественно, отказалась. После чего хозяин кабинета уселся напротив и спросил:
– Что я могу для вас сделать?
Я вопросительно взглянула на Сашу. Понятия не имею, что я могу говорить, а что лучше оставить при себе.
– Нам нужно найти одного человека, – начал Саша, вклиниваясь в беседу.
Семен Петрович живо обернулся к нему.
– Ага! Что за человек?
– Женщина.
– Пропала?
– Не знаем.
– Москвичка?
– В тот-то и дело, что нет, – ответил Саша с досадой. – Она жила в Саратове.
– Жила! – подчеркнул Семен Петрович.
– Возможно, что она и сейчас там живет. Нам нужно узнать только одно: переехала она или нет. И если переехала, то куда и когда.
– Всего лишь? – с иронией спросил Семен Петрович.
