тревожься. Теперь, будем надеяться, самое трудное позади. А коронуют тебя – и вовсе всё успокоится.
– А коли так, пойдёмте-ка в дом, – Хильда сделала приглашающий жест. – Алёнушка-то небось уж ног под собой не чует от усталости. Но первым делом вам поесть надобно.
Хильда как в воду глядела («Если, конечно, такое выражение уместно в адрес матери морского царя», – усмехнулась про себя Алёна). Девушка и впрямь только что почувствовала навалившуюся усталость. Но всё же это не мешало ей с любопытством осматриваться во дворце и отмечать про себя, что стены дворца украшены узорами и мозаичными картинами из янтаря, кусочков кораллов и разноцветного жемчуга, а в окнах нет стёкол, и разноцветные рыбки свободно вплывают в комнаты, добавляя этим интерьеру дворца ещё больше очарования. Вместо домашних растений тут были причудливые водоросли в раковинах, а вместо ламп – светящиеся обитатели морских глубин.
Прибывших тут же усадили за стол. После вечной студенческой сухомятки на бегу трапеза показалась девушке поистине царской. Алёна начала было считать перемены блюд, подаваемых на перламутровой посуде, да быстро сбилась со счёта. Ели, разумеется, рыбу, всевозможные морепродукты, ламинарию. Удивило, что среди них вдруг попалось что-то, по вкусу напоминающее мясо с грибами, но Свана, сидевшая рядом, объяснила, что это тоже дары моря – трепанги и гребешки.
– Как долго я здесь пробуду? – поинтересовалась Алёна, отодвигая от себя наконец-то опустевшую тарелку.
– Как скажет Перун, – пробасил в ответ Водяной. – Но, думаю, недолго. Спешить нужно, успеть тебя короновать.
– Да-да, я знаю. До того, как погаснет Звезда, – Алёна подняла голову и посмотрела наверх. Несмотря на то что свет был уже не так ярок, как прежде, его было видно и здесь, даже днём, даже под водой, даже сквозь извилистый, будто створка раковины, потолок дворца.
– Но надеюсь, ты хотя бы немного погостишь у нас, – вступила в разговор Свана. – Мне так хочется с тобой поболтать.
Алёна ответила улыбкой на её приветливую улыбку, а Хильда ласково заметила:
– Успеете ещё наговориться, будет время. А пока что нашей гостье надо отдохнуть.
Хозяйки сами проводили девушку в отведённые ей покои. Отворив дверь за извитую, словно вьюнов побег, ручку, которая чуть прогнулась и потеплела от её прикосновения, Алёна оказалась в просторной комнате. Всю её середину занимала открытая двустворчатая раковина с постелью, очевидно, из водорослей, внутри. Не заставляя долго себя упрашивать, девушка тут же сняла куртку и кроссовки и с удовольствием устроилась на необычной кровати. Убедившись, что гостья всем довольна и ни в чём больше не нуждается, Хильда и Свана деликатно удалились. Едва дверь за ними закрылась, как Алёна тут же поднялась, потянулась к куртке и снова вынула из кармана Ванину гвоздику. К счастью, с той всё было в порядке.
Девушка вновь легла и закрыла глаза. Она снова думала о Ване, но теперь эти мысли были не тревожными, а исключительно приятными. Алёна уже начала засыпать, и ей уже даже привиделся Иванушка в образе тритона – с длинными волосами и обнажённый по пояс, что выглядело весьма привлекательно, – когда послышался тихий голос:
– Алёна, Повелительница! Проснись!
– Кто здесь? – вскинулась она спросонок.
– Это я, Неонила. Помнишь меня?
С этими словами в окно комнаты вплыла старая знакомая мавка, та самая, к которой Алёна спрыгнула в воду во время лодочной прогулки. Девушка сама не ожидала, как обрадовалась неожиданной гостье – ведь та сейчас была для неё напоминанием об Иванушке, почти что весточкой из Яви.
– Конечно, я тебя помню! – заверила Алёнушка, порывисто обняла гостью и невольно вздохнула, что не ускользнуло от внимания мавки.
– Скучаешь по нему, да? – с участием спросила она, заглянув Алёнушке в лицо. – По своему Иванушке?
– Откуда ты знаешь? – удивилась Алёна.
Мавка усмехнулась в ответ.
– Мне ли не понять твоё горе! Я ж сама в бытность свою от несчастной любви утопилась…
– Правда?
– А не то, – мавка закружила по комнате, с любопытством оглядывая обстановку дворца. – Зазнобу-то моего тоже Иванушкой звали. Уж такой из себя был видный, такой молодец – загляденье просто! А на деле изменщик оказался. Я-то думала, он меня под венец поведёт, приданое готовила, сватов со дня на день ждала…
– Так и не посватался? – участливо поинтересовалась Алёна.
– Посватался, – невесело усмехнулась Неонила. – К другой. К той, что прежде моей закадычной подругой была. Поверишь ли, какие люди бывают? Мы с ней кумились, в Семик через берёзовый венок целовались, – а она у меня жениха отбила!
– Кошмар! – посочувствовала Алёна. – А ты что же?
Неонила торопливо оглянулась по сторонам и зашептала доверительно:
– А я сперва хотела супостатку известь… Зелье сварила из поганок. А когда не вышло, не стала злодейка его пить, так я с горя камень на шею – и с мосточка в реку. Так вот с тех пор и живу тут, под водой. Уж не первый век…
– Да уж, не повезло тебе, – пожалела её Алёна и снова вздохнула. Подумалось, что её собственная участь немногим лучше судьбы Неонилы. Пусть всё у неё складывалось по-другому, и сама она жива-здорова, и Ваня ей не изменял, но кто знает, когда удастся им теперь встретиться. И удастся ли вовсе…
Меж тем Неонила закончила кружить по комнате, снова заглянула Алёне в лицо и спросила, будто прочла её мысли:
– А хочешь, я твоему дролечке весточку от тебя передам?
– Как это? – не поняла Алёна. – Как ты можешь это сделать?
Не успела ответить Яга, только палец к губам приложила. В тот же самый миг где-то высоко над головой послышался шум, с каждой минутой становясь всё громче и отчётливее. Вскоре показалось из-за облаков тёмное пятно, стало расти на глазах и превратилось в летающий остров. Пригляделась Яга к тем, кто на нём прибыл, и поняла, что в деревню к Левсу идти больше надобности нет, – о тебе потосковать. Там-то я его и подстерегу…
– И что? – Алёна спросила это тихо, почти шёпотом, боялась поверить своему счастью.
– Да то, – пожала голыми плечами мавка. – Договорюсь с ним, да и сведу вас. Хоть нынешней ночью, если получится. Царю с царицами скажешься, что спать пошла, придёшь сюда, а я тебя уж туточки поджидать буду. Сплаваем с тобой вместе к тому озеру, я дорогу укажу. А повидаешься с зазнобушкой, вернёмся обратно. Тут, во дворце, никто ничего и не заметит.
– Да неужто так можно? – Алёна едва сдерживалась, чтобы не запрыгать от радости, и бросилась обнимать мавку. – Вот уж уважишь ты меня так уважишь! Век твоей помощи не забуду! Как стану Повелительницей, что хочешь у меня проси, не в
