не является ли Антарктида той самой Атлантидой?
— Да. И, описанной Платоном, заметь, весьма поверхностно. Кто знает, может она действительно и является прародиной всего человечества на Земле. Не забывай о карте Пири Рейса.
—Да-да, помню. На ней Антарктида изображена, как зелёный континент с реками и озёрами.
—Вот. И прибавь теперь к этому рассказ помощника Скотта о гигантском бескрайнем котловане с травой, деревьями и тропическими животными, которые не могут существовать во льдах априори.
—Мда-а… —протянул задумчиво Пауль и надолго предался созерцанию прибрежных, накатывающих на песок волн вечернего океана.
Георг не прерывал размышления своего приятеля. Там, куда они сейчас возвращались, шла война. Мировая война. Тысячами гибли люди, разрушались города и, казалось, сама цивилизация встала на дыбы. Так что, пока представляется такая зыбкая возможность полежать на пляже и подумать о мыслях, далёких от трагедии, навязанной половине мира их фюрером, пускай Пауль подумает – Георг, собственно говоря, только и рад был этому.
А сам же, потягивая местное пиво, он стал размышлять совсем о другом…
№ 4.
На следующий день рано утром все шесть субмарин вышли на внешний рейд и погрузились в режим подводного хода, следуя заданному курсу. Каравану предстояло, минуя слева по маршруту побережье Сомали и мыс Хафун, войти в Аденский залив, где их поджидала эскадра из четырёх крейсеров Военно-Морского Флота Германии. Крейсеры «Лютцов» и «Роберт Лей» стояли на рейде у острова Сокотра, принадлежащий халифату Йемен, остальные два крейсера патрулировали воды близ французской территории Аферов и Исса недалеко от порта Джибути. Таким образом «Принц Ойген» и «Вильгельм Густлов» образовывали безопасный коридор по всему Баб-Эль-Мандебскому проливу, для вхождения затем каравана в Красное море.
Георг с Паулем заступили вечером на ночную вахту и, не успев как следует расположиться в рубке управления, Пауль тут же принялся выпрашивать у друга продолжение загадочной истории освоения ледяного континента. Делать на дежурстве всё равно было нечего, и Георг с готовностью согласился. Ему весьма импонировало, когда его приятель выказывал крайнюю заинтересованность в той или иной сфере, вместо того, чтобы предаваться несуществующим грёзам о берлинских варьете и прочих увеселениях давно минувших мирных дней их столицы.
Усевшись удобней в кресло помощника рулевого, он весьма активно потребовал:
—Давай, герр Дениц-младший, рассказывай дальше, о чём тебе поведал Губер из библиотеки – у меня, понимаешь ли, со вчерашнего дня разыгрался интеллектуальный аппетит. – И хохотнул коротко, как бывало, когда у него наступало весьма приятное состояние гармонии духа и тела.
—Надо же! – засмеялся Георг. – Какими мы выражениями заговорили. Что-то не замечал я раньше за тобой такой тяги к «вечному» и «возвышенному». Ты, вроде бы, всё большей частью по танцам и синематографу…
—Не кощунствуй. Как говорится: «с кем поведёшься…». А что? Мне действительно стало интересно, особенно, когда ты мне про всю эту ерунду рассказал, в духе подземных цивилизаций с их котлованами и абрикосами.
—Значит, интересно? – лукаво улыбнулся Георг.
—Ещё как!
—Ну, тогда слушай. – Он достал блокнот и что-то проверил в записях. Лодка шла своим ходом, в рубке было тихо, дежурный офицер просматривал бортовой журнал, и от унтер-офицеров ничего не требовалось, как просто сидеть и наблюдать за действиями вахты. Их практика только началась, и к настоящей военной службе они будут привлечены, лишь пройдя полный курс предварительной подготовки. А так как плавание проходило довольно спокойно, у них оставалось время для бесед, сидя тихо в уголке и никому не мешая.
—Губер рассказал мне, что наш фюрер приступил к освоению Антарктиды ещё несколько лет назад. Упоминаемый 1938-й год, как точка отсчёта заинтересованности этим континентом абсолютно не верен. Вспомни, мы с тобой в том году как раз поступали в Морское училище при Военном министерстве ВМФ.
—Помню.
—Однако интерес к Антарктиде у ордена «Туле» проявился гораздо ранее. Всё это было до такой степени засекречено, что даже мой дядя знал об этом проекте в то время весьма поверхностно. И неудивительно, поскольку всё, что касалось будущего освоения Антарктиды и открытия здесь пригодной территории, позже названной Новой Швабией, курировал, ни кто иной, как сам Отто Скорцени – лучший диверсант Германии. По словам Губера – я, кстати, тоже время зря не терял, познакомившись с ним ближе, —наш Адольф выслал к шестому континенту несколько эскадрильей самолётов. Это было ещё до известного всем похода ледовой платформы «Шваберланд». На борту самолётов находились всевозможные специалисты и учёные, среди которых Губер запомнил лишь фамилию Вайцзеккер. Фотографируя местность, они обнаружили среди вечных снегов настоящие оазисы с тёплыми озёрами, свободные от снега и покрытые растительностью.
—Это тот котлован, что описывал помощник Скотта?
—Не обязательно. Судя по всему, таких оазисов в Антарктиде довольно много. Там, где мы с тобой находились на карантине, к слову сказать, тоже был своеобразный оазис, иначе, откуда там парники с оранжереями, скотные фермы и засеянные поля под землёй?
—Об этом Губер тебе поведал? – подался вперёд ценитель кистепёрых рыб.
—Он самый, —подмигнул ему Георг. – Кто ж ещё? По его словам, с высоты самолётов исследователи обнаружили… —Георг специально выдержал паузу, создавая эффект таинственности.
—Святая дева Мария, да что обнаружили? – чуть не вскричал озадаченный Пауль. – Не томи уже!
—Обнаружили… руины двух древних городов.
Собеседник откинулся на спинку кресла:
—И ты ему веришь? Может, парень после клонирования напридумывал себе с три короба, вот и решил поделиться с первым попавшимся олухом в чине унтер-офицера. Дай, думаю, посмеюсь над наивным простачком. Ха-ха… —Пауль хохотнул и остался весьма довольным недвусмысленной шуткой.
Георг только отмахнулся.
—Приземлившись неподалёку от древних объектов, группа учёных подошла вплотную к одному из входов, представляющий собой каменную арку. Каменной она казалась только издалека. На самом же деле она была сделана из неизвестного материала и имела высоту около двадцати метров. Представляешь, размах строений? На правой стороне арки виднелись надписи, похожие на рунический текст. За самой аркой располагались полуразрушенные здания из того же неизвестного материала. Учёным не удалось проникнуть внутрь развалин, так как тут же внезапно, буквально ниоткуда, начался сильный снежный буран. Их, что называется, снесло наповал, и если бы они срочно не взлетели, самолёты были бы погребены под снежными лавинами. Покинув этот загадочный объект, Вайцзеккер занёс координаты себе в блокнот, но до сих пор Губер не знает, что было дальше. Вайцзеккер и его команда просто-напросто исчезли с горизонта событий. Их не стало. Спецслужбы СС сразу всё это засекретили, но Губер
